Александр Козлик - Дневник начальника следствия из «Матросской Тишины»

Этот изолятор значительно отличается от «Матросской», более цивилизованный. Говорят, что он образцово-показательный. Здесь находятся женщины и б/с. Начальник изолятора – женщина, полковник внутренней службы, заместитель по оперативной работе тоже женщина и тоже полковник. Похоже, что изолятор действительно образцовый, хотя проблем и тут хватает. Попросил еще один матрас, т. к. спать на «шконке» невозможно. Начальник дала команду заменить. Я отказался. Мне не заменять надо, а выдать еще один. У меня новый матрас, и замена не поможет. Лежать на койке невозможно, ребята прокладывают дыры журналами, бумагами, газетами или завязывают веревками. Но приходит проверка, и какой-либо мудак все забирает, проявляет бдительность. А у меня больной позвоночник, и лежать так невозможно. Да ладно, я уже закаленный, выдержу. Но здесь питание лучше. По утрам дают каши на молоке, без «вискозы», т. е. сои. Здесь сою называют или «чапиком», т. е. корм для собак, или «вискоза» – корм для кошек. Так что, растем от кошек и собак, и есть надежда, что станем человеками, и тогда будем кушать сою.

Следствие не появляется, затаилось. Жду очередной подлянки. Видно, что там с начала месяца идет борьба, ведь давно могли закончить ознакомление.

Прошло 10 дней, все без изменений. Следствие пропало.

Написал две жалобы на бездействие: одну на имя Генерального прокурора, вторую – в суд, в порядке ст. 125 УПК, на бездействие следствия и нарушение моих конституционных прав и интересов. Я сижу уже свыше года под следствием, а по закону, разрешается только до года. Жду ответа.

Приходил адвокат. Следствие хочет в нарушение законодательства ознакомить обвиняемых с делом, лишь бы нас не выпустить. Для них закон не писан. Отсутствие надзора со стороны прокуратуры приводит к беспределу. Буду писать жалобы, больше ничего не остается.

Все без изменений. Следствие пропало. Сижу и жду, что будет дальше. Прошел слух, что пытались отменить постановление о доследовании у Генерального прокурора, но он им отказал. Что дальше?

Сосед Алексей был освобожден из изолятора. Прошел год, и он обкрутил следствие, пришлось им его выпустить. Все-таки не всегда победа на одной стороне.

Пришло сообщение из Генеральной прокуратуры, что 10 июня 2011 года отменено досудебное соглашение с Пановым и дело направлено на дополнительное расследование.

Следствие, скорее всего, обжалует это решение в суде, т. к.

Генеральный им отказал в отмене. Ждем!

Появились проблемы в «хате» со стороны «старшего». Поставили нового, старого отпустили по сроку, начались придирки, стараюсь не обращать внимания, видно, администрация изолятора «влияет» по просьбе следствия или оперов.

Прошло ровно 14 месяцев, как меня «упаковали». Следствие пытается любым путем не соединять дело Панова с нашим, чтобы нас не пришлось выпускать. Знаю об этом из газет. Ничего святого за душой у этих подонков нет, главное для них – спасти свой престиж и свою голову. За мной усилили контроль, подключилась администрация изолятора, меня полностью изолировали, чтобы я ни с кем не общался. Хорошо еще, что приходят письма Беллы, и они меня, конечно, поддерживают. Как они там? Как можно создать такую систему правосудия и не понимать, что делаешь? А если понимаешь, то тогда, что все это значит?

Все без изменений. Передали, что на 20 июля назначено судебное заседание по моей жалобе. Следствие все еще пытается обжаловать действия Генпрокуратуры. Теперь у меня хоть сторонники появились. Правда, насколько долго продлится – это вопрос. Здесь из «хаты» хоть деревья видны, солнце вовсю светит прямо на кровать. Не так тоскливо, как в «Матросске», там света белого совсем не видно было. Жара опять подступила к Москве.

День проходит: валяюсь в кровати за чтением книг, тренируюсь с ребятами, зарядку делаю каждый день, как закон, пытаюсь поддерживать форму. Но, все равно болезни не обходят. Киста гноится, надо делать операцию, на лице еще пятна не прошли от клеща, заразу еще в «Матросске» подхватил. Хорошо, что здесь врачи по-человечески относятся и по мере сил помогают, дают лекарства.

Адвокат обещает регулярно приходить, но не выполняет свои обещания, так что связи нет никакой. Вот такие дела.

Мне сообщили, что моя жалоба в Басманном суде отложена. Из-за чего я не знаю, но думаю, что следствие не представило документы. Тянут резину. Они не имеют право нас держать, обязаны соединить дела и выпустить, а это им очень не хочется. Приходил адвокат и сообщил, что Тверской суд отклонил жалобу Панова о возврате дела и, якобы, СК хочет возбудить уголовное дело в отношении Шенгелии. Ничего не пойму, зачем им еще возбуждать, если и так полно дел по преступлениям, которые он совершал. Может дело в сроках? Уже свыше 5 лет расследуют. В общем-то, шум идет, а я пока сижу, жду, чем все это кончится.

Все без изменений. Должен прийти адвокат с новостями, посмотрим, что он принесет. Нарастает напряжение и в «хате». «Старшо́й» гнилым мужиком оказался. Бывший начальник следственного отделения, маленький живчик и все стучит. Думает, что ему от этого легче будет.

Стало известно из официальных источников, что 22 июля 2011 года наше дело возвращено в Питер, в СК. Жду, что теперь будет дальше.

Вчера приходил адвокат. Новости неутешительные. Дело уже в Питере. Назначен старший, но он пока находится в отпуске и приедет только 15 августа. Выпускать нас никто не собирается. Этапируют обратно в Питер. Дана команда держать нас до упора, и дело загнать в суд в таком виде как оно есть. Престиж прежде всего. Ведь нас незаконно держат, год прошел, дело в суд не направлено, обязаны освободить. Но что для них закон? Наплевать на него. Как хотят, так и будут делать, и никто их остановить не может. Вот такое у нас правосудие.

Вчера осудили Михалыча. Дали ему 12 лет лишения свободы за взятки. Пять эпизодов, все доказательства основаны на словах подельника, с которым было заключено соглашение, и тому дали 3 года. Именно подельник: получал деньги и его взяли с «поличным». В отношении Михалыча нет никаких доказательств, только показания подельника. Но этого оказалось достаточно. Такое наше законодательство, такое правосудие. Если раньше били, заставляли признать свою вину, то теперь преступника освобождают, заключают с ним соглашение, дают ему меньше меньшего, и за это он дает те показания и на тех людей, которые хочет следствие. Зато получаются общественно-резонансные дела, образцово-показательные процессы и образцово-показательные наказания. Так любого посадить можно, на любом уровне, было бы только желание.