К Сэнсом - Стенание [другой перевод]

Барак вопросительно взглянул на меня.

— Можно, — кивнул я.

Мой друг приподнял брови, и я раздраженно рявкнул:

— Не устраивать же здесь свинарник! Где у тебя нужник, Николас?

— Ясно, что за домом, во дворе, — ответил вместо него Джек. — Но смотри, приятель, не вздумай выкинуть какую-нибудь штуку. Руки вдоль туловища и помалкивай, а то я снова хорошенько стукну тебя.

— Сейчас пойдем все вместе, а потом приведем его обратно, после чего отпустим Джека домой, а мы с тобой, Николас, — я глубоко вздохнул, глядя на Овертона, — будем вместе с пленным дожидаться людей лорда Парра.

Мы спустились по лестнице. Барак и Николас держали Лимана с двух сторон. Ростом он был почти с Ника, но шире в плечах — крепко скроен, как и требовалось, чтобы стать королевским стражником. Однако Майкл не доставил нам хлопот. Когда мы спустились, церковные часы где-то вдали пробили час ночи.

— Твоих друзей не видать, — с облегчением сказал я Овертону.

— Они, может быть, вообще не придут ночевать, а свалятся пьяные где-нибудь в углу, — отозвался тот.

— Я помню студенческие вечеринки, — кивнул я. — Сам в юности в них участвовал.

— Даже удивительно, — хмыкнул Барак.

Мы открыли скрипучую дверь, выходящую на маленький задний двор. Там, где в углу неухоженного огорода, возле каменной стены, отделявшей огород живших здесь студентов от соседского, стояла ветхая деревянная будка. Судя по запаху, выгребная яма под ней давно нуждалась в очистке. Николас открыл дверь, и мы все отшатнулись от ударившей в нос вонищи. Джек сказал Лиману:

— Заходи.

Тот нерешительно поколебался на пороге — так силен был смрад.

И это минутное колебание его погубило. Из соседнего огорода раздался громоподобный грохот и мелькнула вспышка. Через секунду наш пленник рухнул на землю, и я заметил при свете фонаря, что ему разнесло половину лица. Тут Овертон повалил меня на землю, и за этим сразу же последовали вторая вспышка и звук выстрела, после чего вокруг запахло дымом. Взглянув в сторону, я увидел, что Барак тоже бросился на землю. Он пнул ногой фонарь, и тот погас, оставив нас почти в кромешной темноте. Я ощутил запах пороха.

— Быстро! — прошептал Джек. — Назад в дом! Пока они не перезарядили оружие. Ник, ты найдешь путь в темноте?

Николас вскочил на ноги, согнул свое длинное тело и бросился к дому, который смутно вырисовывался в царящем вокруг мраке. Барак кинулся за ним, а следом поспешил и я, закусив губу от боли, — я потянул спину, когда упал. Раздался второй выстрел, и что-то вонзилось в стену над нами. Потом я услышал скрип двери, и Овертон бесцеремонно затолкал меня внутрь. За мной заскочил Джек и захлопнул дверь. Снаружи залаяли собаки, и кто-то в соседнем доме закричал, разбуженный шумом:

— Эй! Что тут происходит?

Николас провел нас к лестнице. Мы стояли в темноте, тяжело дыша.

— Что за чертовщина! — воскликнул я.

— Огнестрельное оружие, — ответил мой ученик. — Аркебуза. Я видел, как ими пользуются на охоте. Они бьют наповал, но требуется целая вечность, чтобы их перезарядить. А что с Лиманом?

— Он мертв, — вздохнул Барак. — Ему снесло голову. Значит, за нами здесь следили — кто-то с аркебузой. Ловко придумано: посадить стрелка в соседнем огороде — рано или поздно обязательно придется пойти в нужник. Прекрасная возможность убить человека издали. Их там может быть несколько. — Он осторожно приблизился к двери и выглянул в замочную скважину. — Никого не видно. Наверное, они охотились за Лиманом. Чтобы парень ничего нам не сказал.

— По крайней мере, в нас они промахнулись, — с вызовом произнес Николас.

— Пошли обратно, наверх. Слава богу, ставни в твоей комнате закрыты!

Мы вернулись в комнату Овертона.

— Сэр, — сказал он настойчиво, — Джеку будет опасно прямо сейчас уйти. Стрелков может быть несколько, и они могут подстеречь его на улице.

Барак покачал головой:

— Надо думать, злоумышленники убежали, когда мы укрылись в доме. Но ты прав. Нам всем нужно дождаться людей из Уайтхолла.

— Но почему они ждали снаружи, а не вошли вслед за нами, когда мы только пришли? — спросил меня Ник.

— Возможно, думали, что в доме полно студентов, которые стали бы драться, — предположил я.

— Тамазин будет вне себя, — вздохнул Джек, — но тут уж ничего не поделаешь…

Внезапно он замолчал, уставившись мне на спину. Я пощупал ее и запачкал руку липкой красно-серой слизью. Сначала я подумал, что меня ранило, а потом понял, что это мозги Лимана.

Я шел с лордом Парром через Большой сад в Уайтхолле. Было позднее утро — солнце уже высоко поднялось на безоблачном небосводе. Яркость белого гравия на дорожках резала мои усталые глаза, и я отвернулся, переведя взгляд на широкие квадратные газоны с роскошными клумбами, каждая из которых пылала множеством летних цветов. Садовники в блузах работали непрестанно, выпалывая и подстригая траву. Повсюду стояли фигурки геральдических зверей, а вода в огромном фонтане в центре успокаивающе журчала. По дорожкам фланировали мужчины и несколько женщин в изысканных нарядах. Внутренние сады Уайтхолла были местом, куда выходили гулять придворные и старшие служащие, но они также являлись чем-то вроде огромной приемной для кандидатов в придворные, которым был закрыт — пока еще — доступ в королевскую галерею. Здесь они гуляли в ожидании удобного случая и надеялись, что не пойдет дождь. На юге продолжалось строительство новых апартаментов для леди Марии, и доносящийся оттуда стук создавал странный контраст с плеском фонтана. Северная сторона сада граничила с королевской внутренней галереей и личными апартаментами Генриха, и я, опасливо взглянув на их окна, сказал с тревогой:

— Может быть, его величество наблюдает за нами.

Лорд Парр ободряюще улыбнулся:

— Сомневаюсь, что король вообще осведомлен о вашем участии в Ученом совете Екатерины, как и о вашей охоте за этим неуловимым перстнем с драгоценным камнем. И я позаботился, чтобы при дворе ее величества об этом знало как можно меньше людей.

Он тоже посмотрел на трехэтажную галерею, на ее длинный, не менее ста ярдов, фасад в черно-белую шашечку. Галерея заканчивалась у Гольбейновых ворот, которые были вдвое выше ее и вздымались над дорогой, соединяя апартаменты короля с развлекательным крылом дворца на западной стороне. В прежние годы король ходил туда по этому переходу играть в теннис или на рыцарские поединки, но это было давно.

— Кроме того, — добавил лорд Уильям, — я слышал, сегодня утром его величество работает у себя в кабинете — это в Гольбейновых воротах, — и во время работы он любит смотреть из окна сверху на идущих по улице подданных.

— Я и не знал, — ответил я, и это тоже вызвало во мне тревожное чувство.