Маргарита Малинина - Смертельный и чудесный карнавал. Сборник

Мы собрались в столовой, чтобы обсудить это жуткое происшествие. Часы показывали полтретьего ночи, но спать никто не мог. Долгое время все шумели, что-то бубня, крича, размахивая руками. Люба орала больше всех, ее полчаса не могли успокоить: в здании не было лекарств, а у доктора украли аптечку, во всяком случае, он проснулся без нее и до сих пор ее нигде не нашел. Потом такое же долгое время все молчали. Наконец Алексей изрек:

— Ее убил кто-то из нас, это очевидно.

— И я знаю кто! — выпалила блондинка и ткнула в музыканта. — Они тут драки устраивали!

— Скорее, это сделала ты! — отразил удар Максим. — И специально записочку со своим именем приколола! Чтобы отвести подозрение!

— Что за бред?! Откуда мне взять тут записочки?! У нас у всех забрали вещи!

— Но откуда-то там взялась бумажка!

— Именно это нам и нужно понять, — встряла я, — что она означает. Ведь она появилась на теле не просто так.

— О боже, я буду следующей! — вдруг взвизгнула девушка и лишилась сознания.

Евгений Константинович покудахтал над ней, приводя в чувство, и довел до спальни. Находиться в столовой больше не хотелось, и все разошлись каждый к себе.

Я с трудом смогла заснуть. То и дело перед глазами вставала страшная картина мертвого тела с запиской. Что это означало? Имя будущей жертвы? Что за изощренная выдумка? Неужели нас собрали, чтобы убить по очереди, да еще и успеть насладиться нашим страхом? Но кто это делает?…

За завтраком никто не ел. Мы будто собрались только для того, чтобы пересчитать нас и убедиться в том, что больше никто не умер. Послонявшись бестолково по столовой, все разошлись.

Через время в мою опочивальню постучались. Сперва я насторожилась, но потом логика взяла верх: убийца не станет стучаться, когда знает, что двери не запираются. И я открыла.

— Не хочешь прогуляться? — предложил с порога Алексей. Карие глаза почему-то избегают прямого взора и опускаются вниз. Нервно дергаются пальцы правой руки. Ими ведь он нажимал на спусковой крючок? Но я не должна осуждать. Я должна разобраться, что происходит.

Короче, я согласилась, но уже когда мы достигли лестницы и стали спускаться, подумала, что не иначе сошла с ума. Кто-то из нас действительно убил Вику, а я так просто отважилась пойти с малознакомым типом, да еще и солдатом, вернувшимся с боевых действий. Либо есть еще человек, прячущийся в этом заброшенном здании. Недолго думая, я поделилась своими соображениями с компаньоном.

— Именно за этим я тебя и позвал. Нужно еще раз хорошенько все осмотреть.

Первые ворота были прямо под лестницей и никак не поддавались на попытки их открыть. Скорее всего, мужчины правы, их заколотили снаружи. Точнее, заковали цепями, потому что звонкий лязг отчетливо слышался с той стороны. Но как тогда убийца прокрался к нам? А если он один из нас, как он запер вход, находясь внутри? Загадка уровня Шерлока Холмса.

Потом Алексей повел меня к дальним воротам.

— Ты не думаешь, что все мы связаны между собой? — спросил по пути.

— Как? — пожала я плечами. — Впервые всех вижу. А ты?

Он слегка замялся, затем изрек:

— Ну да, я тоже. Смотри, что это?

Это была дверь с кодовым замком. Она сливалась по цвету с остальным фоном, и в таком тусклом освещении ее тяжело было заметить. Мы как раз свернули во второй проход с главного коридора, вдоль стен шли сплошные пронумерованные боксы. Видимо, здесь проверялась производственная продукция по различным параметрам. Между боксом «Б» и боксом «В» и притаилась загадочная дверь без ручки.

— Вы не видели эту дверь в тот раз, когда обходили здание?

— Нет. Мы шли прямо, искали выход и не заметили ее. Возможно, здесь и скрывается убийца?

Алекс наклонился, пытаясь разглядеть, не затерты ли какие-то цифры, дабы подобрать код, тут-то мы и услышали торопливые шаги. Может, это киллер возвращается в свою берлогу? Алексей отпрянул от двери и закрыл меня спиной, обернувшись к проходу. Шаги приближались. Я интуитивно ощутила, как напрягся Леша, но тут к нам в проход свернули музыкант и бизнес-вумен.

— Блин, мы думали, что вас уже грохнули! — крикнул не то обрадованный, не то недовольный Максим. То есть если он рад, что мы живы, чего тогда злится?

— А что случилось? — спросила все-таки я.

Мне ответила Анфиса:

— Любу убили. Задушена. Идем.

Вчетвером мы поднялись наверх и вошли в комнату Любы. К ее одежде булавкой была прикреплена записка с именем: «Нинель».

— Нинель? — прочитал Алексей. — Что это значит? Что тут происходит?

— Мы тоже пытаемся понять, — ответил серьезный Евгений Константинович, который остался с найденным трупом, когда остальные пошли нас искать. — Ее комната рядом с моей, и я ничего не слышал.

— Потому что сам и убил! — по обычаю, высказался музыкант.

— Знаете, — нервно отозвалась Анфиса, — вы больше походите на убийцу. У вас татуировки по всему телу.

— Дура, это имидж!

— Прекратите! — остановил новую ссору Алексей. — Давайте думать над тем, кто мог это сделать. Вычислим ублюдка и разберемся с ним по-мужски.

— Им может быть кто угодно, — поспорила я. — Давайте займемся лучше этими посланиями. В них разгадка. К Веронике прикололи имя «Любочка», к Любе «Нинель». Что это? Имя новой жертвы?

— Только среди нас Нин нет, — развел руками нейрохирург.

— А может, есть. — Все уставились на меня в недоумении. Но я продолжила: — Анфиса… это действительно ваше имя?

— Мое, — строго отчеканила та. — Жаль, не могу предъявить документы. Их вместе со всеми вещами забрали похитители.

М-да… Версия была красивая. Просто дамочка любит обволакивать себя дымкой тайны.

— Тогда все сложнее. В первый раз Люба была совпадением. Слово «Любочка» относилось к чему-то другому, не к массажистке.

Почему-то со мной по вопросу важности записок никто не согласился. Я обиделась и ушла к себе, чтобы подумать. Однако «Нинель» и «Любочка» никак не укладывались ни в одну схему. Может, девушки были связаны? Играли в драмкружке, предположим, и эти имена носили их персонажи? Нужно внимательно изучить записки, вдруг на них какие-то явные следы. С этим я снова вышла из комнаты и зашла по очереди в спальни обеих покойниц: записок не было. Куда они делись? Наверно, кто-то думал так же, как и я, и забрал, чтобы исследовать. С этим я пошла в столовую, надеясь застать там людей.

За столом сидела только Анфиса. Она с унылым видом жевала бутерброд, словно не чувствуя вкуса.

— Анфиса, вы не знаете, кто взял себе эти странные записки?

Она вздрогнула и с испугом воззрилась на меня. Медленно покачала головой, затем сказала страшную вещь:

— Я знаю, что мы все умрем. Потому что заслуживаем смерти.

Честно говоря, от таких слов у меня мурашки побежали по спине. Все же я, глубоко вздохнув, села подле нее и взяла женщину за руку.