К Сэнсом - Стенание [другой перевод]

— Думаете, Рич мог быть замешан в краже рукописи? — поинтересовался Николас.

Я вздохнул:

— Рич охотился за книгой Энн Аскью и, похоже, ничего не знал о «Стенании грешницы». Но этой коварной гадине доверять ни в коем случае нельзя.

— Возможно, тот, у кого сейчас находится книга, — произнес Барак, — готовится продемонстрировать ее королю, когда приедет Бертано. Нанести решающий удар. Это объясняет, почему «Стенание грешницы» до сих пор скрывают.

Я покачал головой:

— Я уверен, эти люди уже показали бы рукопись Генриху, чтобы настроить его еще сильнее против реформаторов и склонить к договоренности с Бертано, когда тот появится. Они воспользовались бы ею, чтобы снова повернуть его величество против реформаторов, причем сделать это как можно скорее.

— Тогда где же она? — сердито вопросил Джек. — У кого?

— Не знаю, черт возьми! — Я потер рукой лоб.

— Может быть, у Маккендрика? — задумчиво предположил Овертон. — Если он шпион и похитители отдали книгу ему, то, может быть, он просто-напросто не успел передать ее по назначению, поскольку сбежал вместе с остальными?

— Но прошел уже почти месяц, — насмешливо заметил Барак.

— Это маловероятно, — признал я. — Однако все возможно. Я должен обсудить ситуацию с лордом Парром.

— Есть и еще один вариант… — задумчиво протянул Николас.

— Какой? — повернулся я к нему.

— А что, если шпион ведет двойную игру? Вдруг Маккендрик, если это и впрямь он, работает на какого-то хозяина при дворе, но при этом имеет свои верования и позаботился, чтобы «Стенание грешницы» не попало не в те руки? Возможно, он украл книгу, но держит ее у себя?

— Это притянуто за уши, однако не исключено, — согласился я. — Спасибо, Николас, ты выдвинул любопытную гипотезу.

Юноша, похоже, обрадовался моей похвале.

— А теперь, Джек, уже поздно, — проговорил я. — Мы с Николасом подождем здесь, а ты возвращайся к Тамазин. Кстати, что ты ей сказал?

— Что просто пойду выпить с друзьями.

— Но таверны давно закрылись. Тамми будет волноваться. И на обратном пути будь осторожен, — добавил я, — помни, что те двое убийц по-прежнему где-то поблизости и что за нами следили в порту. Николас, ты не против остаться здесь со мной посторожить Лимана, пока не придут люди лорда Парра?

— Можете на меня положиться. — Овертон покачал головой. — Ну и тип этот Лиман — отъявленный негодяй.

Я вздохнул:

— Он поступал так, как считал правильным.

— Это его не оправдывает! — горячо откликнулся Ник. — Он нарушил присягу! Поставил под угрозу королеву, украв книгу! Мерзкий предатель!

Барак повернулся к нему и снисходительным тоном сказал:

— Он ее по-своему любит. А себя считает орудием Господа. — Джек посмотрел на лестницу. — Но лучше бы все-таки этого, с позволения сказать, праведника связать и заткнуть ему рот, чтобы не начал кричать, если вернутся твои соседи. Я тебе помогу.

Но Овертон все никак не мог успокоиться. С ужасом и одновременно чуть ли не в восхищении юноша воскликнул:

— А этот голландец, Вандерстайн! Вот уж кто действует с размахом! Мало того что у него есть на материке осведомители, которые добывают сведения о Бертано! Так еще и сам он тем временем вербует здесь фанатиков, чтобы следить за высокопоставленными лицами в Лондоне! Необычайно ловкий человек!

— Он знает здешнюю атмосферу, — ответил Джек, — знает, что здесь зреют заговоры на почве недовольства религией. Потому и решил перебраться сюда и, несомненно, распространить свое восстание на Англию.

— И нашел сперва Лимана, а потом Милдмора — получив через этих людей доступ к двум рукописям, которые могут вызвать большие волнения. — Николас покачал головой. — Он, наверное, поистине думает, что его поступками движет Бог.

Барак фыркнул:

— Ему повезло. Дважды. Вернее, это он так решил. На самом деле то, что написала Энн Аскью, похоже, угрожает только Ризли и Ричу, а они отнюдь не главные игроки. А публикация «Стенания» принесет больше вреда, чем пользы, радикальному движению. Но некоторые из фанатиков слишком тупоголовы, чтобы это видеть. Вот если бы они раздобыли свидетельство, что Гардинер заманил в постель мальчика-певчего, это была бы настоящая удача.

— Вероятно, Вандерстайн много лет руководил подобными интригами на материке. И научился искусно выискивать среди радикалов тех, кто может ему пригодиться, — предположил я.

— Но при этом прохлопал шпиона прямо у себя под носом, — возразил Джек.

— Да, — кивнул я, и мы поднялись наверх.

Лиман сидел на краю кровати и, когда мы открыли дверь, зажмурился от света.

— За мной еще не пришли? — спросил он тихо и испуганно. Пребывание в одиночестве в темноте явно не пошло ему на пользу.

— Нет еще, — ответил я.

— Что они со мной сделают?

— Пока что вас поместят в безопасное место. Я скажу, что вы согласились с нами сотрудничать.

Бывший стражник пристально посмотрел на меня:

— А знаете, мастер законник, я полагаю, что, пожалуй, в вас есть нечто позволяющее вам увидеть свет истины.

— Вот как? — безучастно ответил я.

— Да, вполне возможно. Как и я, вы выросли во лжи и, думаю, прекрасно понимаете это. Прочтите Новый Завет, Откровение Иоанна Богослова. Остались считаные дни до второго пришествия Христа. Это предопределено.

— Значит, Откровение Иоанна Богослова? И вы с вашими товарищами нашли ключ к этому тексту? — Теперь меня переполняла злоба. — Расскажу вам, Лиман, случай из собственной практики: я как-то раз поймал убийцу, зарезавшего нескольких ни в чем не повинных людей, — так вот, он вдохновлялся именно Откровением! Если бы вы только знали, сколько крови он пролил!

Майкл ничего не ответил. Чуть позже я спросил:

— Вы расскажете представителям королевы про Бертано?

— Да, — кивнул бывший стражник. — Тогда они будут, по крайней мере, предупреждены.

Я посмотрел на Лимана:

— Они, несомненно, захотят допросить вас не только по этому поводу, но и относительно многого другого.

Пленник судорожно сглотнул:

— Они будут меня пытать, а потом убьют. Наверное, я должен приготовиться.

— Вы нарушили присягу королеве. Тем не менее я буду просить ее величество сохранить вашу жалкую жизнь. Сам не знаю почему.

— Пока что мы оставим тебя здесь, приятель, — сухо добавил Барак. — Вместе с Ником: он будет тебя сторожить. Протяни руки, я свяжу их. И не сопротивляйся, а то будет хуже.

Лиман протянул руки, и мой помощник крепко связал их лоскутами из его же разорванной рубашки.

— Придется и кляп вставить, дружок, хотя я и знаю, что ты любишь поболтать, — предупредил Майкла Джек. — Могут вернуться соседи Николаса, а лишний шум ни к чему.

— Можно сначала сходить в нужник? — Лиман покраснел от смущения. — Что-то живот прихватило.