Ирина Потанина - Пособие для начинающих шантажистов

— Знаешь, — мама задумчиво разглядывала царапину на моей руке, — Знаешь, чем старше ты становишься, тем более глупо шутишь. Обычно у людей происходит по-другому. Приходит мудрость, понимание… Может, ты ничего не читаешь в последнее время?

Я вдруг поняла, что мама права и устыдилась.

— Читаю. Но шутки действительно плоские, — потом я почему-то вспомнила опера и зачем-то заявила, — Это я просто общаюсь не с теми людьми.

— Странно, раньше ты никогда не попадала под чужое влияние. Видимо, эти люди много для тебя значат.

— Не выдумывай! — почему-то вспылила я, — Ничего они для меня не значат! Чуть что, сразу «много значат»!

— Верю, — скептически улыбнулась мама.

Я нахмурилась, потом вспомнила свой прощальный диалог с Викторией и устыдилась собственной вспыльчивости.

— Давай о чем-нибудь другом? — миролюбиво предложила я, чем, естественно, породила в материнском сердце массу вопросов. Корректная мама пока их не задавала.

Еще минут пятнадцать мы шушукались и смеялись, потом я почувствовала, что силы покидают меня окончательно и отправилась спать.

Утро началось с вкусного завтрака. Я даже всерьез задумалась над возможностью снова перебраться жить к родителям. Но тут мама решила все-таки расспросить, что же это за молодой человек был со мной вчера в гостях у Силенских, и я тут же припомнила все блага самостоятельной жизни. Мучимая угрызениями совести Виктория звонила мне уже из офиса, сообщая, что машина, которая отвезёт меня домой, через пятнадцать минут будет под подъездом. Заодно я решила забросить Настасью в школу и отца на работу. Жаль, что мама работала в двух шагах от дома, а то бы и её я тоже подвезла. Я даже подумала, что ради таких благ согласна, чтоб меня каждый вечер били кирпичами по голове. Хорошее настроение улетучилось, уступив место воспоминаниям о происшедших событиях. Весь этот абсурд мало того, что не помещался в голове, он еще и, возможно, угрожал серьезными неприятностями. Я вспомнила, что Шурик сегодня выходной, и решила позвонить ему, как только окажусь дома. Высказывания опера о том, что он знает шантажиста лично, мне очень не понравились. Кроме того, я жаждала лицезреть Жорика, надеясь, что он всё-таки прояснит мне ситуацию. Кого он видел? Кто забирал деньги? Себя я гуманно решила не винить пока в происшедшем. Предусмотреть, что некто появится за деньгами из канализационного люка, я никак не могла.

«Заходил. Тебя нет. Грустно. 00–13. Жора», — гласила аккуратно выведенная мелом на моей двери надпись. Губы сами собой расплылись в глупой улыбке, сердце на секунду замерло и забилось значительно быстрее. Я заставила себя нахмуриться, взять тряпку и вытереть дверь.

— Интересно, он что думает, что уже поселился у меня?! — забурчала я, стирая сообщение о времени прихода гостя. В собственной интонации мне почудилась скрытая надежда, и я углубилась в активное самобичевание, запрещая себе думать в столь тяжелый момент о Жорике.

Шурик, по моим подсчетам, сейчас еще нежился в постели. Я всегда возмущалась графиком его работы. В воскресенье, когда все нормальные люди отсыпаются и общаются с домашними, Шурик обязан был торчать в конторе. Зато у него был выходной в среду. Я подумала, что ни одна уважающая себя женщина не полюбит мужчину с таким графиком работы, и даже немного перестала нервничать на тему Виктории. Даже если Шурик окажется непричастным к похищению денег и сумеет как-то доказать это Виктории, он всё равно вряд ли сможет рассчитывать на её долгую благосклонность. Нет, и не думайте даже, я вовсе не ревновала. Просто подобный союз не казался мне прочным. Я желала этим людям счастья и стабильности, а не бурных страстей мимолетного романа, посему, конечно же, была против визита Шурика к Виктории с объяснениями.

«Ну что ты себе голову морочишь?» — вдруг заговорил внутри меня БорецЗаСправедливость, — «Какая, собственно, тебе разница, долговечен ли будет их союз? А вдруг у людей настоящая любовь?»

«Если любовь», — не вполне честно отвечала я, — «То я ничего не имею против. Но не верится мне что-то в искренность чувств обоих».

«Отстань от людей! Живи своей жизнью! У тебя вон опер неприкаянный ходит!»

«Опер опером… Но я же так привыкла, что Шурик у меня есть», — и вдруг, совершенно неожиданно для меня, все мои внутренние «я» переключились на обсуждение Жорика. То есть им Жорик оказался интереснее и важнее собственного родного бывшего мужа! Я мысленно устыдила их, но они только отмахнулись. Они страдали и не замечали мои благие намерения о перемене темы.

«Имя-то какое красивое, Георгий… А взгляд! А руки… А все эти загадочные разговоры? На самом деле, всё, что тебе нужно было от МужчиныКоторыйРядом, всё в нём, как на подбор, собралось… Только лишь обстоятельства встречи подкачали. И почему у тебя всё не может быть по-человечески?» — наперебой сокрушались они.

Волевым усилием я отправила их всех звонить второму бывшему мужу. «Я нашел тебя, понимаешь?» — звучал у меня в голове голос Жорика, и я решила, что это от удара моя голова как-то странно повредилась и теперь не подчиняется мне. Я мысленно пригрозила ей гильотиной, и она моментально стала, как шелковая.

— Алло?

— Проснулся? Я сейчас зайду.

— Еще не ложился, — я насторожилась, — Только что с работы. Там вчера сервер полетел. Молю о снисхождении!

— Не будет тебе пощады! Есть о чем поговорить.

— О чем?

— Об алиментах!

Это была наша привычная шутка. Когда-то один общий знакомый, узнав, что мы и после развода остались близкими друзьями, многозначительно заявил: «А я-то думал, что бывшие супруги ни о чем, кроме алиментов, разговаривать не могут». С тех пор я всё грозилась «поговорить об алиментах».

— Не аргумент! — парировал Шурик, — У нас не было детей.

— Здрасьте! — возмутилась я, — Ты прекрасно знал, что женишься на женщине с ребенком, причем в одном лице. Так что я вполне могу требовать алименты за саму себя.

— Требуй, что хочешь, только не буди меня! — отрезал Шурик.

— У меня есть новости по делу Виктории.

— Жду.

— Ах, так! Жди-жди. Я буду часа через два! А может и через три!

Я аж бросила трубку от обиды. Значит, если дело касается меня, то Шурик дико устал, а как только речь заходит о Виктории… Вот назло сейчас лягу спать, пусть ждет и мучается. На всякий случай я нагло позвонила Шурику в офис и, представившись, спросила где, собственно, Шурик.

— Ой, он, наверное, еще до дому не доехал, — ответила приветливая секретарша, — Я сегодня, когда пришла, он еще здесь был. Где-то минут двадцать назад уехал.

На ночь офис Шуркиной конторы ставился на сигнализацию. Покинуть помещение можно было или до одиннадцати вечера, или уже после девяти утра. Значит, мой бывший второй муж за пределы своей работы этой ночью не выходил.