Роберт Харрис - Второй сон

В комнате, где они ужинали накануне, снова горел камин и был накрыт стол. Над ним, спиной к нему, склонилась какая-то женщина. При мысли о том, что это может быть Сара и им удастся хотя бы мгновение побыть наедине, сердце едва не выскочило из груди. Но женщина обернулась, и он увидел, что это всего лишь Марта Хэнкок. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы скрыть разочарование.

— Доброе утро, преподобный отец.

Ее грубое, рубленое лицо было холодным и неприветливым.

— Доброе утро, мисс Хэнкок.

— Полагаю, вы хорошо провели ночь?

Саркастические нотки в ее голосе мгновенно заставили его насторожиться.

— Прекрасно выспался, благодарю вас. Надеюсь, вы тоже хорошо спали.

— Нет, сэр, отнюдь.

— Я весьма огорчен.

— Я глаз не сомкнула из-за всех этих хождений по коридору. В жизни ничего подобного не слышала. Пришлось даже не раз выходить из комнаты… — Выражение ее лица оставалось каменным, но в ее тусклых карих глазах что-то мелькнуло — торжество? злорадство? презрение? — и Фэйрфакс почувствовал, как во рту у него пересохло. Она с убийственной вежливостью продолжила: — Вы, должно быть, очень утомились и проголодались, преподобный отец. Не желаете ли позавтракать?

— Нет, спасибо. Мне нужно найти капитана Хэнкока. Не будете ли вы так добры сказать мне, где его можно отыскать?

Сердце Фэйрфакса гулко бухало, в ушах грохотала кровь.

— Ищите его сами.

Марта повернулась к нему спиной и продолжила расставлять тарелки. Фигура у нее была в точности такой же, как у брата, только в женском варианте. Фэйрфакс поглядел на ее квадратные плечи, на широкую талию:

— Боюсь, вы вообразили себе нечто неподобающее…

Марта Хэнкок даже не снизошла до того, чтобы обернуться.

— А еще священник! — презрительно фыркнула она. — Передайте ее светлости, чтобы до наступления ночи эта помолвка была расторгнута, не то я расскажу Джону, что своими глазами видела, как она входила в вашу спальню. Передайте ей, что я не позволю выжить меня из моего собственного дома какой-то потаскухе.

— Нет, мадам, она не такая. — Казалось бессмысленным отрицать то, чему она явно была свидетельницей, не говоря уже о том, чтобы оправдываться. Да и лгать тоже не хотелось. Сказать было нечего. — Она не такая, — повторил он и вышел из комнаты.

Едва оказавшись за порогом, Фэйрфакс бросился к лестнице, преодолел ее, перескакивая через несколько ступенек разом, направился по коридору к комнате Сары и негромко постучался. Ответа не последовало. Он осторожно приоткрыл дверь:

— Сара?

Но ее нигде не было. Ставни были открыты. Позаимствованная у Марты ночная сорочка, аккуратно сложенная, лежала на пустой постели.

Когда он шел обратно по коридору, то встретил Куика, только что вставшего. Сквозь открытую дверь комнаты доносился кашель Шедуэлла.

— Доброе утро, преподобный отец.

— Доброе утро, мистер Куик. — Он попытался изобразить жизнерадостность. — Как чувствует себя доктор Шедуэлл?

— Неважно, сэр, совсем неважно. С него всю ночь лил пот. — Бледность лица Куика подчеркивали темные круги под глазами. Волосы его были всклокочены. Похоже, он толком не спал. — Я хотел принести ему еды. Ему необходимо поесть, прежде чем вставать, чтобы набраться сил.

— Если ему хуже, наверное, стоит провести день в постели?

— Вне всякого сомнения, сэр. Я уж как только ни старался его убедить. Но он заявляет, что лучше умрет там, на склоне, чем в чужой постели.

Когда они вдвоем спускались по лестнице, Фэйрфакс небрежно тоном произнес:

— Я хотел поздороваться с леди Дарстон, постучал в ее дверь, но, судя по всему, она уже ушла. Такое возможно?

— Теперь, когда вы об этом упомянули, мне кажется, что я слышал, как она проходила мимо нашей двери еще до рассвета. — На нижней ступеньке он положил ладонь Фэйрфаксу на руку. — У вас нет никакой возможности прекратить эту затею? Мы так мирно и прекрасно жили в нашем домике в Уилтоне. Я уже надеялся, что все опасности позади. Но потом пришло письмо от Лэйси — и посмотрите, в каком положении мы оказались.

В голосе Куика звучало неподдельное отчаяние. Фэйрфакс похлопал его по руке:

— Я не мог бы остановить это, даже если бы захотел. Капитан Хэнкок твердо вознамерился идти до конца. Но, пожалуй, лично вам необязательно во всем этом участвовать, мистер Куик. Вы ведь можете отказаться. Уверен, доктор Шедуэлл не захочет подвергать вас опасности.

— Он несколько раз предлагал мне это. Но я был его секретарем и компаньоном с шестнадцати лет. Он спас меня, когда я оказался в бедственном положении. Он дал мне образование и показал весь мир. Как я могу сейчас его бросить?

— Ваша преданность делает вам честь, мистер Куик. Но не отчаивайтесь раньше времени. Капитан Хэнкок — человек весьма изобретательный. Он придумал план, который вполне может привести все к благополучному завершению. — Фэйрфакс мягко высвободил руку. — Посмотрим, что принесет нам день.

Он без промедления выскользнул из дому, чтобы ненароком не столкнуться с Мартой Хэнкок.

При свете дня стало возможно оценить масштаб предприятия Хэнкока: большой ткацкий цех, склады, сложенные из новенького красного кирпича, высокая труба с закопченной верхушкой над одним из зданий. Протекавшая за мануфактурой река оказалась шире и мельче, чем Фэйрфакс предположил ночью, услышав журчание; она несла свои стремительные воды вниз по склону, проходя сквозь сложную систему шлюзов. Сбоку от ткацкого цеха были установлены два громадных водяных колеса, еще один комплект лопастей лениво вращался на лодкообразном приспособлении, укрепленном прямо в середине потока, — свидетельство решимости неугомонного и изобретательного Хэнкока подчинить себе природную силу воды.

У входа в ткацкий цех уже начали собираться рабочие. Кое-кто только подтягивался. Похоже, они были встревожены тем, что из цеха не слышалось шума ткацких станков, а когда Фэйрфакс приблизился к ним, все взгляды устремились на него. Некоторые лица были ему знакомы по похоронам отца Лэйси. Даже с расстояния в пятьдесят шагов он ощущал их беспокойство: увидеть священника в таком месте и так рано, да еще эта зловещая тишина в цеху…

Дверь с грохотом распахнулась, и из нее, пятясь, вылез Хэнкок вместе с Кифером, причетником. Они вытащили один из парусиновых мешков с палатками и прислонили к стене. Хэнкок разогнулся, увидел Фэйрфакса и махнул ему рукой:

— Доброе утро, преподобный отец! Доброе утро, ребята! — Он поманил рабочих к себе. — Подойдите-ка сюда. Встаньте в круг. Мне нужно кое-что вам сказать.

Рабочие принялись переглядываться, но подчинились, выстроившись вокруг хозяина неровным полукругом. Фэйрфакс присоединился к ним, однако встал чуть поодаль, позади всех. Ему казалось, что его вина тенью следует за ним. Хэнкок дождался, когда подтянутся все опоздавшие, потом снял шляпу и заговорил: