Маргарита Малинина - Смертельный и чудесный карнавал. Сборник

Тут я заметила, что в книге есть несколько закладок. Открыв первую, я стала читать подчеркнутые карандашом строки и поледенела: «Эту взбалмошную девчонку с низким уровнем интеллекта никто не называл Любовью или Любой, ее звали просто Любочкой. Прыгнуть в койку к любому, кто может быть мало-мальски полезен, Любочка считала святым долгом…» Вика! Я выронила книгу. Потом взяла себя в руки, подняла том и открыла следующую закладку. Там тоже были подчеркнутые строки. «Нина обожала все заграничное. Даже представлялась всем как Нинель. Она всегда утверждала, что специализируется во всем — так говорят те, кто на самом деле не умеет ничего, — а в работе ей якобы нет равных. Она не понимала, что ее псевдоумения могут нанести кому-то серьезный вред». Это же про Любу! Она говорила, что в массаже она лучшая… Я открыла третью закладку. «У Сергея было много любовниц. Они звали его эротично, на французский лад — Серж. Женщин всегда тянет на врачей. По своей наивности и глупости они полагают, что врач — этот тот, кто может спасти. Они не понимают одного: врач — тот, кто может убить. Хороший врач знает, какая на нем лежит ответственность, учится прилежно, оперирует осторожно. Иные же покупают дипломы, лицензии и открывают клиники, где творят все, что захотят. Такие Сержи могут одним неловким — или ловким? — движением сделать вас инвалидом или вовсе лишить жизни». Вот они, три трупа. Кто будет следующим? Трясущейся рукой я развернула книгу на четвертой закладке из шести имеющихся. «Они говорят: дай мне рубль и получишь миллион. И люди, как стадо баранов, сраженные общей идеей, словно вирусом, верят и несут. Из категории таких «пастухов» и была Татьяна, вышедшая замуж за немца-миллионера и обучившая его азам финансовой пирамиды, легко преобразовав миллионера в миллиардера. Для знакомых она стала Танюхен — олицетворение немецкой жесткости и педантичности. Танюхен облапошила многих, даже собственного мужа…» Дальше я читать не стала. Ясно как день, что следующей жертвой намечена Анфиса. Я должна была ее спасти.

Выбежав из потайной библиотеки, я кинулась наверх.

— Анфиса! Анфиса! — кричала я, перепрыгивая через ступеньки. Добежала до столовой и влетела туда, полагая, что женщина вряд ли успела уйти в свою комнату.

Да, она вправду не успела. Ей мешал кухонный нож, воткнутый в спину и сделавший ее очередным трупом. Я зажала рот руками, глядя на лежащее на полу тело с запиской «Танюхен», но все же короткий вскрик вырвался в атмосферу. Услышав в коридоре шаги, я резко выбежала.

— Катя, это ты кричала? — обеспокоенно вопрошал Алексей, приближаясь. Я же попятилась. — Ты чего?

— Где Макс?

— А? Я не знаю. А что?

— Анфиса мертва. Ей воткнули нож в спину. Ты оставался в столовой.

— Я не оставался в столовой, я вышел сразу за тобой! Она была одна. Ее убил Макс, больше некому. — Алексей протянул вперед руку. — Катя, не глупи, я никогда тебя не обижу. Идем со мной.

— Нет!

— Я не могу тебя отпустить, потому что быть одной опасно.

— Быть одной не опасно, опасно, когда к тебе подкрадывается убийца, а ты в это время одна. Если это сделал Максим, то где он? — Я продолжала пятиться.

— Я не знаю! Идем со мной! — сказал он уже требовательнее.

Тут из туалета вышел музыкант. Я как раз проходила мимо, потому отскочила к противоположной стене, ахнув.

— Анфису убили, — сообщил он «новость».

— Представь себе, знаем! — выкрикнул обозленный Алексей. — Где ты был?

— Почему на тебе кровь? — дрогнувшим голосом спросила я будущую звезду. Макс опустил глаза на свою светло-серую футболку. До этого он ходил в растянутом аляповатом свитере, но в здании оказалось неожиданно тепло, и утром он был уже в футболке. В чистой.

— Я пытался ее спасти, — с болью выдал молодой человек. — Она была еще жива, когда я вошел. Она что-то шептала, я думал, она назовет имя убийцы… Но не успела.

— Врет! — кричал взбешенный Алексей. — Он врет, это же ясно!

— Знаешь, я к такому не привык! Это ты солдат, а значит, многократный убийца!

— Катя, отойди от него, он опасен! Он крупный, он бы запросто справился с доктором!

— А ты?! Военный!

— О господи… — Я пятилась к лестнице. Единственная подсказка была внизу. — Анфиса жива! — крикнула я, показывая за их спины. Оба, как по команде, обернулись, я же резко кинулась бежать.

В библиотеке, подергав дверь изнутри, чтобы убедиться в ее стойкости, я села и отдышалась. Не зная кода, попасть сюда невозможно. Но я довольно быстро подобрала комбинацию, а это не утешает. Тем более убийца этот код, увы, знает. У меня мало времени.

Посидев пару минут, дабы собраться с мыслями, я кинулась к оставшимся двум закладкам. «Тамара — слишком серьезное и волевое имя для сплетницы. Все ее звали Тамарико́. Игриво, непринужденно. Точно так она убеждала людей поступить согласно ее некомпетентному мнению. Она могла назвать одного хорошим, а другого плохим, просто чтобы казаться сведущей. Она вредила своими советами, но ей было плевать». Волосы на голове зашевелились. Я Тамарико́? Что-то не припомню, чтобы я часто сплетничала и раздавала ненужные советы. Тем не менее преступник откуда-то взял, что я такая, и хочет теперь за это лишить меня жизни. Анфиса была права. Нас всех обвиняют в каких-то серьезных грехах. Это не тупые убийства. Это месть.

Я открыла последнюю закладку. «Он очень умен. Он талантлив. Он сверхпроницателен. Он по одному взгляду может определить, к какому типажу относится человек. Он носит мое имя. Он Аристарх. Это не просто рассказ, это исповедь. Аристарх так загордился собой в какой-то момент, что забыл о тех, кто его любит. И их не стало. Эти люди свели счеты с жизнью, лишившись любви идеального человека…»

У меня потемнело в глазах. Максим говорил, что его мать покончила с собой. Он наверняка не уделял ей времени, потому что был зациклен на своей музыке. Эта глава о нем.

Я вышла из библиотеки и на цыпочках прокралась к повороту. Выглянула. Никого нет. Так же аккуратно и бесшумно я добралась до лестницы. Поднялась наверх, прислушалась. Тишина. Подошла к комнате Максима и открыла дверь, ожидая увидеть худшее. Но спальня была пуста. И тут я услышала звук. Какой-то шумный механизм привели в действие. Странно, я думала, здесь ничего не работает.

Я бросилась вниз. Оказалось, звуки доносятся из последнего прохода, в котором я еще не была. Взору моему открылось такое же громадное помещение, как и в первом отсеке. Но здесь не было станков, тут была только какая-то цилиндрическая громадина метров двух высотой, на которой быстро крутилось несколько рядов острых металлических выступов наподобие циркулярных пил. Страшно представить, что и зачем испытывали на этом чудище. Из какого-то подсобного помещения вышел Алексей.