Мария Петрова - Декабристы, не вернувшиеся домой

Город выглядел слабо. Бедняков было слишком много, полуразрушенные дома с красной, засыпанной пеплом черепицей, были ненадежными. Граждане, которым удалось сохранить дом и жизнь закрывали ставни и запирали двери, как только на улице появлялась одна живая душа. Город выглядел ослабленно. Город пал.

В замок нас пустили со скрипом. Шахматные ладьи долго перешептывались, смотря на нас. Кстати, кого мы здесь не видели, что они напоминали шахматные фигуры, по статусу, росту, манерам… В тронном зале с короной, которая явно была ему велика, сидел мальчик лет 15 и пил красный напиток из золотого кубка. На нем была мантия, как у королей в детских книжках, дорогие платья и величаво озаряющая его голову корона. У всех нас стали складываться самые плохие мысли.

– Ваше Высочество… – Филип не успел склониться в поклоне перед королем, как к его ногам с грохотом упал кубок и прокатился немного дальше.

– Я здесь король! – закричал мальчишка. – Моих родителей убили! И все это из-за вас! Уходите и не думайте возвращаться, если не хотите умереть так же жестоко, как и король с королевой! – он встал и, сверкая глазами, двинулся из хором.

Итак. Запасного плана ни у кого из нас, конечно же, не было, остановиться было негде, нам оставалось только возвращаться домой и думать, что делать дальше. Оставаться здесь было опасно.

Больше короля был разочарован только Кип. Он ходил по кабинету как тигр по клетке и рычал на всех, стоило сказать слово.

– Ну, не хотите рассказать, что вы умудрились скрыть от меня, что это убило короля и королеву Красного государства? – спросил он, наконец.

– Это бесполезно, мистер Маккруз. – развел руками Филип. – Можете сажать нас на электрический стул, но мы не делали ничего такого, что удалось бы скрыть от Вас и всех остальных. Наше последнее там пребывание было в конце декабря, точно по закону. Больше мы права не имели туда входить, да мы не могли туда входить!

Кип потер переносицу.

– Не знаю как, но я найду способ решить эту ситуацию. Не для вас. Для «Б». Если Фридерик после этого пойдет на вас войной – не удивляйтесь.

Удивительным было в тот раз, что он не растерзал нас. Я, мы все, ждали этого момента. Он думает, нам самим это нравилось? Ничего подобного! Я верила ребятам, они не стали бы желать смерти королевству, с которым они в хороших отношениях. Для чего? Кип нам не верил.

На полднике мы не наблюдали Филипа. Он был расстроен больше всех, поэтому остался в комнате.

– Почему он взял на себя удар Фридерика?

– Он однажды взял на себя эту обязанность, когда все мальчики были на задании, и ответ перед королевой держать должны были девочки, с тех пор благородие у него зашкаливает местами слишком сильно. – ответила Макс с особым отвращением.

Хоть и из-под омлета вытекала странная желтоватая жидкость, и на вкус он был не лучше клея, он был настоящим. Это вам не картонку жевать с тонким привкусом яйца-пашот.

– В интернате кормили чуточку лучше.

– Да вас там, я смотрю, на руках носили, – к нам подсела Аделия Джонсонс. Толстуха из группы «Б». – Вот нас в Лос-Анджелесе крысами кормили и на улицу не выпускали! – она отхватила щедрый кусок из нетронутого омлета Макс и запихала себе в рот, смачно причмокивая. У меня шевелились волосы на голове. Она так нагло, рыбьими глазами, жаждущими обиды, смотрела на Макс, которая уже начала отводить взгляд. Я ждала момента, когда можно будет влепить ей желеобразное с моей тарелки в лицо, чтобы не задеть никого.

Аделия перевела на меня взгляд.

– Новеньким тут редко везет.

– Я полагаюсь не на везение.

Она наклонила голову и посмотрела на меня так, будто не верила.

– Угу, что ты можешь, выросшая в сарае? Ты хоть знаешь, что такое умывальник?

А хотя Макс отмоет кофту, если на нее и попадет. Обещаю бить осторожно. Я уже приподняла тарелку за дно, как Аделия отлетает в сторону и на ее место становится зеленая голова Джейка.

– Девочки, вы не поверите! – вскрикивает он и как бы между прочим замечает у себя под ногами валяющуюся Аделию. От злости ее глаза наливаются кровью, она пытается встать, но, похоже, перебрала с крысами. – Ой, Дели! Прости, не заметил! – он резко поднимает ее за локоть. Аделия бежит к своему столу и прячется за Прайс. – Беги, беги! Мамочка тебе не поможет!

Старшеклассники начинают хихикать. Джейк садится за стол.

– Не стоило так напрягаться.

– Еще чуть-чуть и я бы ей влепила! – с досадой говорю я.

– Еще чуть – чуть и у Кипа было бы основание позвать тебя к нему в кабинет.

Мое лицо начало вытягиваться.

– Нет, он бы так не сделал, – говорит Макс.

– Но сделал же. Он будет постоянно пытаться тебя подставить, будь к этому готова. Ты помнишь что – нибудь до отключки? Он что-нибудь тебе говорил?

– Ничего особенного. А вот я ему много чего сказала…

– Ладно, не расстраивайся, ты защищалась…

– Но будь поаккуратней с языком! – рыкнула Макс. – В следующий раз он может не простить.

Я прекрасно понимала, что такое у них первый год. Кип всегда относился к обеим группам справедливо. Что-то заставило его изменить, как отношение к детям, так и отношение к работе.

Когда я пришла, Филип был ни жив, ни мертв. Но по его выражению можно было понять, что он сильно подавлен.

– Ты чего такой расстроенный?

Филип посмотрел на меня из под черных, как смольная глубина, волос. Он давно уже так лежит, судя по всему.

– Филип!

– Не кричи на меня.

– Что он тебе сказал?

– Что я бестолковая обуза для всей группы и раньше он верил в меня! – Филип сел, опираясь спиной на стену, и прижал ноги к себе.

– Кончай ныть.

– Все так говорят!

– Пусть говорят. Хочешь, расскажу тебе, что было сейчас в столовой?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.