Лиза Уингейт - Пока мы были не с вами

— Я не думала, что в этих краях вообще есть прием,— не знаю, правда ли это. У меня телефон выключен с самого утра. Если Пчелка не сможет со мной связаться, чтобы отменить или изменить планы, которые мы уже согласовали, у нее не останется выхода, кроме как приехать. Она никогда не нарушает обязательства.

— Ну же, девочки, не ссорьтесь,— отец настроен вполне благодушно. Он, в отличие от мамы, любит про-гулки вдали от благ цивилизации. С помощью лапароскопической операции ему устранили кишечное кровотечение, анализы стали гораздо лучше; он постепенно восстанавливается. Он работает почти в полную силу и может достойно парировать нападки оппонентов. Скандал из-за домов престарелых постепенно затихает. Отец также выступил в поддержку закона, благодаря которому владельцы подобных заведений больше не смогут использовать подставные фирмы, чтобы избежать положенных по суду выплат.

Он кидает заинтересованный взгляд на реку.

— Замечательная воскресная прогулка. Давненько мы не выбирались в Огасту. Я жалею, что не взял с собой снасти и удочку, — отец улыбается мне, а у меня перед глазами проносится вся наша с ним жизнь: от маленькой девочки, которая приходит к нему в кабинет, до провальных попыток совместной рыбалки, выпускных вечеров, танцев и вручения дипломов... и более поздних брифингов, планерок и публичных мероприятий.— Пчелка, ведь Эвери нечасто нас о чем-то просит,— он снисходительно подмигивает — жест предназначен исключительно для меня. — Не ругай ее на этот раз.

Он хочет меня подбодрить, чтобы я поняла — он поддержит меня в любой ситуации, и этим напоминает мне, какую огромную ценность я сегодня могу потерять — его доверие. Я его любимая дочка и всегда была его золотой девочкой.

Как он отнесется к тому, что несколько недель я потратила на то, чтобы узнать тайну его матери — тайну, которую она скрывала, чтобы защитить наследие Стаффордов?

А что произойдет потом, когда я расскажу ему, как изменили меня эти поиски? Я не хочу жить так, как жила бабушка. Я не хочу притворяться, хочу быть собой. Не знаю, закончится из-за этого политическая династия Стаффордов на отце или нет. Шансы велики, что здоровье позволит ему еще долго исполнять свои обязанности. Когда отец выздоровеет, он уладит споры вокруг домов престарелых, и в итоге из этого дела выйдет что-нибудь хорошее, я в этом уверена.

Я буду с ним рядом, я помогу ему всем, чем смогу, но, по правде сказать, я не готова к политической гонке. У меня не хватает опыта. Я не заслужила место в Конгрессе, оно не должно достаться мне только из- за фамилии. Я хочу добиться своих целей старомодным способом. Хочу сперва понять, какие задачи будут стоять передо мной — что-то я уже знаю, но этого недостаточно, — и потом решить, что делать дальше. Если я действительно займусь политикой, то буду баллотироваться, опираясь на свои заслуги, а не на отцовские. А пока... Эндрю Мур упомянул, что его Комитету по защите прав пожилых людей нужен хороший адвокат. Платить там, как водится, будут мало, но для меня это не проблема. Если мне придет в голову погрузиться в мрачные воды политических игр, то обычные люди как раз и начинают свою карьеру в подобных организациях. Кроме того, я и вправду хороший адвокат.

Поймет ли отец?

Будет ли он любить меня, как прежде?

«Конечно. Разумеется, будет. Он в первую очередь всегда оставался отцом», Я знаю, что это правда. Но родители все равно расстроятся, когда услышат о моих планах. Да, будут и негативные последствия, но мы справимся. Как и всегда.

— Эвери, я не собираюсь выпускать твою бабушку из машины в таком месте, — Пчелка изучает небольшой коттедж, реку под холмом, неухоженные деревья, нависающие над крышей крыльца. Она обхватывает себя руками и потирает плечи.

— Пчелка,— папа пытается успокоить маму, терпеливо улыбаясь мне.— Эвери не пригласила бы нас сюда без веской причины,— он склоняется ближе к Пчелке, обвивает ее рукой за талию и нажимает на точку, где ей щекотно, — ее знает только он. Это его секретное оружие.

Мама тщетно пытается сдержать улыбку.

— Прекрати,— она разворачивается ко мне, и взгляд у нее совсем нерадостный.— Эвери, ради бога, ты вправду думаешь, что все это так необходимо? К чему такая секретность? И почему нам нужно было приехать именно на лимузине? И зачем потребовалось везти сюда бабушку? Забрали ее из «Магнолии Мэнор», встревожили. Ей тяжело потом будет вернуться к налаженному распорядку дня.

— Я хочу узнать, вспомнит она тут что-нибудь или нет, — говорю я.

Пчелка причмокивает губами.

— Сомневаюсь, что она вспомнит этот дом.

— Вообще-то я имею в виду одного человека.

— Она не знает здесь никого, Эвери. Я думаю, что лучше всего...

— Просто пойдем со мной, мама. Бабушка Джуди уже бывала здесь. У меня есть ощущение, что она это поймет.

— Кто-нибудь поможет мне выйти? — из машины слышится голос бабушки.

Оз смотрит на отца. Тот кивает. Он боится, что если сейчас отпустит Пчелку, та сбежит.

У ворот я беру бабушку под руку, и мы вместе идем по дорожке к дому. Бабушке Джуди еще только семьдесят восемь лет, она бодрая и подвижная. Из-за этого наступление деменции кажется еще более несправедливым.

Мы идем, и я краем глаза вижу, что с каждым шагом лицо ее все больше светлеет. Она окидывает взглядом плетистые розы, азалии, лавочку у реки, старую изгородь, вьющиеся по решетке глицинии и лианы, бронзовую поилку для птиц со статуэтками двух маленьких девочек, играющих в воде.

— Ох, — шепчет она.— Ох, я ведь так люблю это место. Давно я тут не была?

— Думаю, да, — отвечаю я.

— Мне его не хватало,— шепотом говорит она.— Я так по нему скучала...

Мама с папой медлят на верхней ступеньке крыльца и с напряженным любопытством переводят взгляд с меня на бабушку. Пчелка сейчас в ситуации, которую она не контролирует, из-за чего происходящее — и неважно, что это — бесит ее еще больше.

— Эвери Джудит, тебе лучше объяснить нам, что происходит!

— Мама! — обрываю я ее, и Пчелка отступает на шаг. Я никогда раньше не разговаривала с ней в таком тоне. За все тридцать лет. — Пусть бабушка Джуди посмотрит, что сможет вспомнить.

Положив руку на плечо бабушки, я веду ее через порог внутрь коттеджа. Она на мгновение останавливается, ее глаза привыкают к изменению освещения.

Я смотрю, как она обводит взглядом комнату, задерживается на фотографиях и картине над старым камином.

И через мгновение замечает, что в комнате уже кто- то есть.

О, о... Мэй! — произносит она с такой живостью, будто они расстались только вчера.

— Здравствуй, Джуди,— Мэй пытается подняться с дивана, но тот слишком мягкий, и тогда она протягивает вперед руки. Трент, который уже собирался помочь ей подняться, отступает.