Валерий Введенский - Напиши себе некролог

— Не мог. Он не мог жениться! — воскликнул Яблочков. — Потому что уже женат!

— Верно! Не зря говорят, что одна голова хорошо, а когда две — лучше и не бывает. Ишь, как картинка-то у нас задвигалась.

— Погодите. Где Злодей мог соблазнить Капу, если она из дома почти не выходила? Только в церковь по воскресеньям. Сидела да шила.

— Так дома и соблазнил. Анна Сергеевна постоянно принимала наркотик и спала днями напролет. Костик с утра уходил в гимназию, а вечерами бегал по урокам. Степанида каждый день шла по лавкам и на рынок. Только она за порог — наш молодой да бритый тут как тут: «Перешейте-ка мне вещи, Капитолина Аристарховна».

— Как же у него рука поднялась на женщину? Убить ту, которую любил? Невероятно! В голове не укладывается!

— Чему я тебя учу? Чтобы понять преступника, ты должен его хорошенько представить. Влезть в его шкуру, стать им на время.

— Увы, с этим Злодеем у меня не получается!

— Ну, это из-за сотрясения.

— Да какое к черту сотрясение? Я его изобразил, чтобы доктора вызвали. Кто-то ведь должен был в этом Лигове мне помочь?

— Тогда пытайся залезть к Злодею в башку. Пока туда не проникнешь, поймать его не сможешь. Думай как он. Давай-ка, попробуй. Ты сейчас — Злодей. Когда ты убил Капу? Как только на дачу зашла?

— Нет. Решил развлечься с ней напоследок…

Крутилин аж вздрогнул — у Яблочкова в роли Злодея даже голос поменялся, стал хриплым, скрипучим. И взгляд другим стал: жестким, хитрым, колючим.

— Молодец! — похвалил Иван Дмитриевич подчиненного. — Хорошо у тебя получается.

Яблочков сразу вернулся в самого себя:

— Я из-за бутылок из-под шампанского, что нашел в доме, так предположил.

— Правильно предположил.

— А вдруг нет? Вдруг они прошлогодние?

— Нет, я их обнюхал на пепелище. И смею заверить: пробки из этих бутылок вылетели недавно, не более недели назад. Давай-ка дальше!

— Утром явился Костик. Я был взбешен, — Яблочков снова перевоплотился в Злодея. — Я же просил эту дуру держать все в тайне. А она сболтнула брату, что едет ко мне на дачу. Костик объявил, что Капу ищет полиция, и он, как честный человек, должен открыть им ее местонахождение, иначе… Мерзкий шантажист! Я дал ему пятьдесят рублей, объяснив, что не смогу жениться, пока не получу благословения моих родителей. Они со дня на день должны приехать сюда, на дачу, для знакомства с моей невестой. Еле выпроводил прохиндея. Конечно, собирался забрать у него червонцы после того, как убью его, но впопыхах позабыл о них.

— Зачем забрал у него флягу?

— После убийства меня затрясло. Чтобы унять дрожь, я решил выпить.

— Ты изначально собирался убить обоих? И Капу, и Костика?

— Нет, конечно, нет. Если бы Капа не проболталась, убил бы ее одну. Костик — случайная жертва.

— Когда ты убил Капу?

— Перед приходом полицейского. Я все оттягивал и оттягивал. Мне было жаль ее убивать. Она такая красивая! Но Капа увидела флягу брата и все поняла.

— Браво! — воскликнул Крутилин.

— Спасибо, — поблагодарил обессиленный экспериментом над собой Яблочков. — Однако возможны и другие версии.

— О них подумаем завтра. Пора по домам. Завтра опросишь всех Капиных клиентов.

— Хорошо. Знаете, что не дает мне покоя? Почему, лишив сознания, Злодей не оставил меня в доме, а вынес наружу?

— Признаться, я тоже об этом размышлял. Думаю, тебя спасло удостоверение. Наверняка он знает, что убийцам полицейских каторга не полагается. Что мы их не задерживаем, а расскасируем [46] Убиваем. на месте.

Первым делом Яблочков отправился на квартиру Гневышевых.

— Клиентов к Капочке приходило много, — поведала Степанида. — Шила она тщательно, брала по-божески, вот люди и тянулись. Всех и не вспомню.

— Меня интересуют только мужчины.

— Мужчины? Откуда им взяться? На перелицовку вещи сдают женщины. Мужчины редко когда. Ну, разве Фаддей Фаддеевич, что под нами живет.

— Род занятий?

— Стряпчий.

— Женат?

— Фаддеич-то? Уже и внуки у них. Мальчонке пять, а девочке шесть. Родители ихние — сын Фаддеича и невестка — от холеры померли, вот его супруга с ними и сидит, никуда не выходит. Он сам и по лавкам, и к сапожнику, и к Капочке…

Степанида промокнула фартуком мокрые от слез глаза.

— Кто еще из мужчин сдавал ей вещи? — спросил Арсений Иванович.

— Зеленщик. Тоже достойный человек. То капусточку подарит, то фунт моркови. Вот Капочка денег с него и не брала.

— Молодой?

— Молодой. Шестидесяти еще нет.

— Кто еще?

— Больше не вспомню.

— Кто из приятелей Костика у вас бывал?

— Последний год никто не приходил. Один Пашка Невельский.

— Какие у Капы с ним были отношения?

— Никаких. Только «Здрасте». Злилась на него за то, что Костика к табаку пристрастил и к водке. Раньше-то про то я молчала в тряпочку, а теперь, когда никого из Гневышевых на свете нет, могу открыть правду. Костик, как только с Пашкой связался, каждый день в лавку купца Анисимова стал забегать по дороге в гимназию, чтобы фляжку отцовскую водкой наполнить.

— Гимназистам ведь не положено отпускать.

— Мало ли что не положено?

Во входную дверь неожиданно постучали:

— Иду, иду, — закричала Степанида и, поясняя на ходу Яблочкову, поковыляла к двери. — Гробовщик должен прийти. Спасибо Государю Императору. Не знаю, что и делала бы без его «катеньки»? Шутка ли, троих похоронить? Даже по шестому разряду. Денег-то — ни копейки, хоть без гробов закапывай.

Но Степанида ошиблась, в квартиру зашел почтальон:

— Гневышева Анна Сергеевна здесь проживает? — осведомился он.

— Нет, — заплакала кухарка. — Уже нет.

— И где ее искать? — деловито уточнил почтальон.

— А в чем, собственно, дело? — спросил Яблочков.

— Телеграмма ей.

— Дайте-ка.

— Не положено. Указано, что в собственные руки.

— Я из сыскной полиции.

— Не положено, — попятился от Яблочкова почтальон.

— Двое жильцов из этой квартиры убиты. А ты станешь третьим, если телеграмму не отдашь, — Арсений Иванович привычно сунул руку в карман сюртука, позабыв, что ремингтон у него забрал поджигатель.

Но оружие не понадобилось, почтальону достаточно было высказанных намерений. Трясущимися руками он достал из сумки запечатанную депешу:

— Если желаете, и остальные отдам, только не убивайте.

Яблочков быстро прочитал:

«Живем даче тчк поэтому телеграмма опоздала зпт встретить Капу не смогли тчк».

— Кто такой Перелыгин-Волынский? — спросил Арсений Иванович Степаниду, прочитав имя отправителя.

— Аннушкин троюродный брат. В Москве живет. Как же я про него забыла? Надо известить его про похороны. Вдруг успеет?

Крутилин почесал бакенбарды. Неужели Прыжов оказался прав? Если Капитолина Гневышева жива, такой конфуз случится… Нет! Этого не может быть!