К Сэнсом - Каменное сердце

— Нет. Как и обещал, — заверил я его. — Мы будем придерживаться той версии, которую обговорили: дескать, я попросил вас показать мне руины старой плавильни…

Секфорд заметил нас издалека и вышел в сад.

— И что же вы нашли? — нерешительным голосом спросил он.

— Останки мастера Феттиплейса. — Взяв священника за мягкую пухлую руку, я посмотрел ему в глаза. — Сэр, в данный момент вы нужны Уилфу трезвым. Как и всем нам.

Глубоко вздохнув, отец Джон повернулся к Харридансу:

— Тело его будет погребено, как положено христианину. Я прослежу за этим.

Мы вошли в гостиную. Секфорд проговорил с невесть откуда взявшейся твердостью в голосе:

— Мастер Шардлейк, а не перенесете ли вы этот самый кувшин на кухню?

Я отнес его пиво в грязную комнатку, располагавшуюся за гостиной, где над немытыми тарелками жужжали мухи. Сейчас хозяин этого дома был явно не способен позаботиться о себе, хотя когда-то он опекал Эллен. Я вернулся в гостиную, в которой уже скрючился на скамье Уилф. Священник же занял свое кресло.

— Мастер Секфорд, — заявил я, — на мой взгляд, нам, всем четверым, необходимо идти к мастеру Батрессу.

— Так будет ли установлена истина? — спросил Джон. — На этот-то раз?

— Очень надеюсь. А теперь слушайте меня оба. Умоляю вас помалкивать о моем личном интересе в этом деле. Пусть Батресе, как и прежде, считает, что я занимаюсь поисками родни моего клиента.

Священник посмотрел на меня с внезапной подозрительностью:

— Однако, если вы обнаружили что-то в Лондоне, мы готовы услышать об этом.

— Существуют причины, по которым я пока не могу этого сказать. Прошу вас поверить мне на слово, — ответил я.

Теперь мне меньше всего на свете хотелось, чтобы Батресе или его друзья-соратники обнаружили, где сейчас находится Эллен… если только они уже не знают об этом. Я отчаянно надеялся, что предпринял достаточные меры для ее защиты, и вдруг пожалел о том, что Харриданс вообще натолкнулся на труп. Старик вновь смотрел на меня с сомнением.

На выручку мне пришел Секфорд:

— Мы должны верить господину адвокату, Уилф. Когда имеешь дело с такими людьми, как Батресе, нельзя говорить лишнего. Так ведь, мастер Шардлейк?

— Именно.

Я ощутил прилив благодарности отцу Джону за его помощь.

Поднявшись с места, он подошел к своему прихожанину и похлопал его по руке:

— По пути мы можем заглянуть в церковь: я напишу записку, чтобы служка отнес ее твоим сыновьям.

Через час я вновь сидел в изящно и со вкусом обставленной гостиной мастера Батресса. На столе стояла ваза со свежими цветами, буквально душившими нас своим ароматом. Рядом со мной сидел Секфорд, и его пухлые щеки покрылись бисеринками пота. Барак и Уилф остались стоять позади нас. Хозяин предложил сесть только мне и священнику, хотя на лице Харриданса все еще читалось потрясение, да и вообще чувствовалось, что бедняге не по себе.

Хэмфри расхаживал взад и вперед по комнате, соединив руки за широкой спиной, пока я рассказывал ему о страшной находке в высохшем пруду. Когда я договорил, он провел крупной ладонью по седеющим курчавым волосам и погрузился в раздумья, а потом подошел поближе и посмотрел на меня сверху вниз.

— Чего я никак не возьму в толк, мастер Шардлейк, — проговорил он с обжигающей горячностью, — так это что именно вы пытались разнюхать, осматривая руины плавильни?! В прошлый раз вы явились ко мне, дабы высказать сомнения относительно моих прав на этот дом…

— Я не имел в виду ничего подобного, сэр. Я просто хотел узнать, не остался ли на купчей адрес мисс Феттиплейс. И вы любезно согласились показать мне этот документ.

«Я вовсе не пытался оспорить твои права на этот дом, однако на воре шапка горит», — подумалось мне. Итак, Батресе, похоже, не наделен особым умом…

— Согласно моему опыту, если адвокат хочет ознакомиться с каким-либо документом, это обычно значит, что он намеревается его опротестовать, — проворчал Хэмфри, прищуривая небольшие карие глаза.

— Тогда приношу свои извинения за то, что причинил вам излишнее беспокойство. Да и, насколько я понимаю, не только вам одному. Мастер Секфорд и папаша Харриданс сказали мне, что вы расспрашивали их об обстоятельствах моего визита.

— Но зачем ехать сюда, чтобы посмотреть на руины этой плавильни?

— В Хэмпшире у меня выдался свободный денек, и я решил развлечь себя прогулкой. Мастер Секфорд говорил мне, что папаша Харриданс хорошо знает место, где произошла та давняя трагедия…

— И все потому, что у вас есть некий клиент, заинтересованный в поисках родни. Кто он, кстати?

— Вам прекрасно известно, что я не могу ответить на этот вопрос, сэр. Из соображений профессиональной этики.

— Вам придется сказать это сассекскому коронеру, когда он прибудет сюда.

— Батресе еще мгновение пытался просверлить меня взглядом, а потом отвернулся и с раздражением махнул рукой. — Полагаю, что мне следует отдать распоряжение, чтобы останки доставили в Рольфсвуд. Завтра базарный день: представляю, как обрадуются находке местные сплетницы! Кроме того, я должен написать в Чичестер коронеру. Хотя одним только небесам ведомо, когда он сумеет приехать сюда. Что ж, — продолжил хозяин дома, окидывая взглядом нас четверых, — по крайней мере, ничего срочного я в этом деле не усматриваю. Мастер Феттиплейс провел в пруду девятнадцать лет, так что его не затруднит подождать еще немного.

— При всем моем почтении, сэр, позволю себе с вами не согласиться, — заметил я. — В данном случае будет заново открыто дело об убийстве. Вынесенный сэром Квинтином Приддисом прежний вердикт о смерти, последовавшей в результате несчастного случая, очевидным образом оказался ошибочным.

— Ага, — отважно вступил в разговор Уилф. — Я всегда говорил, что прежнее расследование провели не так, как надо.

Наклонив тяжелое тело вперед, Батресе с раздражением уставился на старика:

— Ты обвиняешь одного из первейших людей края в том, что он плохо выполнил свои обязанности? Да как ты смеешь! Следи за своим языком, старый пьянчуга!

— Папаша Харриданс расстроен находкой, — умиротворяющим тоном проговорил Секфорд.

Хозяин дома обратил к нему свой недобрый взгляд:

— Насколько мне известно, вы, мастер священник, любите выпить вместе с этим старым дураком. Причем выпить как следует. Кроме того, мне доносят, что службы ваши отдают папистским душком. Поэтому лучше помалкивайте. Не стоит добиваться того, чтобы я еще более осложнил вашу жизнь!

— Сэр, — подал голос я, — выражаю протест. Как члену магистрата, вам не подобает запугивать свидетелей.

Лицо Хэмфри потемнело, однако он не дрогнул:

— Я уже привлекал папашу Харриданса к ответственности за оскорбление прежнего коронера. А мастер Секфорд вообще не является свидетелем. Он не сопровождал вас к плавильне.