К Сэнсом - Стенание [другой перевод]

Я смотрел на всех этих состоятельных, пышно разодетых мужчин и женщин и думал о Тимоти, блуждающем где-то в одиночестве по улицам Лондона. У меня мелькнула мысль, что, пожалуй, в учении анабаптистов что-то есть: что ни говори, а мир, где не существует пропасти между небольшой прослойкой богатых и множеством бедных, мир, где самодовольные павлины, вроде Томаса Сеймура и сержанта Блоуэра, вынуждены одеваться в грубую шерсть и дешевую кожу, не так уж и плох.

Я отмахнулся от лакея с тарелками в одной руке и серебряным блюдом с лебединым мясом в другой. Слова лорда Парра потрясли меня. Уже стемнело, и ветер вдруг показался мне ледяным, да вдобавок еще и спина сильно болела. Моя миссия была закончена; нужно было пойти к Бараку и Николасу и сказать обоим, что они сегодня не понадобятся.

Я видел, что Рич и Ризли по-прежнему погружены в свой спор: уж не знаю, о чем эти двое так долго говорили. У них будут неприятности, если они в ближайшее время не займут свои места в пиршественном шатре. А потом я заметил еще одно знакомое лицо — Стайса — и попятился в сгущающуюся тень от дерева. На Стайсе был дорогой серый камзол с тиснеными буквами «Р. Р.» на груди, и, когда он прошел невдалеке от меня, факел высветил блестящий рубец на его изувеченном ухе. То, как этот человек двигался, озадачило меня: он шел крадучись к королевскому пиршественному шатру, постоянно ища укрытия и проскальзывая за людьми, стоящими между ним и его хозяином. Не оставалось сомнений, что он не только не ищет сэра Ричарда, а, напротив, боится попасться тому на глаза. Между тем Рич и Ризли по-прежнему неистово спорили. Тайный советник так свирепо отмахнулся от лакея, что тот уронил поднос, уставленный кубками с вином. Присутствующие рассмеялись, когда слуга наклонился, чтобы подобрать их, а сэр Ричард злобно обругал его, как будто бедняга и впрямь был виноват. Стайс в этот момент воспользовался возможностью быстро проскользнуть к входу в пиршественный шатер, где его остановил стражник в стальном шлеме.

Стайс вытащил что-то из кошелька на поясе и показал ему. Я не мог рассмотреть, что это, но предмет был похож на печать — несомненно, кого-то из видных людей королевства. Однако явно не Рича, который по-прежнему стоял рядом с Ризли, сердито глядя на несчастного лакея, потому что иначе Стайс попросту указал бы на него. Пока стражник рассматривал печать, подручный сэра Ричарда быстро оглянулся на своего хозяина. А потом стражник кивнул, и одноухий вошел в шатер.

Я стоял под деревом, и сердце мое отчаянно колотилось. Я понял, что Стайс, как и Кёрди, бывший шпионом в кружке анабаптистов, служит не одной стороне. Человек Рича перехитрил своего хозяина. Не оставалось сомнений, что Стайс воспользовался печатью, чтобы проникнуть на королевский пир. И поспешить сюда сейчас он мог лишь по одной-единственной причине: затем, чтобы сообщить своему второму хозяину, кто бы это ни был, о записке, полученной из таверны, где ее оставил Броккет; записке, в которой упоминался «итальянский джентльмен». Но кто же среди этих высоких персон — истинный хозяин Стайса? Кто бы то ни был, именно этот человек и велел ему в течение многих месяцев следить за мной. Получается, в конечном итоге Рич сказал правду. Я всмотрелся в открытые двери, но с такого расстояния смог лишь смутно разглядеть ярко разодетых придворных, усаживающихся на свои места.

Тут Рич и Ризли спохватились, поняли, что опаздывают, и поспешно, не разговаривая, направились к пиршественному шатру. Стража пропустила их. Значит, теперь сэр Ричард увидит Стайса?

Нет, ничуть не бывало. Через мгновение тот уже шел вдоль стены пиршественного шатра, наклоняясь, когда проходил мимо окон, — наверное, он ускользнул через задний выход. Выглядывая из-за ствола дерева, я видел, как Стайс быстро прошагал к спуску к реке и исчез.

В центр Большого двора вышла группа трубадуров, которые стали бренчать на своих инструментах для развлечения толпы. Люди радостно приветствовали их, и я увидел, что место посредине освободилось. Мужчины и женщины начали танцевать, ловко кружась. Я призадумался: нужно бы рассказать Парру про Стайса, особенно если Рич теперь на его стороне. Но лорд Уильям сейчас в пиршественном шатре. Туда просто так не войдешь, ведь у меня больше нет печати королевы.

А Стайс, должно быть, уже плывет на лодке в Лондон, на предполагаемую встречу с Броккетом. Я сжал кулаки. Во мне взыграли упрямство и злоба. Что ж, вместо Броккета он встретит меня, Джека и Николаса. Нас будет трое против одного, мы легко справимся с мерзавцем и наконец-то получим ответы на некоторые вопросы.

Барак и Овертон дожидались меня дома, попивая пиво на кухне.

Спешно покидая Хэмптон-Корт, я нанял лодку: длинная вереница лодочников дожидалась на причале пассажиров, чтобы доставить их обратно в Лондон по окончании празднеств. Я спросил перевозчика, не первым ли уезжаю, и он ответил, что один из его товарищей взял пассажира несколько минут назад. Когда мы поплыли вниз по реке, я увидел чуть впереди другую барку, на корме которой сидел человек в сером камзоле и шапке. Я попросил своего лодочника не спешить, якобы желая насладиться прохладным вечерним воздухом, а на самом деле просто хотел дать Стайсу скрыться из виду. Река была спокойна, нарушаемая веслами водная гладь сверкала в лучах заходящего солнца, а над водой жужжали насекомые. «Правильно ли я поступаю? — спросил я себя и ответил: — Да, правильно, потому что это истинный хозяин Стайса отдал приказ убить анабаптистов, и это он похитил „Стенание грешницы“. Так что, может быть, в конце концов мне удастся разыскать книгу».

К сожалению, никаких новостей о Тимоти не было. Барак, который весь день оставался в доме, принял нескольких посетителей, утверждавших, что они якобы знают, где мальчик, но хотят получить вознаграждение вперед. Однако у Джека с такими аферистами разговор был короткий. Я поблагодарил его и Николаса за усилия, сказав себе, что в последующие несколько часов должен прогнать из головы мысли о Тимоти и сосредоточиться совсем на другом.

Посмотрев на Барака и Овертона, я снова задумался, правильно ли поступаю. Я делал это ради королевы и ради убитых, но также и для себя, потому что хотел получить ответы на свои вопросы. Мои сотрудники снарядились на опасное дело: Николас опоясался мечом, и Джек тоже взял меч. Оба хорошо знали, как обращаться с оружием.

Я рассказал им, что видел Стайса в Хэмптон-Корте, и сообщил о том, что сказал мне лорд Парр. А потом еще раз уточнил:

— Вы уверены, что хотите ввязываться во все это?

— Теперь — тем более, — ответил Барак. — Без Броккета это наш последний шанс.

— Что ты сказал Тамазин? — спросил я его.