Александр Серый - Обрученные с дьяволом

— Кто вы такой, черт побери?!

Удостоверение частного детектива произвело впечатление. Услышав об ограблении Инги, Геллер предложил мне один из стульев, а сам занял кресло. Подробности он выслушал без всплесков эмоций. О бороде у преступника я умолчал — из чисто тактических соображений.

— Ну и дела! — Голос у Саши был на удивление мягким и мелодичным, не очень гармонирующим с его, в общем-то, мужественным видом. — Прямо в студии, говорите? У нас раньше никогда ничего не пропадало. Чудеса! Кстати, почему дело ведете вы, а не милиция?

— Есть причины… Для умного достаточно многозначительной недосказанности, а дураку… Ну, на то он и дурак.

— Понятно… — Геллер относил себя к категории людей умных.

— Ты давно у Коробейникова?

— Третий год. Пришел довольно поздно — в двадцать пять. Занимался раньше у кабельщиков. Я переоденусь?

Абсолютно меня не смущаясь, он избавился от лоскутка ткани — костюма финального номера — и облачился в рубашку свободного покроя и льняные белесые джинсы. Одновременно Саша успел сообщить мне, что у Руслана Сергеевича нет плохих учеников. Подозревать кого-то из них в ограблении — полнейшая дурь!

— Как ты относишься к Инге?

— Она — моя постоянная партнерша по бальным. Симпатичная девушка, но не в моем вкусе. Никогда к ней не подкатывал. — Он открыто улыбнулся. — Ольга — другое дело. С нею у меня серьезно!

— А кто "подкатывал" к Инге из ваших?

— Кто? — Он на секунду задумался. — Коля Перчаткин… Если тайные вздыхания можно назвать подкатыванием!

— И все?

— Все. Вы же спросили про наших…

— А другие?

— Инга со мной на такие темы не разговаривает.

— Ты зарабатываешь только этим? — Я кивнул на вешалку с костюмами.

— Нет. Таскаю аппаратуру из Москвы. В основном, сдаю по знакомым — под заказ.

— Замечательно! Мы давно хотим приобрести в агентство разные хитрые штуковины, — закинул удочку я. — Радиомикрофоны, микропередатчики… Поможешь?

— В Москве такого добра — завались! — Саша не проявил признаков озабоченности. — Напишите список — попробую.

— Годится!.. Ох, чуть не забыл! Коробейников никого не выгонял из студии?

— Выгонял — не то слово, — сказал Геллер, поправляя ворот рубашки. — Руслан — человек совсем не жестокий. Текучки у нас нет. Последние двое ушли года полтора назад. После них — как отрезало! Все держатся.

Более отдаленные времена меня не интересовали, так как Инга начала заниматься у Коробейникова примерно в этот период.

— Как фамилии тех двоих?

— Парня — Вуколенко. Зовут его Вадимом, а фамилия Марины… — Он сосредоточился, пытаясь вспомнить, но быстро сдался: — Нет, не могу…

— Кто из них покинул школу первым?

— Сначала — девушка. Вадим — на пару недель позже.

— Причины?

— Что-то личное… Во всяком случае, о каком-либо конфликте с Коробейниковым и речи не шло. Извините, но мне пора… Ольга ждет: нам еще выходить.

Он встал, я тоже.

— Знаете? — вдруг остановил меня Геллер в коридоре. — А ведь я недавно встретил Вуколенко здесь у нас. Даже парой слов перекинулись. Странно…

— Что странно?

— Вадик ошивается на центральном рынке, чем-то приторговывает… Не наш он клиент — уровень не тот.

— Как Вадик выглядит? — заинтересовался я.

— Обыкновенно… Тут был в костюмчике средней паршивости, а на рынке по весне я его видел в куртке и джинсах. Вес лишний набрал. В остальном же изменился мало. Да! Бороду отпустил! Ему, кстати, очень идет!

— Темную? — заволновался я.

— Что? Ах, вы о бороде… Темная.

Саша пожал мне руку и скрылся в комнате подруги. Спросить, как он провел вчерашний вечер после репетиции, с которой ушел, я не успел. А представление ведь отменили!

Никодимыч меня заждался. В приемной висело мутное облако табачного дыма. На Гелином столе пустоту заполняли две чашки из-под кофе и портативный диктофон с выносным микрофоном: с некоторых пор мы купили такие штуки каждому из трех сотрудников нашей фирмы для того, чтобы записывать беседы с людьми в ходе расследований и надиктовывать на пленку свои соображения по его ходу. Шеф называл это техническим перевооружением.

Крошки уличали начальство в поедании бутербродов. Помня о салате в собственном желудке, я не посмел укорять проголодавшегося шефа.

— Двенадцатый час! Я уже подумывал, что ты вернешься к утру, — откровенно признался Никодимыч. — Давай, излагай по-быстрому.

Собственную информацию он, как всегда, решил приберечь напоследок.

Я отчитался, как и просили: сжато, опуская несущественные подробности. Шеф слегка расстроился и вот почему…

Корсакову Юлю и Девяткину Наташу, которых в тот вечер провожали Миша Ревеко и, якобы, Степа Жадов, Никодимыч навестил еще до того, как я беседовал с Ревеко и узнал о сговоре троицы, направленном на выгораживание Степана. Посему девицы, ранее предупрежденные Мишей по телефону с подачи Бахирева, стойко именовали Жадова в числе своих провожатых.

— Обвели вокруг пальца, как молодого! — проворчал Никодимыч, узнав от меня правду.

Далее он рассказал, что Корсакова тоже вспомнила Марину, которая ушла из школы года два назад, и назвала ее фамилию — Минкина. Марина была очень хорошей танцоршей. Юля, как Геллер, упомянула об ухаживаниях Вадима, но Минкина, якобы, относилась к ним прохладно. После ее ухода, сам Вуколенко продержался всего полмесяца — не больше.

— Юля не сказала, почему Марина ушла? — спросил я.

— Нет. Минкина никому ничего не объясняла. И ее, и Вадика Коробейников уговаривал остаться — без толку.

— Как девушки относятся к Руслану? — До сих пор мне приходилось слышать мнение о маэстро только сильной половины танцевальной труппы.

— С обожанием! — ухмыльнулся шеф. — Девяткина сказала, что его ориентация исключает притязания к девушкам и позволяет им держаться раскованно на репетициях. Она, например, покинула секцию танцев во Дворце культуры судостроителей именно потому, что руководитель там частенько давал волю рукам.

— Обожательницы не подсказали, где нам найти Марину и Вадима?

— Марина в то время работала в Салоне красоты на улице Разина, а Вадим служил в воинской части напротив Центрального универмага.

— Офицер? — поразился я.

— Старлей. Правда, Юля встретила его недавно на улице. Перекинулись парой слов "за жизнь". Как она поняла, Вадим уволился из армии и занимается коммерцией.

— Поищем завтра!

Шеф заглянул в блокнот. В последнее время он предпочитал кое-что записывать, не полагаясь на свою память.

— Да! — воскликнул он. — Девяткина проговорилась, что к Любе Казаковой ходит некий Ваня: среднего роста, плотный, похож на рэкетера.

— А что, уже сложился стереотип внешности людей этой профессии? — поддел я.