Николай Железняк - Чемоданы

– Ну, мы не знаем, общественность, я имею в виду, что там было, то есть происходило, у вас, там, в туалете… Это когда тебя не было, – предельно участливо добавил Лева для млеющего Пети, – в нашем крыле.

Злопамятный Петя лыбился от удовольствия.

Палыч аж покраснел от возмущения:

– А ничего в туалете не было, и не могло быть. Он туда не попал!

– Ну, на этот счет есть разные сведения, – измывался Лева, ероша усы.

– И долго же ты там сидел? – дружелюбно спросил Петя. – Экскременты поди изучал?

– Эх, Петя, Петя, я-то тебя всегда держал за достойного, вменяемого сослуживца… И ты туда же! Подумаешь, какой-то кактус! Вон он стоит! Полстакана спирту всего… А он, смотри, только крепче, я бы сказал, забористее стал. Можно так выразиться, стал совершеннолетним. Наливать ему теперь можно.

– Так ты, значит, камрада Брюховца имел в виду? – фальшиво догадался Лева. – А он к тебе до сих пор относился с нескрываемым уважением. Окурки найденные приносил, и все такое… Весь мусор…

– Пошли вы! – Палыч в сердцах, не целясь, метнул дротик и пошел к двери.

– Мазила, – констатировал Лева. – Даже не пытайся переставить. Я отсюда вижу.

Петя раскачивался на стуле, явно настроившись на долгую и желанную экзекуцию криминалиста.

– Мишень перевесьте, а то покалечите кого-нибудь. Я пошел.

– Может в домино сыграем? – бросил в последней надежде Петя.

– С вами играть – себя не уважать. Мухлевщики! Камни у вас крапленые.

Лева понял, что Палыч сейчас таки уйдет, хоть и поверженным, но не раскрывшимся, и решился спросить напрямую:

– Так что ты знаешь, какое дело, о чем хотел нам поведать?..

Но криминалист, промолчав, отмахнулся и удалился, хлопнув дверью.

– Смотри, какая-то сволочь что-то ему наболтала. Про домино, – огорчился Петя от потери верного мальчика для битья.

– Ушел, гад, не дал положительным эмоциям разгуляться, – поскорбел Лева. – Неужели и правда выдвигаться будем, интересно? Пойду я в отдел к начальству.

– К Валере? – задумчиво уточнил Петя, с тоской рассматривая кипу бумаг на столе.

– Позондирую его. Неглубоко. Если он здесь. Держи тут круговую оборону!

Петя кивнул и молча углубился в перекладывание листков по разным стопкам. Он шевелил губами, отсчитывая число проделанных пассов. До конца рабочего дня оставалось немного, глядишь все и закончится спокойно.

Конечно, было более чем непонятно, отчего именно Брюховца повел на инструктаж Коротких… Какое еще дело?.. Нехватает им материалов, и так девать некуда…

Брюховец же был так взбудоражен неожиданными перспективами операции, совмещенной в его воспаленном воображении с лихими захватами, не исключающими погонь, – а там и до стрельб недалеко, – что вприпрыжку торопился на встречу с информатором.

Сумка, уже с формой, была при нем.Теперь стало понятно, зачем Коротких посылал домой за цивильной одеждой.Переоделся Брюховецв туалете. Куда Лева, ёрничая, предложил позвать Палыча, как завсегдатая. И знатока экскрементов, как добавил Петя.

Брюховец на все лады думал о таинственном новом деле: преследовании мутных криминальных фигур со странными кличками – Плешивый и Зеленый.

Задание следить напарники Коротких иБрюховец получили от непосредственного начальника их отдела – мрачного Валеры, вечно отстутствующего в управлении из-за постоянных отлучек по связям с законспирированными агентами.

От возбуждения Брюховец не обращал внимания на мелкий дождь и встречных прохожих, – не исключая, что для него было не характерно, женского пола, – бодро идя от метро,углубляясь в квартал тихого центра, неподалеку от Таганской площади.

Раздуваясь от гордости за оказанное доверие – у Коротких оказалось иное важное мероприятие, -он мысленно прокручивал вводную часть сценария предстоящего разговора с агентом, который странно мычал в телефон, явно находясь под парами алкоголя.

Пьяный Тубус неожиданно удивился такому устойчивому интересу к персоне Плешивого. Какой-то полудурок уже интересовался им сегодня, прямо-таки недавно. Странно, безусловно…

Дождь усилился. Но он не мог помешать опасной работе опытногосыскаря.

День прошел в суете. Планировалась большая поставка. Зеленый готовил накладные на провоз товара и договаривался с потребителями. На случай своего отсутствия.

Вечер накануне и утро ознаменовались заговором молчания со стороны Аллы, и об этом вспоминать не хотелось. Завтракали чаем в гробовой тишине.

Зеленый по жизни предпочитал не зацикливаться на всем, что ему не нравилось. Машину утром, однако, пришлось гнать на сервис самому, что ранее он хотел спихнуть на Аллу. Это была реальность, от которой отмахнуться не получалось. Надежда, правда, что она ее заберет после ремонта, все же не терялась. А дальше беготня пошла по нарастающей. Как день начался, так он и продолжился. Пришлось объехать несколько рынков, где торговали основные его потребители и откуда левая водка расползалась по магазинам прямиком к страждущим.

Вечером встретились у готического серого здания ЦУМа. Валера поменял дислокацию. Чем-то недовольный, он всю дорогу гудел, совмещая поездку с инструктажом.

Остановились, немного не доезжая трехэтажного здания из раскрашенного в синий цвет бетона с большими непрозрачными окнами, забранными металлическими переплетами. Постройка смахивала на офис и была возведена прямо на набережной Москва-реки к югу от центра в промзоне.

«Корабль» крепко сел на мель, пришвартованный к берегу. В плавание уйти он не мог, но подсвечивался разноцветными гроздьями гирлянд, которые свисали с крыши для создания настроения у уходящих в разгул гостей. Огни красиво переливались, освещая грязную воду, и отражались в ней вторично, изломанные легкой рябью.

–

Собираются только свои, – проинформировал Валера. – На стриптиз, в основном. Крышуют заведение «Лунные». Ментам местным, правда, тоже приплачивают. Чтоб пожарники не доставали, – хмыкнул он. – Давай, действуй. Твой выход.

– А ты не пойдешь?

– Мне нельзя. Дави на то, что нужно действовать быстро. Времени на раздумья нет. Иди!

– Вечеринка в самом разгаре, – улыбнулся Зеленый.

– Давай, вали, – мрачно посоветовал Валера. – На шесте не крутись… Можешь привлечь внимание.

– Главное, облав не проводите.

– Себя береги.

Такси уехало. Зеленый посмотрел вслед, пока машина не завернула за поворот.

Он не мог видеть, скрывшихся за трансформаторной будкой на обочинедороги Коротких и Брюховца,стоически мерзших на дежурстве. Валера начальственно кивнул подчиненным, словно досылая патрон в патронник, и те рысцойметнулись к причалу «Корабля».

Поеживаясь от свежего сырого ветра, Зеленый миновал двух охранников, подошел к массивной двери. Швейцар в военизированной шинели и фуражке с кокардой, из-под околыша которой торчал залихватский чуб, угодливо распахнул дверь перед посетителем.