Клэр Уитфилд - Падшие люди

Во-первых, я описала последний вечер Мэри Келли – или Мари Жанетт, как я ее нарекла; разумеется, ни то, ни другое имя не имело отношения к изуродованному трупу женщины. Это была миссис Уиггс.

Затем я позволила своему воображению вернуться в прошлое, к тому дню около трех лет назад, когда у меня наконец-то появилась возможность уехать из Рединга и устроиться медсестрой в Лондонской больнице. Мне было интересно посмотреть, какой я была до знакомства с Томасом, до знакомства с Айлинг, взглянуть на себя глазами нынешней Сюзанны. Неужели уже тогда я была падшей, как утверждала моя бабушка? Неужели дурная кровь моего отца и первые пять лет жизни, что я провела в Николе, навечно отметили меня печатью порока?

Со временем Никол исчез, как и другие лабиринты убогих трущоб Уайтчепела. Их перестроили или снесли. На том месте раскинулись новые кварталы с новыми многоквартирными домами. Некоторые старые улицы сохранились, но от Дорсет-стрит и Миллерс-Корт не осталось и следа.

После происшествия с Мэри Келли убийства в стиле Джека Потрошителя прекратились. Беззащитных женщин Уайтчепела по-прежнему избивали и убивали, но теперь, как и прежде, это делали их собственные мужья, за закрытыми дверями, где эти несчастные умирали тихо, не привлекая к себе особого внимания. В газетах писали, что Потрошитель, вероятно, умер от сифилиса, заразившись от шлюх, которым он мстил, а может, сошел с ума и покончил с собой или попал в тюрьму за какие-то другие преступления. А может, иммигрировал?

Летом 1889 года я получила посылку, на которой стоял штемпель «Калифорния, Соединенные Штаты Америки». Это была коричневая коробка, немало поистрепавшаяся за долгое путешествие. Заинтригованная, я сразу же принесла посылку в большую столовую и вскрыла.

Внутри помещалась небольшая деревянная шкатулка, в которой я увидела два конверта, один – на мое имя, второй – для инспектора сыскной полиции Абберлина. На опилках, коими изнутри была выстлана шкатулка, лежал красный бархатный сверточек, к которому крепился клочок парчи с рваными краями, будто его выдрали откуда-то. Я распечатала конверт, адресованный мне, и прочла письмо:

Уважаемая Сюзанна,

Я очень обрадовался, узнав, что вы решили вступить в наши славные ряды. Примите мои наилучшие пожелания. Я часто думаю о вас.

От наших лондонских друзей поступило еще одно поручение. У меня к вам просьба: отправьте по почте прилагаемое письмо на имя инспектора сыскной полиции Абберлина. Только положите его в новый конверт и воспользуйтесь почтовым отделением, расположенным подальше от вашего дома. Ныне вовсю применяется новая методика установления личности человека по отпечаткам пальцев. Посему голыми руками письма не касайтесь – только в перчатках.

Ваш супруг встречался со своими единомышленниками во многих заведениях. Одно из них находится на Кливленд-стрит. Наши друзья и спонсоры, желая помочь сотрудникам полиции, решили мягко намекнуть им, чтобы они поискали приключений в этом новом направлении и пресекли осуществляемые там «преступные» деяния. В данном письме – информация об этом заведении и о том, что там происходит. Надеюсь, это позволит старику Абберлину заняться более плодотворной работой. Как знать, возможно, нам снова удастся наладить наш бизнес.

В посылку я вложил подарок для вас. Надеюсь, вы оцените мой юмор. Я долго раздумывал, стоит ли его посылать, и пришел к такому заключению: даже если эта вещь вас не позабавит, когда-нибудь она вам пригодится в работе. Простите, что шокировал вас.

Ваш верный русский,

В

Я развернула бархатную тряпицу, и из нее выпал длинный тонкий серебряный нож. Тот самый, которым он кромсал труп миссис Уиггс в полумраке комнаты Мэри Келли. Тот самый, который я потом тщательно вытерла. Тот самый, которым он полоснул меня по горлу.

Поначалу я растерялась. А потом расхохоталась и взяла нож в руки. На свету лезвие ярко блестело, и я вспомнила, как оно сверкнуло перед тем, как им перерезали мне горло.

Никто не слышал, как я смеялась. Мейбл была на работе, остальные где-то в доме занимались своими делами. Сара, наша прежняя судомойка, теперь служила у меня экономкой. Она вернулась ко мне, откликнувшись на объявление в «Таймс». Сара сообщила, что она не сама ушла, что всю прислугу уволила миссис Уиггс. Я снова приняла на работу и ее, и нашу прежнюю кухарку. Теперь Сара постоянно орет на неловкую девушку по имени Флоренс. У меня три квартирантки: довольно странная русская, необщительная индианка и чрезмерно дружелюбная женщина из Эдинбурга. Все они учатся в Лондонской школе медицины для женщин. Как и я.

Видите ли, я решила выучиться на врача. Один человек когда-то сказал, что из меня получился бы блестящий хирург.

Британская писательница Клэр Уитфилд живет в пригороде, где главным культурным объектом является торговый микрокомплекс «Товары для дома» и кафе «Старбакс». У нее есть муж (художник-татуировщик), ребенок – милый малютка диктатор, а также черный пес лабрадор (для поддержания эмоционального равновесия). Она работала танцовщицей, автором рекламных текстов, агентом по закупке товаров, занималась огнеглотанием (на любительском уровне) и тяжелой атлетикой (без особых достижений). Это ее первый роман.

Брайтонский пирс был сооружен в мае 1899 г., а у нас пока действие развивается в 1888 г. (Прим. пер.)

Июнь считается наиболее благоприятным месяцем для вступления в брак (особенно в странах Запада). Месяц назван в честь Юноны – древнеримской богини брака, семьи, материнства и женственности (Зд. и далее примечания переводчика).

6 футов 2 дюйма = 1 м 88 см.

5 футов 9 дюймов = 175, 259 см.

Флоренс Найтингейл (1820–1910) – британская сестра милосердия и общественный деятель Великобритании, основоположница современного сестринского дела.

6 футов 4 дюйма = 193,04 см.

6 фунтов = 2,721 кг.

20 фунтов = около 9 кг.

40 футов = 12 м 192 см.

«Echo» – первая вечерняя газета в Лондоне, стоимостью полпенса. Выходила ежедневно, кроме воскресенья. Была основана в 1868 г. Просуществовала до 1905 г.

Майское дерево – столб, украшенный цветами, разноцветными флажками и т. п., вокруг которого танцуют на майском празднике в Англии.

Имеется в виду Великий голод в Ирландии 1845–1849 гг. Картофель являлся основным продуктом питания в Ирландии. В результате неурожая, вызванного поражением культуры фитофторозом, около миллиона человек умерли от голода и еще миллион эмигрировали в разные страны, в том числе в Великобританию.