Ингар Йонсруд - Братство

— Ты испытываешь чувство вины? — спросила Кафа.

Поначалу ничего другого, кроме вины, и не было. Но постепенно она, как болячка на ране, медленно подсыхая, утолщается, затвердевает, и, когда нарастает новая плоть, наконец отваливается.

— Вина — как луна. Она не светит постоянно. Но она всегда на небе. И хуже всего, что по ночам.

— Тебе неприятно говорить об этом?

— Никто больше не задает вопросов. Большинство, с кем я общаюсь сейчас, даже и не знают, что я когда-то был отцом троих детей. А те, кто знали, уже забыли. Когда проходит время, это остается важным только для тех, кого напрямую касается.

— Поэтому вы развелись? Ты и его мать?

Фредрик вздохнул.

— Конечно. Ведь я потерял ее сына.

Он глубоко вдохнул и махнул рукой.

Все стало просто. Он видел разного рода отношения. Удачные и неудачные. С отпечатком недоверия и уважительные. Счастливые и несчастливые. Фредрик всегда знал, что у них с Элис счастливый брак. В их лучшие дни они жили в любви и редко объясняли причины своих конфликтов отрицательными качествами друг друга.

Смерть Фрикка изменила многое, но она не изменила сущность Элис. Она никогда не укоряла мужа. Она заботилась о нем, утешала и прошла через его самообвинение и самоанализ.

Как ему пришло в голову оставить Фрикка одного? Да, это было не в первый раз, но о чем он думал? Вопросы задавала не она. Только он самому себе. Это только усиливало его страдания, и он не находил в себе сил собраться с духом. Долгое время сильной приходилось быть Элис, и она потеряла уважение к нему, а он — к ней. Вот почему их отношения пришли к концу.

Осталась только необходимость в сексе. Чтобы иногда напоминать себе о запахах, вкусах, о мягкости и твердости друг друга. А потом каждый уходил к себе.

— А сейчас у тебя кто-нибудь есть?

— У меня есть… подруга.

Фредрик покачал головой. Откашлялся. Ему нужно было кое о чем спросить Кафу.

— Слушай, Кафа. Раз уж мы тут откровенничаем.

Он посмотрел на нее. Джинсовая куртка на узких спортивных плечах. Волосы собраны в неаккуратную косу, торчащую из-под шапки как кусок веревки.

— Да?

— Ты видела репортаж о покинувших секту?

— Конечно.

— Женщина, Аннабель Вихе, утверждает, что она связывалась с нами.

Кафа нахмурила лоб.

— Она сказала, что говорила с тобой, — медленно продолжил он.

— Да… Вполне возможно. В первые дни на нас обрушился шквал телефонных звонков, — Кафа почесала голову под шапкой. — Думаю, мне поступал этот звонок, да. На меня перевели из центральной аппаратной. Женщина со шведским акцентом сказала, что была членом общины. Я внесла эту информацию в базу. Что-то не так?

Фредрик сжал маффин в мягкой бумажке в руке с такой силой, что тот превратился в кашу.

— Ты уверена, что внесла информацию в базу?

— Да.

— Сейчас ее там нет.

Андреас сообщил о ситуации сухо и жестко: «Фредрик. Сюнне временно отстранена от расследования. Косс победил».

Себастиана Косса вызвали к комиссару. Ситуация обострилась, когда люди Сюнне Йоргенсен не смогли найти пропавшую общину. Неме считал, что Сюнне защищает своих следователей и их безрезультатную работу. Из базы исчезла информация. Аннетте Ветре была похищена. Убийца с чердака буквально ушел из-под носа. Все это — результат неверных решений, которые были приняты с благословения Сюнне Йоргенсен. Разразился скандал. Косс с жадностью вцепился в открывшуюся перед ним возможность и через четверть часа уже направлялся в кабинет Сюнне.

— Ты отстранена от расследования, — констатировал Косс.

Завтра подробности дела попадут на страницы газет. Специальный отдел будет изучать, не был ли нарушен закон. Неме нашёл козла отпущения. Вот так он и проявил свою решительность.

Кроме сидевших на траве высокого прихрамывающего мужчины в коричневой вельветовой куртке и невысокого роста крепко сложенной женщины в толстовке с капюшоном, в парке возле Волеренгской церкви не было ни души. В тени елей, росших на западной стороне построенного больше века назад гранитного здания, Фредрик ждал, что Сюнне Йоргенсен прервет молчание, но она только курила, глядя на выкрашенные светлой краской деревянные домики вниз по склону. Время от времени Сюнне нервно тушила окурки пальцами и складывала резко пахнувшие бычки перед собой на траве.

Они сидели достаточно близко, чтобы он мог обнять ее. Но это было бы не совсем в его стиле. Да и не в ее тоже. Она убрала пачку сигарет в карман и заговорила.

— Этому расследованию кто-то намеренно препятствует, Фредрик. Подробности дела просочились в прессу. Расследование пошло по ложному следу. Из базы пропала информация.

Голос Сюнне сорвался, зазвучав высоко и надрывно, и она взглянула на Фредрика.

— Камбрани говорил правду. С его телефона поступали звонки в полицию, именно в тот момент, когда, как он утверждает, он стал разыскивать эмира. Как он и сказал на допросе. Но эта информация тоже бесследно исчезла. Я отказываюсь верить, что два важных факта в деле, таком как это, просто берут и исчезают сами собой.

Фредрик посмотрел Сюнне в глаза. Ее лицо выражало задумчивость.

— Вопрос только в том, — сказал он, — как глубоко нужно копать. Не может быть, чтобы за всем этим стоял только один убийца из Сульру. Есть кто-то еще. Кто-то еще, кому это выгодно. Думаешь, это кто-то из наших ребят? Полицейский?

— Или женщина-полицейский, — сказала Сюнне, толкнув его в бок. Ее голос снова стал серьезным. — Ты доверяешь Кафе?

Фредрик вздохнул.

— Да. Пока что доверяю. Это же она приняла тот звонок от покинувших общину. Информацию, пропавшую из базы.

Сюнне посмотрела на него вопросительно.

— Косс утверждает, что кто-то «подредактировал» диктофонную запись.

— «Подредактировал»… — Фредрик потер нос. — Это я остановил запись. Косс, похоже, собирается во что бы то ни стало прищучить кого-нибудь. Мне хотелось бы, чтобы он прищучил того, кого следует.

— Он уже прищучил меня, — устало пробормотала Сюнне.

Перед ними прошла группа детей из детского сада в желтых светоотражающих жилетах. Следователи встали и пошли. Сюнне закурила новую сигарету.

— Почему ты доверяешь ей? Кафе?

Он задумался.

— Потому что… Потому что мне кажется неправдоподобным, что она сливает информацию. Она не производит такого впечатления.

Сюнне скептически посмотрела на него.

— А какое впечатление тогда она на тебя производит? Уж не влюбился ли ты?

Он покачал головой.

— Ну уж нет, знаешь ли. Я ей в отцы гожусь.

Кафа позвонила, когда Фредрик парковал машину в полицейском гараже. Он не стал отвечать. Пусть Принс [41] Популярный американский музыкант, певец и композитор 1980–2010 гг. — Прим. ред. допоет «Raspberry Beret», и тогда он перезвонит.