К Сэнсом - Каменное сердце

[13] «О строении человеческого тела» (лат.) — учебник по анатомии человека в семи книгах, написанный нидерландским медиком Андреасом Везалием в 1543 г.

[14] Евангелие от Матфея 18: 10–10.

В среду, первого июля, я поднялся до рассвета. Облачившись в рубашку и тонкий дублет, натянул кожаные сапоги для верховой езды и еще в полумраке спустился вниз, с сожалением вспоминая былые времена: прежде, куда бы я ни собирался, Джоан вставала еще раньше и трепетно заботилась о том, чтобы я захватил с собой все необходимое.

У подножия лестницы меня ожидали Колдайрон и его дочь; рядом с ними стояли на полу приготовленные для путешествия корзины и короб. Груз был слишком велик для меня, и накануне я приказал Уильяму проводить меня до речного причала, где была назначена встреча с Бараком.

Джозефина сделала реверанс:

— Доброе утро, сэр.

А эконом добавил:

— Отличная погода для путешествия.

Глаза его были полны любопытства: он считал, что я отправляюсь по личному поручению короля.

— Доброе утро, Уильям. И тебе тоже, Джозефина, — поздоровался я с обоими. — Почему ты встала так рано?

— Она понесет одну из корзин, — ответил Колдайрон, а девушка нервно улыбнулась и протянула мне небольшой полотняный мешочек:

— Сэр, здесь немного хлеба и сыра, а также несколько ломтиков ветчины. И сладкое печенье, которое я купила на рынке.

— Спасибо тебе, Джозефина, — улыбнулся я.

Служанка покраснела и снова сделала книксен.

На улице уже потеплело; на небе нельзя было найти ни облачка. Я шел по пустынной Канцлер-лейн, а Уильям и его дочь следовали за мной. На Флит-стрит стояла тишина, все окна были закрыты ставнями, и несколько бродяг спали в дверях лавок. Вдруг сердце мое заколотилось при виде одетых в синие балахоны четверых подмастерьев, расположившихся возле шлагбаума. Отделившись от него, они неспешным ленивым шагом направились нам навстречу. Все парни были при мечах.

— Особая стража, — проговорил один из них, тощий, веснушчатый, лет восемнадцати, не больше. — Слишком рано вы нынче вышли из дому, сэр. До окончания комендантского часа еще целый час.

— Я адвокат, и мне нужно взять лодку у причала, — ответил я, не вдаваясь в подробности. — А это мои слуги.

— Мой хозяин занят чрезвычайно важным делом! — отрезал Колдайрон. — А вам всем следовало бы находиться в армии, а не бедокурить на улице.

Подмастерье ухмыльнулся в ответ:

— А глаз куда подевал, папаша?

— Потерял в битве при Флоддене, щенок.

— Пошли, — сказал я.

Мы перешли через улицу. Один из мальчишек выкрикнул нам в спину:

— Калеки!

Мы перешли на Миддл-Темпл-лейн. Тонкий и зябкий речной туман окружил нас в садах Темпла. Барак ожидал меня на лестнице со своим собственным коробом. Он уже успел нанять с утра пораньше лодочника, суденышко которого было привязано неподалеку. Вокруг зажженного фонаря в тумане сиял желтый ореол.

— Ну что, готовы? — спросил Джек. — Этот человек отвезет нас до Кингстона.

— Вот и хорошо. Как там Тамазин? — поинтересовался я.

— Вчера целый вечер проплакала. А сегодня я тихонько улизнул из дому, не разбудив ее, — ответил мой помощник и отвернулся.

Я же обратился к Колдайрону:

— Поставь вещи в лодку. Вместе с корзиной Барака.

Пока эконом спускался вниз, я негромко шепнул Джозефине:

— Во время моего отсутствия дома распоряжается доктор Малтон. Он твой друг.

Девушка в ответ только кивнула без всякого выражения на лице, так что оставалось лишь гадать, поняла ли она, что может искать у Гая защиту от своего тирана-отца.

К нам, преувеличенно пыхтя, поднялся Уильям. Барак шагнул в лодку.

— До свидания, Колдайрон, — проговорил я. — Постарайтесь выполнять все, о чем попросит доктор Малтон.

Единственный глаз эконома злобно блеснул. Спускаясь по скользким ступеням, я невольно подумал, что тип этот охотно столкнул бы меня в воду, вне зависимости от того, нахожусь я на королевской службе или нет.

Над рекой навис густой туман. Вокруг царило полнейшее безмолвие, нарушавшееся одним только плеском весел. Из тумана навстречу нам выплыла стайка лебедей, вскоре снова растворившаяся в тумане. Лодочник наш был стар, и его усталое лицо избороздили морщины.

Затем мимо нас скользнула большая баржа: на веслах в ней сидела дюжина мужчин. Палубу ее занимали с полсотни молодых людей в белых одеждах с красным английским крестом на груди. На борту баржи было как-то неестественно тихо, а туман превращал лица людей в белые диски. Если бы не плеск весел, баржу эту вполне можно было принять за корабль мертвецов.

Поднявшееся солнце проредило туман, наполнив все вокруг столь необходимым теплом, а когда мы оказались возле Кингстона, на реке появились и другие лодки. Мы причалили к старинной каменной пристани. Я посмотрел за реку — на покрытый лесом простор Хэмптон-корт-парка. Королева, должно быть, уже готовила свой двор к отъезду.

По короткой улочке мы дошли до рыночной площади. Дирик прислал мне записку: они с Фиверйиром ожидали нас в таверне «Голова друида». Барак, несший на плечах два короба, показался мне молчаливым и задумчивым. Я вопросительно посмотрел на него.

— Спасибо, что избавили меня от этого кошмара, — негромко произнес он. — Помните этот полный солдат бот, что попался нам навстречу? А ведь из-за собственной глупости я вполне мог оказаться одним из них!

— Ну, слава богу, теперь ты в безопасности.

Мы вошли во двор гостиницы. Двери просторной конюшни были распахнуты настежь, и в стойлах находилось несколько коней. Возле нее располагалась кузница, где покрытый потом кузнец ковал подковы на наковальне возле пылавшего горна. Мы вошли внутрь. В гостиной почти никого не было, если не считать двоих завтракавших за столом мужчин, оставивших на скамье возле себя шляпы и шпоры. Это были Дирик и Сэм. Подойдя к ним, мы поклонились. Помощник Винсента привстал, однако сам адвокат ограничился лишь кивком.

— Хорошо, что вы уже здесь, — буркнул он. — Пора в дорогу.

— Мы выехали из Лондона с первым светом, — подчеркнул я.

— А я отправился в путь еще ночью, чтобы встретить Фиверйира и посмотреть на коней. Видный человек должен ехать на соответствующей его облику лошади.

— У нас есть четыре добрых коня и еще пятый — для вещей, — самодовольным тоном проговорил клерк.

На лоб его, как обычно, свисали сальные волосы. Молодой человек казался утомленным в отличие от Дирика, пребывавшего в состоянии привычной бодрости.

Утерев рот платком, мой противник порывисто встал:

— Пора выезжать. К вечеру нам нужно добраться до Кобхэма, лежащего в девяти милях отсюда, а я слышал, что портсмутская дорога полна солдат и всяких телег с припасами. Бери корзины, Сэм. — И, взяв со скамьи шляпу, Дирик первым направился к конюшне.