Даринда Джонс - На зов тринадцатой могилы

— Уже бросаешь меня?

— Иду готовить завтрак. Точнее смотреть, как его готовят. Поесть сможешь?

Он положил ладонь на живот.

— А знаешь, наверное, смогу.

— Этот пацан и «шевроле» слопает, если хорошенько проголодается, — вставил Донован. — Все как с гуся вода. — Он глянул по очереди на меня, на Рейеса и обратно. — Не знаю, как вас и благодарить, народ.

— Мне бы постираться не помешало, — предложила я.

Донован рассмеялся:

— Значит, устроим постирушки.

Эрик поднес тыльную сторону моей ладони к губам, закрыл глаза и прошептал:

— Ты была не права.

Я наклонилась к нему:

— Да неужели? И в чем же?

— Твой свет сработал. Ослабил тварь.

— Эрик, — дрожащим голосом пробормотала я, поняв, о чем он говорит, — ты помнишь?

Он покачал головой:

— Только отрывками. Помню тебя, твой свет и… эту тварь. Она слабела. И, чем слабее была она, тем лучше было мне.

— То есть ты знал, что внутри тебя что-то есть?

— Не сразу. Но со временем я стал… слышать, как эта тварь дышит. Она дышала моими легкими, смотрела моими глазами и слушала моими ушами.

— Мне ужасно жаль! — искренне выдохнула я.

И мне действительно было жаль каждого, кто переживал то же самое даже сейчас, пока мы разговаривали.

— Ты ни в чем не виновата.

— К сожалению, виновата.

— Нет. Я так не думаю. — Эрик попробовал сесть, но ничего не вышло, и он снова упал на диван. — Все это какой-то отвлекающий маневр.

К нам подошел Рейес.

— Что ты имеешь в виду? Откуда об этом узнал?

Эрик провел свободной рукой по лицу.

— Извини, но больше я ничего не помню. Только то, что все это отвлекающий маневр.

— Значит, ты понимал демона? — поразилась я.

— Скорее его мысли. Мне удавалось разбирать, о чем он думает. Отрывками, конечно, но я помню какие-то мысли о том, что все это — лишь часть общей картины.

Я взглянула на мужа:

— Все краше и краше.

Разозлившись, он сжал руку в кулак. Я подошла к Рейесу, разжала его пальцы и переплела со своими. В конце концов он все же посмотрел мне в глаза печальным и понимающим взглядом, поцеловал так, что колени расплавились, и лишь потом вернулся к готовке. А я вернулась к наблюдению за готовкой прямо с пола, потому что снова уселась возле Эрика.

— Привет, солнышко, — сказала я, увидев появившегося Мейко.

Но он не обратил на меня ни малейшего внимания и снова занялся ловлей искр.

— Классный пацан, — заметил Эрик. — Твой?

Я фыркнула:

— Нет. Минуточку! — Во все глаза я уставилась на байкера, который в ответ молча изобразил кривую ухмылочку. — Ты его видишь?!

— А кто не видит? — пожал плечами он.

— Да почти никто! — вконец офонарела я. — Какого, блин, черта?

— Ну, извини.

— Да не стоит. — Я встала и решительно потопала к Куки. — Каждый встречный и поперечный теперь видит призраков. Еще чуть-чуть, и не бывать мне такой особенной, елки-палки.

Куки погладила меня по голове:

— Не переживай, солнце. По части особенности тебя никому не переплюнуть.

— Честно? — Я плюхнулась на стул рядом с подругой и положила голову ей на плечо. — Ты говоришь это не для того, чтобы меня успокоить?

— Нет, конечно.

Я подняла голову.

— Ты же в курсе, что я знаю, когда мне врут?

Кук уложила мою голову обратно себе на плечо.

— Просто смирись, солнышко.

— Ладно. — Я придвинулась ближе и устроилась поудобнее. — А можешь сказать, что я красивая?

— Ты очень красивая.

Я вздохнула. Наверняка сейчас мой свет засиял чуточку ярче. Жаль, что я его не вижу.

Эрик быстро пришел в себя и как ни в чем не бывало занялся едой. Гаррет, Пари, Эмбер и Квентин тоже пришли на завтрак. Джемме есть не хотелось, и я ее прекрасно понимала.

Пари обсуждала с народом татуировки, а Гаррет показывал нам с Рейесом свои новые находки:

— Всего один кусочек, четверостишие, но в нем говорится о мире внутри мира.

Я приободрилась:

— Звучит многообещающе.

— Беда с пророчествами в том, что они становятся яснее уже постфактум, когда какое-то конкретное событие напрямую указывает на написанное, а не наоборот. Ну и чтобы хоть что-то полезное выловить, я расшифровал один отрывок. Там сказано, что нужно найти сердце и уничтожить его.

— Сердце? — переспросила я. — Сердце чего, блин? Демона?

Наверное, в сотый раз Своупс перечитал абзац, и ко мне волнами устремилась его нервозность.

— Тут ничего об этом не написано.

— А написано, как это сердце уничтожить?

— Пока не видел, но я продолжу работать над переводом. Иногда хватает одного слова, одного намека на связь, чтобы сложились все кусочки головоломки.

— И это все? — поинтересовалась я, стараясь не выдать голосом разочарования.

— Пока все, что я сумел найти.

Я откинулась на спинку стула и сложила на груди руки.

— Кто вообще пишет эти дурацкие пророчества? Они же дурацкие!

— Конкретно это написано самим Нострадамусом.

— Обалдеть. Это написал сам Нострадамус? — Я выпрямилась. — Ладненько, я снова чувствую себя особенной.

— И красивой? — вставила Пари.

— И красивой, да. Но только потому, что ночью Рейес языком…

— Чарли! — взвизгнула Куки, определенно открыв неведомые доселе человечеству октавы. — Тут же дети!

— И что? Он может языком делать такое, что большинству людей…

— Чарли!!! — опять рявкнула подруга.

— Что? Он может сложить язык в форме листика клевера.

Я повернулась к Рейесу и тычком локтя в бок велела ему показать подруге фокус с языком. Он высунул язык и сложил его в форме клевера. Лицо Куки сильно порозовело.

Я смерила ее скептическим взглядом:

— Извращенка.

— Ты это специально!

— А ты будто совсем меня не знаешь!

Распахнулась главная дверь, и на складе появился мой гадский дядя-врун, которого я все равно обожаю, даже несмотря на десятилетия лжи и предательств.

— Привет, дядя Боб! — просияла я.

— Привет, милая, солнышко один и солнышко два, — сказал он и поцеловал по очереди своих женщин. Эмбер улыбнулась, а Куки все еще была занята смущенным рдением. — Что я пропустил?

— Мы вытащили из Эрика мглистого демона, но на этот раз носитель выжил.

— На этот раз?! — офонарел Эрик.

Я красноречиво махнула рукой на его переживания.

— Это замечательно, милая, — отозвался дядя Боб и открыл свой ноутбук. — Я знал, что уже слышал это имя.

— Эрик? — уточнила Эмбер.

— Мейко. Он здесь?

Она кивнула на сидевшего у нее на коленях мальчика. Ну то есть он практически сидел. Для нас с Рейесом призраки плотные, но для Квентина и Эмбер, пусть даже они их видят, остаются нематериальными. Так что Мейко, можно сказать, левитировал где-то в районе коленей Эмбер, вот только сам он об этом не знал, и слава богу.

Диби деликатно откашлялся: