К Сэнсом - Каменное сердце

— Не таким уж богатым, всего лишь йоменом, — поправил я Винсента. — Мне рассказывали, что дед моего деда был простым крестьянином, сервом. Так что гордиться происхождением мне не пристало.

— Я восхищаюсь теми, кто приходит из ниоткуда, но метит высоко.

Я улыбнулся:

— Что ж, брат Дирик, вы и в самом деле относитесь к числу наших так называемых новых людей.

— И горжусь этим. Мы, англичане — не рабы, как французы.

Мы посмотрели на солдат. Небольшая группа солдат, в центре которой находился Угрюм, негромко переговаривалась между собой и с издевкой похохатывала, вне всякого сомнения осмеивая кого-то. Джек был полностью поглощен разговором с Карсвеллом и валлийским юношей. Винсент поднялся, отряхивая траву с брюк.

— Кстати, хочу сразу предупредить, — промолвил он, — этот ваш Барак, как и Фиверйир, будет жить вне господского дома. Мастер Хоббей не одобряет излишней фамильярности со слугами.

С этими словами Дирик направился прочь. Я проводил его взглядом, язвительно улыбнувшись, поскольку уже не раз замечал, что как раз «новые люди» частенько отличаются непомерным снобизмом.

Днем на западе стали собираться облака, похолодало. Я обратил внимание, что Ликон поглядывает на небо. Скоро обычный для июня свирепый ливень превратит пыль на дороге в грязь. Джордж кивнул барабанщику, и тот задал более быстрый ритм, подгоняя солдат.

В четыре часа мы ненадолго остановились на другой лесной дороге, чтобы напоить коней из пруда и дать им небольшой отдых. По кругу пустили пиво, и, воспользовавшись возможностью, я передал Бараку свой разговор с Дириком.

— Надо думать, Хоббей поселит нас с Фиверйиром в дровяном сарае. — Мой помощник кивнул в сторону клерка, сидевшего неподалеку от нас и читавшего Псалтырь.

— Полагаю, нам потребуется дня три, чтобы получить показания и определить, в каком положении оказался Хью Кертис. После чего поедем домой.

— Но что, если там и впрямь творится нечто непотребное?

— Тогда мы попросту заберем парнишку с собой, а Дирик может…

— Вставить себе в задницу докрасна раскаленную кочергу! Я тут слышал, как один паренек в подробностях расписывал, как он проделает подобную процедуру со Снодином.

— Посмотрите сюда! — внезапно услышали мы крик и обернулись. Один из солдат указывал на восток. — Лесной пожар!

Я заметил поднимавшийся в миле от нас столб дыма. Он густел прямо на глазах, и до ноздрей моих вскоре донесся характерный запах.

— Это не пожар, — ответил молодой Том Ллевеллин. — Это углежоги работают. Мы ведь пришли на западную границу края, где изготовляют железо.

Я с любопытством посмотрел на юношу:

— А ты откуда знаешь?

— Я бывал там, сэр. Когда закончится срок моего ученичества, я хочу перебраться в Сассекс. Умелый кузнец может получать там хорошие деньги, работая в сыродутных печах. В прошлом году я отправился на разведку в Сассекс — так там кузни повсюду, и мастера делают что угодно, начиная от наконечников стрел и заканчивая узорными решетками для каминов. Я дошел до Бакстеда, где льют пушки. Вот это я понимаю! — Юноша восхищенно помотал головой. — Дюжины людей работают в огромных домах. Грохот слышен за много миль, но платят прилично.

Пригнувшись, Том сорвал травинку.

— Тесси и мои родители не захотели, чтобы я там оставался. — Он серьезно посмотрел на меня. — Но я с ними не согласен. Надо искать новые возможности. Ведь именно так простой человек, который не умеет читать и писать, может улучшить свою жизнь. Верно, сэр?

— Мне трудно судить насчет Бакстеда, однако думаю, что ты прав, — заметил я. — Впрочем, твоя родня может считать иначе: сколько людей, столько и мнений.

— Ничего, я добьюсь своего. — Нахмурившись, Ллевеллин сорвал новую травинку.

— Итак, мы уже оказались на границе с Сассексом? — уточнил я.

— Да. Здесь, на западе, кузниц немного, и они оборудованы по старинке, но и для них находится уйма работы.

Мой молодой собеседник повернулся, обратив ко мне загорелое лицо, на котором блеснули голубые глаза, внимательные и сосредоточенные.

— Говорят, что литейные цеха — очень опасное место, — произнес я.

— Стрелком в армии быть еще опаснее, — вполне резонно заметил Ллевеллин.

Около шести вечера рота сделала привал возле маленького городка Липхук, где около отведенного под лагерь луга нас уже ожидал представитель местных властей. Остановившись на этом лугу, солдаты принялись разгружать палатки под присмотром Снодина. Над нами нависали облака, тяжелые и плотные. Стало прохладно, но дождь еще не начинался. Ликон сообщил, что будет ночевать со своими людьми, однако нам советует отыскать гостиницу, ибо человек, на чьем поле расположились солдаты, уверил его в том, что вот-вот начнется настоящий ливень. Джордж обращался ко мне с новой, непривычной отстраненностью, что несколько опечалило меня.

— Вижу, вы не отпускаете людей в город? — спросил я его.

— Нет. Это строго-настрого запрещено. Они мигом напьются и непременно устроят какое-нибудь безобразие.

— А сэр Франклин тоже останется с солдатами?

— Да. Так, по его мнению, должен вести себя настоящий офицер, хотя после каждой проведенной в палатке ночи у него обостряется подагра. А теперь мне пора заняться делами. Потом я вместе с казначеем схожу в город и попытаюсь закупить для людей приличную еду. Ждите нас на городской площади в семь утра. Если хотите, можете оставить коней в лагере. Мы приведем их.

— В семь часов? Поздновато.

— Я пообещал своим ребятам завтра поутру брадобрея. Есть такой среди рекрутов.

— Я бы тоже не отказался от его услуг.

— Для лучников бритое лицо — предмет гордости. Длинные волосы и борода мешают выпускать полудюжину стрел за минуту.

— Быть может, мы встретимся в Липхуке попозже и выпьем?

— Нет, мне лучше поскорее вернуться с припасами обратно. Спокойной ночи. С этими словами капитан ушел.

Липхук оказался совсем небольшим поселением, скорее деревней, чем городом, и в нем нашлись только два постоялых двора. Как и в Кобхэме, повсюду виднелись повозки. В лучшей из гостиниц оказалась свободной только одна комната, которую я оставил Дирику и его клерку. За небольшую мзду мы с Бараком сумели раздобыть крохотную спальню в другом месте. Мой помощник рухнул на постель, стряхнув при этом облачко пыли со своей одежды.

— Сильно сомневаюсь, что сегодня Дирик позволит Фиверйиру кувыркаться в молитвенной позе. Милосердный Боже, мне остается только надеяться на то, что Хоббей не заставит меня делить жилье с этим святошей! — простонал Джек.

— Быть может, Сэм все-таки сумеет обратить тебя к благочестию, — усмехнулся я.

— Будем надеяться на то, что мы обрящем Хью Кертиса столь же счастливым, как свинья в хлеву.