Петр Ингвин - Ольф. Книга вторая

На мне самом касание сказалось как свидание синтетических носков с утюгом. Я застыл, как и напарница, подчиняясь накатившему сумасшествию. Слова появились и вылетели почти без участия мозга:

— Последним было Астрахань-Новара. Я говорю — Архангельск.

Я не шевелился. Не шевелилась и девушка.

— Кортона.

— Альметьевск.

— Казенца.

— Ангарск.

— Казерта.

— Алапаевск.

— Кальтанисетта.

— Апатиты.

— Квале леттера че?*

*( Какая буква ?)

— Ы.

— Комэ?* И? У?

*( Как ?)

— Ы.

Девичьи плечи виновато приподнялись:

— Нон со ла читта ди квеста леттера.*

*( Не знаю города на такую букву ).

— Уррра! — Руки вскинулись в победном жесте. — Я победил!

Произведенное движением колыхание прибило нас друг к другу еще сильнее. Хотя, куда уж больше. Челеста побитым щенком глянула на меня исподлобья:

— Дэво… Пер реголи делла джокка…*

*( Я должна… По правилам игры …)

Чего она так огорчилась? Проиграла? Бывает. Могуч и велик наш ыкающий. Впрочем, все тюркские тоже, без «ы» там никуда. Ясен пень, поскреби русского — найдешь татарина, как сказано главным по литературе. Чирикающая европейка даже выговорить не может.

Она смотрела на меня, в глубине глаз полыхали вина и смущение. Пальчики перекрещенных рук девушки взялись за верхнюю часть камуфляжного бикини, конструкция медленно потянулась ими вниз.

— Ты чего? Не надо!

— Ио джа пердо.*

*( Я же проиграла )

— Верни на место! Вот так. И не вздумай больше. Люди вокруг.

Я нервно огляделся и вдруг понял, что зря волнуюсь, до нас никому не было дела.

Повисла тишина, похожая на боксерскую грушу перед ударом тяжеловеса. Спереди накатывали волны, справа за заливом проглядывал поселок, сзади нависали дебри.

— Пойдем. — Я резко поднялся, разбив нашу жадно-жуткую сцепку вагончиков. — Поищем место более уединенное. Неуютно мне в толпе, понимаешь? Даже в толерантной.

— Ди нуово суль пью бэлло. Комэ вольо сапэрэ коз ай ин тэста.*

*( Снова в самый интересный момент. Как же хочется узнать, что у тебя на уме )

Челеста двинулась за мной.

Снимание вещи произошло из-за проигрыша, выходит, итальянская молодежь ничем не отличается от нашей и развлекается по правилам, похожим на те, что и у нас кое-где порой…

Может, зря я остановил?

— Э-э… — Открытый рот быстро захлопнулся, название города не успело вылететь. А если продуюсь? Худшее, что можно вообразить — голый я при одетой спутнице. Потому — не дождетесь, игнорировать природу и без того становится все труднее.

В песке за нами плавно возникали параллельные цепочки следов. Мы брели по уходящему в никуда пустынному пляжу в другую сторону от «хот вотер бич», как следовало из указателя.

Впереди показались бегуны — группа спортсменов использовала прибрежную зону для занятий. Одновременно сбоку из-за деревьев на тянувшуюся вдоль берега полосу песка выскочило несколько человек в кимоно — белые куртки при черных штанах. Сэмпаев-европейцев гнал престарелый сенсей-японец.

— Ни! Сан! Си! Го! — гремели краткие выкрики, словно он голосом рубил воспитанников в капусту. — Хать! Ку! Дзю!*

*( Два, три, четыре, пять… восемь, девять, десять )

Задыхавшаяся колонна остановилась.

— Хаджиме!*

*( Начали )

Группа любителей японской борьбы приступила к тренировке на пленэре. Встречные бегуны остановились далеко впереди, где позволяла территория, разбились на пары и тоже занялись физическим самосовершенствованием в плане мордобоя — это тоже оказалась группа бойцов, только другого направления. Минуту назад пустынный, теперь берег превратился в спортивный зал, если не сказать в стадион.

И здесь не найти покоя. Мы развернулись.

— Найдем местечко получше. — Я потянул девушку за собой. — Видела, какие пляжи пролетали? Все твои.

Мы полетели вдоль изломанных берегов. Сверху виды казались один другого краше. Или просто повезло с погодой. Часто принимаешь что-то за постоянное — и жестоко ошибаешься. Город Солнечногорск, где проходила моя служба, назвали так по единственному в году оправдывавшему название дню, и таких историй — тысячи.

Челеста присела на кровать.

— Бере кон льи окки.*

*( Пить глазами, не наглядеться )

Кажется, ей нравились эти места. Я сотворил царский жест:

— Выбирай, где хочется остановиться.

Пляжи манили все. Наверное, поэтому девушка не торопилась. Или просто не поняла.

В одном месте благодаря отливу мы пролетели под гигантской естественной аркой в белой скале, она соединяла два пляжа как проходной дворик. Получилось почти впритирочку. Рядом среди воды торчала скала на ножке высотой с семиэтажку, на вершине росли деревья. Избушка на курьих ножках, только скала.

— Спустимся на вершину?

Приглядевшись, я сам же отмел предложение: остро и опасно, нет смысла.

Донесся тихий голосок:

— Вуой ти фаччо ун массаджо?*

( Хочешь, сделаю тебе массаж? )

— Месседж?* В каком смысле? Ноу месседж. Покажи руками, я пойму.

*( Послание? Нет послание )

Девушка с досадой стукнула себя по бедру. Еще бы. Грустно, когда тебя не понимают. И обидно. Прямо зло берет. Как и меня иногда. То есть, всегда.

— Коза поссо фарэ пер тэ?* — сделала она еще попытку: показала сначала на себя, потом на меня.

*( Что могу сделать для тебя ?)

— Не понимаю.

— Квандо иль туо комплеанно? Бёздей!*

*( Когда твой день рождения? День рождения!)

— Бёздей? Прости поросенка. — Я склонил повинную голову. — Не дал тебе отметить по-человечески. Надеюсь, сегодняшний день хоть немного искупит мое свинство.

Я вырулил к понравившемуся мне пляжу — весьма отдаленному, где число человеко-голов оказалось минимальным, и количество их с приближением вечера быстро сокращалось. Одного от другого отделяли сотни метров. А место — изумительное. Корабль замер на лесистом холмике, откуда до воды простиралась гладь чудесного песка.

— Пошли, поплаваем и позагораем без причуд.

Я уже вышел, когда заметил, что Челеста не двигается с места.

— Вуой… Комэ квелли уомини… *

*( Хочешь… как эти люди… )

Странно, устала что-ли? Почему купаться расхотела?

— Ва бэ. — После заминки вдруг последовал решительный кивок. — Ио ти ло фаччо. Венго тра дуэ минутэ.*

*( Хорошо. Я сделаю это для тебя. Выйду через пару минут )

— Ты идешь?

— Ми аспетти.*

*( Жди меня )

Мах руки указал наружу, кажется, она попросила подождать ее там.

Ну, пусть сама потом ждет на берегу, а мой организм требовал погружения в соленую жидкость, желательно до полного растворения — как возвращения к истокам. Хотелось сказать «в лоно природы», но первому существительному воспротивились мысли, выбитые напарницей из колеи. Как говаривал герой старого фильма: «Она любит выпить. Этим нужно воспользоваться». Оказывается, в плане проигрыша Челеста — человек слова, и если в следующий раз играть в корабле, да еще немного смухлевать, как тогда с Ямалом, моей волей наделенным статусом города… Приятности в путешествиях может резко прибавиться.