Эд Макбейн - Крутой детектив США. Выпуск 1

— Вы по поводу этих убийств, да?

— Да, мистер Коэн, — ответил Мейер.

Коэн покачал головой. Он был худ, карие глаза глядели страдальчески. Он был почти так же лыс, как Мейер, и оба они, сидевшие по разные стороны от Кареллы и разделенные столом, были похожи на бильярдные шары, ждущие, когда опытный игрок выберет наилучший способ ввести их в игру.

— Я подумал об этом, когда убили Малл и гена, — сказал он. — Я сразу узнал имена, но только смерть Маллигена открыла мне глаза, и я сообразил, что нас всех хотят убить.

— Вы это поняли, когда был убит Маллиген? — переспросил Мейер.

— Именно.

— Маллигана убили второго мая, мистер Коэн, а сегодня восьмое. Прошла почти неделя, мистер Коэн. Почему вы не позвонили в полицию?

— А зачем?

— Чтобы рассказать о своих подозрениях.

— Я очень занят.

— Согласен, — сказал Карелла, — но не настолько же, чтобы не подумать о собственной шкуре?

— Никто меня не убьет, — буркнул Коэн.

— Вы уверены?

— Вы что, спорить со мной пришли? Так я не могу терять время попусту!

— Почему вы нам не позвонили, мистер Коэн?

— Я уже сказал, что занят.

— Что вы делаете, мистер Коэн? Чем это вы так заняты?

— Я придумываю комические сюжеты. Изобретаю шутки для художников-карикатуристов.

— Впервые в жизни встречаю изобретателя шуток, — сказал Мейер, прочувствованно склоняя голову.

— А я в первый раз в жизни встречаю инспектора полиции, — парировал Коэн.

— Можете ли вы рассказать о пьесе, в которой играли в сороковом году? — задал вопрос Мейер.

— Рассказывать особо нечего, — сказал Коэн. — Я в ней участвовал просто для развлечения. Я учился на филологическом факультете и еще не очень хорошо понимал, чем хочу заниматься, так что пробовал все помаленьку. Я около года состоял в этой труппе.

— Вы были актером?

— Да, а потом написал скетчи для ревю, которое мы ставили.

— Когда это было?

— После постановки «Долгого возвращения». Кажется, в сорок первом.

— А другие актеры? Вы их помните?

— Послушайте, прошло столько лет, — ответил Коэн.

— Ничего особенного? Какое-нибудь происшествие? Ссора или просто слишком оживленный спор?

— Насколько я помню, ничего такого. Все шло как по маслу. Мне кажется, мы хорошо ладили.

— В этой пьесе играли три девушки, — сказал Карелла. — С этой стороны никаких недоразумений?

— Как это?

— Ну, двое ребят, которые влюбились в одну девушку, или что-то в этом роде?

— Нет, ничего в этом роде, — ответил Коэн.

— Итак, ничего особенного не произошло?

— Не припоминаю. Это был типичный университетский спектакль. Все хорошо ладили друг с другом. — Коэн заколебался. — Была даже вечеринка после спектакля.

— Ничего ненормального на ней не случилось?

— Нет.

— Кто там был?

— Актеры, технический персонал и еще профессор Ричардсон, художественный руководитель. Он ушел очень рано.

— А вы когда ушли?

— В самом конце.

— В котором часу?

— Сейчас уж и не помню. На следующий день рано утром.

— Кто еще оставался до самого конца?

— Нас было пятеро или шестеро. — Коэн пожал плечами. — Скорее — шестеро.

— Кто были эти шестеро?

— Трое ребят и три девушки, которые играли в спектакле. Хелен Стразерс и другие.

— А ребята?

— Тони Форрест, Рэнди Норден и я.

— И все было нормально?

— Мы были так молоды, знаете ли, флиртовали по разным комнатам. А потом разошлись по домам.

— Хорошо. Что вы делали после окончания университета? Воевали? Какой род войск?

— Наземные, пехота.

— В каком чине?

— Я был капралом.

— А чем конкретно вы занимались?

Коэн заколебался.

— Я… — Он пожал плечами. — Я же вам сказал, я был в пехоте.

— А что вы делали в пехоте?

— Я был снайпером, — произнес Коэн.

Воцарилось молчание.

— Да, я понимаю, какое это может произвести впечатление.

— И какое же, мистер Коэн?

— Ну не считаете же вы меня совсем идиотом! Я знаю, что человек, совершивший все эти преступления, отличный стрелок… Снайпер.

— Да, вот именно.

— Я ни разу после демобилизации не притрагивался к ружью, — сказал Коэн. — И никогда больше не притронусь. Потому что это мне не нравилось: прятаться для того, чтобы убивать.

— Но вы были первоклассным стрелком, не так ли? А сейчас вам случается стрелять?

— Я вам сказал, что…

— На охоте, я имел в виду. Спортивная стрельба, а?

— Нет.

— Мистер Коэн, у вас есть ружье?

— Нет.

— Револьвер?

— Нет.

— Вы когда-нибудь пользовались оптическим прицелом?

— Да, в армии. — Коэн помолчал, потом заговорил снова: — Вы ошиблись адресом. В настоящее время если я и заставляю людей умирать, то только от смеха, показывая им какой-нибудь трюк, и только так.

— Мистер Коэн, — спросил Мейер, — где вы живете? Мы хотели бы взглянуть на вашу квартиру, если вы не возражаете.

— А если я откажусь?

— Тогда нам придется брать ордер на обыск.

Коэн порылся в кармане и оросил на стол связку ключей.

— Мне нечего прятать, — сказал он. — Ключ с круглой головкой открывает дверь дома, а бронзовый ключ — от квартиры.

— Адрес?

— Сто двадцать семь, Северный Гаррод, квартира четыре «С».

— Мы дадим вам квитанцию за ключи, мистер Коэн, — сказал Карелла.

— К шести вы кончите? — спросил Коэн. — У меня свидание.

— Да, конечно. Благодарю за помощь.

— Я хотел кое-что спросить, — сказал Коэн. — Если этот тип и вправду хочет всех нас поубивать, то кто поручится, что не я следующий в списке?

— Вы хотите охрану? — спросил Карелла. — Мы можем предоставить ее вам.

— Какую именно?

— Полицейского.

Коэн задумался.

— Ничего не надо, — сказал он наконец. — Против снайпера не может быть защиты. Уж я-то знаю.

На улице Карелла спросил Мейера:

— Что ты об этом думаешь?

— Мне кажется, он здесь ни при чем, — ответил Мейер.

— Почему?

— Честное слово, послушай. Я смотрю телепередачи, кино, читаю книги и, в конце концов, кое-что понимаю в преступлениях. Если в истории замешан еврей, или итальянец, или негр, или пуэрториканец, или вообще парень с иностранной фамилией, он никогда не бывает преступником.

— Почему?

— Просто потому, что этого делать нельзя. Нужно, чтобы убийца был стопроцентным американцем, белым протестантом. Держу пари на что хочешь, что в квартире Коэна мы не найдем даже рогатки.

Инспектора сидели в дежурке комиссариата, пили кофе из бумажных стаканчиков и любовались майским солнцем, проникавшим сквозь зарешеченные окна. Они обыскали дом Коэна от подвала до крыши, включая даже маленькую террасу, с которой открывался великолепный вид на реку, и не нашли ничего подозрительного. Это вовсе не означало, что Коэн не был весьма хитрым убийцей. Он мог, к примеру, спрятать ружье в каком-нибудь заброшенном гараже. Просто в настоящий момент инспектора не нашли в его квартире ничего подозрительного.