Ингар Йонсруд - Братство

— Ты дома? Разве ты не говорил, что вечером будешь работать?

— Говорил, — ответил он, растирая пальцами глаза под очками. — Я ездил на задание. Есть новости?

Новости были. Полиция нашла фургон, в котором увезли Аннетте Ветре. Кафа проявляла невероятный энтузиазм по этому поводу.

Она помахала Фредрику, подзывая его к своему офисному столу: там его поджидала чашка горячего кофе. Кафа сняла шапку, и повязка чуть не соскользнула с головы, но удержалась благодаря резинке.

— Машина пуста и выгорела дотла. Я только что оттуда. Она стоит на обочине в Нурьмарке, недалеко от озера Рюпетьерн. Сегодня вечером проезжавший мимо велосипедист заметил дым.

— Хорошо, — рассудительно отозвался Фредрик и подул на кофе, так что на усах от пара образовались крошечные капельки.

Машина принадлежала прокатной компании «Автомобили Экерна». Это шарашкина контора. Ее машины частенько появлялись на радаре, когда не слишком успешные средней руки мошенники попадались с поличным. Компания сдавала в аренду автомобили, как старые и основательно потрепанные, так и суперсовременные спортивные тачки кричащих цветов из высшего ценового сегмента.

— Они подтвердили, что машину не вернули, как было согласовано в договоре.

— Ладно. Отлично. И кто ее арендовал?

— Вот тут-то и начинается самое интересное, — продолжала Кафа. — В фирме говорят, что это был не один человек. Их было двое. Маленький полный парень и еще один высокий крепкий тип. Высокий стоял на улице и ждал, пока его подельник расплатится картой.

— Картой? Так у нас есть его данные?

Теперь Фредрик понял, почему Кафа так воодушевилась. Она живо кивнула.

— Я не знаю его имени, еще не успела проверить. Только что получила копию его кредитки.

Она повернула монитор к Фредрику. Полицейский застыл на месте. Его рот медленно приоткрылся. Фредрика обдало потом. В голове помутилось. Дыхание перехватило. К горлу подступила тошнота.

Кредитка принадлежала Йоргену. Его другу юности, журналисту с TV2, Йоргену Мустю.

Монотонное жужжание газонокосилки навевало сон.

За последние ночи Кари Лисе Ветре мало спала. Не могла уснуть. Но усталость в эти вечерние часы ее все-таки одолела. Она зевнула и потянулась. Рядом с черным двухэтажным особняком, где жили супруги Ветре, время от времени среди фруктовых деревьев мелькала фигура мужа Кари Лисе. Вчера он постриг живую изгородь и прополол клумбу с розами, посаженными женой. А позавчера — помыл и отполировал машину. Кари Лисе не видела, чтобы ее муж улыбался, кроме тех моментов, когда играл с внуком. Тогда лицо его прояснялось, и они обменивались кратким, полным надежды взглядом. И снова расходились. Когда они находились вместе, воспоминания о пропавшей дочери накатывали с двойной силой. У мужа Кари Лисе был свой метод. У нее — свой. Она думала о политике.

Когда они узнали, что дочь и внук пропали после бойни в Сульру, Кари Лисе твердо сообщила партии: «Я продолжаю работать как прежде». А что теперь, когда их внук мирно играл на втором этаже, а Аннетте отрезали от них и похитили? Кари Лисе должна работать. Она не переставала казнить себя за то, что послушалась испуганной дочери и не сообщила в полицию.

Она положила последние фрикадельки в кастрюлю и, подождав, пока вода закипит, добавила к ним макароны. Кари Лисе раздвинула кухонные шторы и посмотрела на небо. Оно было темным и тяжелым. Отложив порцию Уильяму, она вышла в коридор и позвала внука. Тот ответил, что идет, и Кари Лисе снова обрадовалась, услышав его голос. Затем она отправилась на веранду, где сидел охранявший их широкоплечий полицейский.

— Пойдемте, поешьте с нами.

— Спасибо, но я поем, когда меня сменят, — ответил он, улыбнувшись.

— Да перестаньте. Уильям будет дуться, если вы не поедите с нами.

Сидя за обеденным столом, Бьёрн Улав Ветре вопросительно посмотрел на супругу. Когда Уильям так и не пришел, трое взрослых приступили к ужину. Но прошло уже десять минут, а внук так и не объявился.

— Мне пойти и привести его?

— Ешьте, ребята. Я схожу, — сказала Кари Лисе, поднявшись из-за стола.

Когда она собиралась спускаться по лестнице, на нее нахлынуло ноющее предчувствие. Коридор с низким потолком показался ей теснее обычного. Ее взгляд скользнул по стенам с поблекшими детскими фотографиями Аннетте. И тут Кари Лисе поняла, что не так. Дверь в комнату Аннетте была закрыта. Она была уверена, что вставила в дверной проем газету, чтобы услышать, если внук позовет ее. Кари Лисе резко распахнула дверь. Уильям улыбнулся ей.

— Привет, бабушка.

У нее не хватило сил ответить. Она только испуганно смотрела туда, где на цветастом ковре сидел высокий мощный мужчина, а на коленях у него — ее четырехлетний внук. Вокруг них были разбросаны лего, машинки и пластмассовые животные. Окно с предохранителем от детей позади них было распахнуто. Человек был одет в черное. Темная шапка, низко натянутая на выпуклый лоб, доходила прямо до выпученных глаз, уставившихся на Кари Лисе. Мужчина приложил палец к губам. И тут она заметила, что приятные черты его лица — на самом деле маска. От переносицы до подбородка. Точная имитация лица. Но вблизи было прекрасно видно, что лицо лишено мимики и асимметрии, которые и делают нас уникальными.

Его желтая, как воск, кисть руки лежала на спине Уильяма. Она была достаточно большой, чтобы указательный и большой пальцы могли сомкнуться на горле мальчика. В другой руке мужчина держал пакет с конфетами. Кари Лисе Ветре смотрела, как внук достает из полного сладостей пакета одного мармеладного крокодила за другим. Когда Уильям попытался протянуть крокодильчика бабушке, человек решительно притянул мальчика обратно, и во взгляде Уильяма мгновенно появилось волнение. Мужчина кивком указал на прозрачный пакет на полу прямо перед Кари Лисе. Она обессиленно опустилась на колени и вытащила из пакета фотографию мужчины. Кари Лисе узнала его. Это была одна из тех фотографий, которые показывал ей Фредрик Бейер. Фредрик называл его Пером Ульсеном. Он был одним из пасторов Сульру. Фотография была подписана: «Бёрре Дранге». В пакете лежал еще один предмет: диктофон. Он выскользнул в руку Кари Лисе.

Человек в черном, опуская Уильяма на пол и поднимаясь, не отводил взгляда от Кари Лисе. А затем он плавно выскользнул в окно и исчез.

В столовой дома на Майорстюен даже не было слышно дыхания четверых собравшихся. Голос на записи был нетвердым и высоким. В короткие, неестественные паузы между словами было слышно прерывистое дыхание говорящего. «Кари Лисе Ветре, если вы хотите увидеть свою дочь, вы должны, используя свои связи, найти этого человека. Он называет себя Пером Ульсеном, но его имя — Бёрре Дранге. Срок — семьдесят два часа с этого момента. Если до истечения срока вы не свяжетесь с нами, то больше никогда не увидите Аннетте. Если предупредите полицию, то тоже никогда не увидите Аннетте. Свяжитесь с нами по адресу электронной почты на обороте фотографии».