Майкл Коннелли - Переступить черту

Холлер вручил копии отчета Лэндрету, Корнеллу и судье и вернулся на кафедру. Задавая Корнеллу вопросы, адвокат с его помощью озвучил название документа и независимой лаборатории, проводившей анализ. Затем он попросил Корнелла зачитать выделенный отрывок текста, касающийся НСП.

Корнелл проделал это таким же раздраженным тоном, каким давал свои показания:

– «Анализ представленного генетического материала выявил наличие следов презерватива, содержащих ликоподий и аморфный кремнезем. Данное сочетание веществ характерно для презервативов, выпускаемых фирмой „Лессиус латекс продактс“, Даллас, Техас, и продающихся под маркой „Рейнбоу прайд“».

Выждав несколько секунд, Холлер продолжил:

– Детектив Корнелл, некоторое время назад вы сказали, что не искали следов применения презерватива, потому что презервативы в данном случае не использовались. Как тогда вы объясните результаты этого анализа?

– Почему я должен его объяснять? Это ваш отчет, а не наш.

– Вы предполагаете, что этот отчет фиктивный, что результаты сфальсифицированы?

– Я просто говорю, что это не наш отчет и я не знаком с ним.

Корнелл терял самоуверенность, тон его был теперь скорее усталым, нежели раздраженным.

– Прав ли я, что этим делом продолжает заниматься специальная оперативная группа, расследующая возможную связь всех этих убийств с деятельностью полицейских Эллиса и Лонга?

– Да, но, как я уже говорил ранее, мы не нашли свидетельств их связи с убийством Паркс. Свидетельством является ДНК вашего клиента, поэтому он остается подозреваемым.

– Спасибо, что напомнили. Но, участвуя в этом совместном расследовании, вы рассматривали показания, отчеты и фотографии, снятые во всех этих случаях, или же вы сочли это излишним, поскольку были уверены, что убийца – мистер Фостер?

– Мы рассмотрели все свидетельства во всех этих случаях.

– Один момент, ваша честь, – произнес Холлер и, подойдя к столу защиты, достал из-под него сумку.

Вернувшись на кафедру, он вытащил из сумки большой прозрачный пластиковый контейнер, наполовину заполненный разноцветными презервативами в индивидуальной упаковке, и установил его на кафедре.

Лэндрет возмущенно вскочил:

– Ваша честь! Что вытворяет адвокат? Мы возражаем против этой непотребной, бьющей на эффект выставки.

– Мистер Холлер, – сердито обратился к Холлеру судья, – действительно, что за демонстрацию вы тут устроили?

Холлер достал из папки еще один документ.

– Ваша честь, вот письменное показание под присягой некоего Андре Мастерса, близкого друга убитого Джеймса Аллена. Он утверждает, что этот контейнер с презервативами «Рейнбоу прайд» находился среди вещей мистера Аллена, оставшихся после его убийства и не заинтересовавших следователей. Это презервативы той же марки, к которой относились следы презерватива, обнаруженные у Александры Паркс. Это свидетельство напрямую связывает эти два убийства и подтверждает версию защиты, согласно которой Эллис и Лонг сфальсифицировали улики таким образом, чтобы подозрение пало на Да’Куана Фостера.

Лэндрет не раз вмешивался в речь Холлера с возражениями, но Сэквилл молчал, давая адвокату высказаться. Теперь, выждав паузу, судья произнес:

– Разрешите, я взгляну на это показание.

Холлер дал одну копию документа судье, а другую Лэндрету. Какое-то время судья и прокурор молча изучали его содержание. За несколько дней до этого Босх заглянул наконец в «Райский уголок» и, заплатив служителю пятьдесят долларов, узнал телефон Мастерса и взял у него контейнер.

– Ваша честь, – сказал Лэндрет, – не говоря уже о сомнительных источниках этого заявления и предполагаемой цепочке владельцев этого контейнера, представленное здесь свидетельство нельзя считать надежным. И к тому же опять нарушены правила представления новых фактов. Обвинение ознакомилось с этими показаниями только в самый последний момент. Мы против включения этого документа в список вещественных доказательств и использования его при допросе детектива Корнелла. Все это лишь желание напустить туману, ваша честь.

Лэндрет сел на свое место, и Холлер выступил с ответом:

– Ваша честь, я только подчеркну два момента. Во-первых, у меня есть еще одна копия электронного письма все тому же первоначальному обвинителю по данному делу, где прилагаются показания мистера Мастерса, так что нарушения представления фактов и на этот раз не было. А во-вторых, защита представляет копии трех фотографий, содержащихся в журнале УПЛА, описывающем расследование убийства Джеймса Аллена. Они сняты сотрудниками полицейского управления на месте преступления, в номере мотеля, и на них отчетливо виден контейнер с презервативами, идентичный тому, что вы видите здесь.

Холлер передал копии электронного письма и фотографий судье и вернулся на кафедру. Босх заметил, как он подмигнул при этом Мэдди.

Судья углубился в чтение документов и рассмотрение фотографий. В зале стояла такая тишина, что было слышно, как под потолком работает кондиционер.

Наконец судья сложил документы и фотографии вместе и наклонился к микрофону:

– Суд считает, что свидетельства, представленные защитой, неопровержимы и оправдывают обвиняемого, в то время как свидетель обвинения неубедителен. Изучив новые свидетельства, суд отменяет решения предварительного слушания. Обвинения с подсудимого снимаются. Прокуратура вправе повторно выдвинуть обвинения, когда и если они будут иметь достаточные основания. Мистер Фостер, вы свободны. Благодарите адвоката за его усердие и преданность своему делу. Заседание суда считается закрытым.

Так все и закончилось. Пока судья не удалился к себе, в зале царила тишина, а затем разом со всех сторон раздались удивленные возгласы.

Холлер обернулся к Босху, чтобы пожать ему руку.

– Мик, с победой, – сказал Босх.

– Это тебя с победой. У нас получился неплохой тандем.

Затем Холлер повернулся к своему клиенту и обнял его, поздравляя с освобождением. Босх в это время взглянул на дочь. Мэдди сияла.

– Ура, папа!

Он улыбнулся и кивнул, смущаясь своей ролью победителя.

Босх вынужден был признать, что счастлив. Впервые в жизни он испытывал это чувство оттого, что обвинение в убийстве было снято с человека. К такому еще надо было привыкнуть.

В холле за дверями зала состоялось чествование Микки Холлера. Лэндрет не захотел участвовать, у Корнелла и Гаррика тоже не было настроения. Фостер должен был пройти процедуру выписки из тюрьмы, так что ощутить себя абсолютно свободным человеком мог только часа через два. Оставался один Холлер. Журналисты, приехавшие со всего мира, обступили его, заключив в пульсирующее кольцо камер, микрофонов и других записывающих устройств, протянутых к его лицу. Подобный ажиотаж возникает обычно вокруг спортсмена, совершившего победный удар в чемпионате по бейсболу.