Даринда Джонс - На зов тринадцатой могилы

Ош испробовал свою ухмылочку на мне:

— Вопрос никто не задавал, сладкая.

Ухмылочка не сработала. То есть сработала, но…

— Ответ все равно «нет».

Ош мигом ощетинился:

— Слушай, надо это прекращать. Благодаря вон тому болвану, — он кивнул на Рейеса, — Пип в опасности.

— Ош, ему и так не по себе.

— Сомневаюсь.

Рейес встал из-за стола, Ош тут же оказался перед ним, и началась затяжная игра в гляделки.

Серьезно? Опять двадцать пять?!

— Народ! — рявкнула я и подняла руки. — Что тут, блин, произошло, пока меня не было?

— Почему бы тебе не спросить об этом у своего дубоголового муженька?

— Ош! — укоризненно процедила я и повернулась к мужчине, укравшему мое сердце уйму лет назад. — О чем речь, Рейес?

— О дерьме, которое он не в состоянии понять, — уклончиво ответил муж.

Супер. Видимо, нам предстоит старая песня на новый лад.

— Ну а мне плевать. Прекращайте, народ. Мы должны держаться друг друга.

Пыхтя от злости, Ош сел за стол.

— Для записи, Ош: вся эта ситуация возникла по моей вине. Рейес тут ни при чем.

— Ничего подобного, — заявил Рейес.

Я решила не обращать внимания на его слова.

— У нас всего три дня, а значит, времени на соревнования «кто кого перебесит» попросту нет. И еще, Ош, мглистым демонам не нравится, когда мы лезем на их территорию, поэтому ты туда не пойдешь.

Пока он не успел пуститься в возражения, я закрыла глаза и призвала Ангела.

— Давно пора, pendeja [3] Pendejа — дура, чувиха (исп.). , - выдал тот, как только нарисовался передо мной. — Где тебя черти носили?

Я сорвалась со стула и набросилась на Ангела с объятиями. Он крепко обнял меня в ответ долговязыми, как и полагается подросткам, руками.

Ангел — тринадцатилетний преступник, умерший в девяностых. Как всегда, на самые брови была надвинута красная банадана. Верхнюю половину тела прикрывала грязная футболка, а нижнюю — мешковатые джинсы, которые так и норовили свалиться на пол. Гангстер с ног до головы. Таким подручным гордился бы главарь любой банды. Я жутко соскучилась по этой копне густых темных волос, коже цвета корицы и сияющим карим глазам с длиннющими ресницами, за которые любая девчонка отдала бы правую почку. Мир полон несправедливости!

Прежде чем превратиться в обычного самого себя, Ангел честно дал мне минутку им полюбоваться, потом наклонился и прошептал мне на ухо:

— По пути сюда я видел подходящую подсобку. Mira [4] Слушай (исп.). , мы могли бы туда заглянуть. Вместе. Только ты и я. Ты разденешься, а я буду смотреть, как ты раздеваешься.

Я рассмеялась и несколько раз поцеловала его в покрытую юношеским пушком щеку. Ангел не был бы Ангелом, если бы не попытался заработать выговор за неподобающее поведение с божеством.

— У пацана больше интима с твоей женой, чем у тебя, — язвительно заявил Ош в адрес Рейеса.

Я закатила глаза и пришпилила даэву к месту многозначительным взглядом.

— Присаживайся, — кивнула я Ангелу, предложив ему свой стул, а сама уселась на колени Рейесу.

И, конечно же, я заметила самодовольную улыбочку, которой Рейес наградил Оша.

Ангел осмотрелся по сторонам, поздоровался со всеми, кто его видел, напрочь проигнорировал всех, кто не видел, а потом беспокойно уставился на меня.

— Со мной все путем, — заверила я со всем энтузиазмом.

— Что мне искать? — спросил он, сразу переходя к делу, потому что уже догадался, куда я собираюсь его отправить.

— Любую связь между жертвами. Почему демоны выбирают именно этих людей? Может быть, никакой связи и нет, но если есть, мы должны узнать, что их объединяет.

Некоторым присутствующим могло показаться, что я разговариваю с воздухом. Но все они достаточно долго тусовались в нашей компашке, чтобы все понимать.

— Вы можете достать нам список имен? — спросил Гаррет у дяди Боба.

Диби поперекладывал папки и нашел то, что искал.

— Данные постоянно обновляются, но здесь то, что есть на текущий момент. Когда у нас будут свежие списки, могу прислать и их.

— Благодарю. — Гаррет взял папку и стал читать список.

— Что-нибудь цепляет глаз? — спросила я.

— Пока нет. Нужно кое-что проверить.

— Спасибо. — Я глянула на сердитого демона-раба в цилиндре. — Ош, раз уж Ангел здесь…

— Я на посту у Пип.

— Ага, спасибо.

Он коснулся шляпы и испарился.

— Ей-богу, — опять подала голос Пари, — это самое сексуальное, что я в жизни видела.

— Кук, у Пари для тебя кое-что есть. Имя.

— Правда? — Куки с трудом оторвала взгляд от того места, где только что был Ош. Видимо, трюк поражал ее не меньше, чем Пари.

Я повернулась к сестре.

— А тебе, Джемма, надо немножко отдохнуть.

— И часто он так? — спросила она, кивнув на пустой стул Оша.

Да уж. Долго мне теперь не видать внимания людей к моей скромной персоне.

Пока компашка занималась своими делами, я направилась прямиком к Диби. То есть сначала подогрела кофе, а потом уже направилась прямиком к Диби.

— Ты как? — спросила я, глядя, как он усиленно ровняет папки в стопке.

— Порядок, милая. А ты?

— Фанхренстически. В основном стически.

Внезапно ему стало не по себе, и он отвел взгляд.

— Чарли, то, что ты сделала ради Куки и Эмбер… Мне тебя никогда не отблагодарить.

— Отблагодаришь, не переживай. Я принимаю взносы без денежек. Правда, надо проверить свои счета… Но имей в виду: со мной шутки плохи.

Дядя Боб уставился на меня в упор:

— И что вообще это значит?

— Понятия не имею.

Рассмеявшись, он сел, а я воспользовалась тем, что сумела поднять ему настроение:

— У меня к тебе странный вопрос.

— Значит, ты и правда вернулась. — В глазах Диби засияло веселье.

Я треснула его по руке, а он вдруг поймал мою ладонь и переплел наши пальцы. Всю жизнь дядя Боб был рядом и всегда меня поддерживал. Никто не знал, что со мной делать, но на него я всегда могла положиться.

— Ну что ж, это может прозвучать странно, но ты же был в больнице вместе с Джеммой в тот день, когда я родилась?

Гадая, к чему я веду, дядя Боб свел брови.

— Был.

— Помнишь что-нибудь странное?

— Кроме смерти твоей мамы?

Где-то глубоко-глубоко я ощутила укол боли, но решила не зацикливаться.

— Да, кроме этого. Там ничего подозрительного не произошло?

Он задумчиво опустил голову.

— Ничего такого не припоминаю. — Потом медленно расцепил наши руки и отклонился на спинку стула. — Но ты должна понять, милая. В то время моя голова была забита тем, как поскорее стать детективом. А еще сексом. Причем необязательно в таком порядке.

У меня ум за разум заходил от попыток понять, как смерть моей мамы связана с адским измерением, пожирающим наш мир двадцать восемь лет спустя, и поэтому я чуть не упустила кое-что важное.