Дональд Уэстлейк - Почему я?

Мэлоуни сжал свой пивной живот, как человек, словивший пляжный мяч, и поднялся на ноги.

— Пойдем, — призвал он и двинулся к выходу.

Следом за ним Каппеллетти, Леон с искрящимися глазами, недовольный Закари и настороженный и молчаливый Фридли. В пустой комнате напротив холла на потертом линолеуме разместили длинные раскладные столы и неустойчивые стулья, провели несколько телефонных линий и радиооборудование (их кабели болтались под ногами) и несколько карт города и метро приклеили к стене. Две чернокожие женщины с избыточным весом и такой же полный белый мужчина в неопрятной гражданской одежде сидели, курили сигареты и обсуждали размер пенсии. Над таким оперативным пунктом Джеймс Бонд посмеялся бы от души.

Вошедшие столпились возле карты города на одной из стен, и Тони Каппеллетти описал сложившуюся обстановку:

— Абингдон-Сквер вот здесь, в Вест Вилидж на соединении улиц Бликер, Хадсон, Банк, Бетюн и Восьмое авеню. На Хадсон и Банк нету светофоров, значит в общей сложности у нас семь входов или выходов на площадь. Телефонная будка у нас…

— Она наша цель, — пробормотал Закари.

— … здесь, на углу Бликер и Банка на южной стороне, прямо перед детской площадкой. Открытая местность, из-за площадки на юге и очень широкой Восьмой авеню на севере.

— Где наши наблюдательные посты? — спросил Мэлоуни.

— Непосредственно на детской площадке, — ответил Каппеллетти, — и двое продавцов, один продает хот-доги, второй — кокаин. В ресторане на Бликер, через дорогу от автомата поджидает группа ТПС, в полной экипировке и…

Фридли, менее глупый фэбээровец, наконец, нарушил свое молчание:

— Извините. ТПС?

— Тактические патрульно-постовые службы, — объяснил Мэлоуни. — Наши полицейские.

Фридли нахмурился:

— По разгону демонстрантов?

Закари повторил:

— Разгон демонстрантов? Инспектор, мы столкнулись не с диссидентством или демонстрацией. Это грабитель, идущий на компромисс.

Мэлоуни вздохнул, покачал головой и проявил свою терпеливость:

— Закари, а ты знаешь, что собой представляет Вест-Виллидж?

— Часть Гринвич-Вилидж, — ответил Закари и серьезно насупился. — Конечно, я знаю, где это.

— Ни где, а что, — инспектор загнул три пальца. — Вест-Виллидж состоит из трех отдельных, отличных друг от друга провинциальных коммун, сосуществующих одновременно и друг с другом. Первая — это в основном итальянцы плюс ирландцы, которые ранее были «на ножах», но теперь объединились против второго разношерстного сообщества, начиная с фолк-певцов, ткачей ковров, литейщиков свечей и заканчивая телеведущими и писателями с собственной колонкой в газетах. И третья — это общество гомосексуалистов, которые смотрят Алису в стране чудес как документальный фильм. Каждый раз, проводя там аресты, мы рискуем нарушить равновесие между этими коммунами. Если все же такое произойдет, то прибудет ТПС и будет сносить им бошки, пока мы не отступим обратно в США. Ты следишь за ходом моей мысли?

Пока Закари хлопал глазами и кивал убедительно-растерянно, отозвался Фридли:

— Карта не этого района.

Мэлоуни кивнул:

— Ты прав.

— Так сказал фон Клаузевиц, — добавил Фридли.

— Он спец в своем деле, — и Мэлоуни обратился к Каппеллетти: — Что еще у нас?

— Городской автобус сломался на Восьмой авеню. Итого водитель и двое механиков. Два алкаша на Гудзон-стрит. Двое бездельничают в грузовике санитарного управления. Пара шахматистов вот здесь, на скамейках к югу от детской площадки. Старушка с кучей хозяйственных сумок раздает брошюры «Спаси Боже» на углу Банка и Хадсон.

— Подожди-ка, — вмешался Закари, подтягивая свои штаны (как агент ФБР). — Кто эти люди? Санитары, старушка. Что за бабушка?

— Она полицейский, — ответил Тони Каппеллетти, а Мэлоуни и Леон обменялись взглядами. — Она наша обычная приманка. Я видел Фрэнсиса, — сказал он инспектору, — он играет бабушку так убедительно, что так и хочется попросить его испечь яблочный пирог.

— Водитель автобуса, мусорщики… — начал Закари.

— И санитары, — добавил Мэлоуни.

— Они тоже полицейские?

Тут уже и Тони Каппеллетти захотелось переглянуться с кем-нибудь; что он и сделал с Фридли.

— Мак, наши люди должны замаскироваться, — объяснил Фридли.

— Конечно, они должны! Просто описание было немного непонятным, вот и все, — и, мужественно сдвинув брови, он взглянул на карту. — Выходит, телефонная будка окружена со всех сторон.

— Можешь быть в этом абсолютно уверен, — сказал ему Мэлоуни.

— Четырнадцать человек наблюдают за телефоном. Плюс к этому ТПС в ресторане, две группы в укрытии вот здесь, на крытой автостоянке на Чарльз-стрит и здесь, в гараже на Вашингтон-стрит, одной фирмы, осуществляющей услуги по переезду.

— Дин-дон, — пропел Леон.

Все повернулись. Мэлоуни с недоверием спросил:

— Леон? Что случилось?

Леон молча ткнул пальцем в большие белые часы на стене: почти 10.30.

— Окей, — подытожил инспектор. Оригинально, Леон, но все же спасибо.

Леон улыбнулся:

— Из меня может получиться отличный Биг Бен, каждые четверть часа и так далее.

— Позже, — оглянувшись, Мэлоуни спросил: — Каким телефоном я могу воспользоваться?

— Вот этим, Фрэнсис, — Тони показал Мэлоуни на телефон, стоящий на одном из длинных столов.

Усевшись на раскладном стуле — который издал резкий, пронзительный крик боли — Мэлоуни поднял трубку, потянулся было к кнопкам, но замер и нахмурился:

— Какой номер?

Все начали копошиться в карманах. Каппеллетти вынул мятую бумажку, разгладил ее и положил на стол. Инспектор набрал номер. Одна из чернокожих женщин, обсуждавшая до этого размеры пенсий, тихо произнесла в микрофон:

— Он звонит.

В трех милях от них, на Абингдон-Сквер двое пьяниц, водитель автобуса, двое продавцов, двое механиков, пара шахматистов и старушка несли дозор, наблюдали и выжидали, сосредоточив свое внимание на блестящем небольшом телефоне-автомате. Это была даже не закрытая будка, а коробка из трех стенок на стойке.

— Идут гудки, — проинформировал Мэлоуни.

— Нет гудков, — произнесла в микрофон чернокожая женщина.

Мэлоуни неодобрительно посмотрел на нее:

— Нет, нет, я сказал, что идет дозвон.

Она пожала плечами:

— Поступила информация с улицы, что звонка не слышно.

— Что? — не поверил Мэлоуни, и тут же в трубку раздалось «алло?».

— Нет сигнала, — продолжила женщина. — Возможно, он сломан.

— Но… — начал Мэлоуни и голос в трубку повторил:

— Алло? Алло?

— Здравствуйте! — произнес инспектор в динамик.

— А-а вот и вы, — сказал облегченно голос.

— Кто ты такой, черт бы тебя побрал?

— Я…хм… — голос занервничал и замолк, прокашлялся и продолжил. — Я парень, ну вы знаете, тот парень…с, хм, парень с «вещью».