Владимир Турунтаев - Проба на киллера

— Он, что, так уж плох был? — спросил Горелов.

— Нет, сперва хрипел, а потом лучше стал дышать, — ответил Паклин.

Из других рассказанных Ушаковым эпизодов Паклин вспомнил только два. Зато добавил три неизвестных.

Отоспавшись, Игорь не утерпел-таки и ближе к вечеру заглянул в райотдел. Горелов разговаривал по телефону. Увидев входящего в кабинет Игоря, обрадованно помахал ему, а чуть погодя, зажав микрофон трубки ладонью, сказал:

— Вот хорошо, что пришел!

— Какое-нибудь чепе? — спросил Игорь, когда Горелов положил трубку.

— Не отгадал!

— Тогда — что?

— «Ковбои».

«Фу ты…». Напряжение спало. Игорь без сил опустился на стул. А Горелов сверлил его веселыми колючими глазками и, благодушно посмеиваясь, делился новостями:

— Пока вы с этим… Уиллером собирались их ловить, Белоголовый с Коротышкой расписались у меня вот тут, — и подвинул лежавший перед ним «скоросшиватель» в сторону Игоря. — Взгляни-ка!

Игорь с ленцой протянул руку:

— Чего там такое? — однако, пока он читал, лихорадочный блеск в глазах и дрожащие пальцы выдавали его волнение.

— Ну, что скажешь? — спросил Горелов, когда Игорь положил «скоросшиватель» на стол.

— Все правильно.

— Может, ты предвидел такой оборот?

Игорь вяло махнул рукой.

— Да нет. Где уж нам уж. Как ты думаешь, что их заставило прийти сюда с повинной?

Горелов погладил щеку ладонью.

— Думаю, что Северцев держал их в кулаке, а стоило ему уехать — и все: один, который поглупее, подался в бега, а эти двое решили покаяться. Белоголовый тут такие сопли распускал. Прикидывается овечкой.

— Мне кажется, тут вот еще что могло быть, — скромно заметил Игорь. — Допустим, кто-то видел, как «ковбои» нападали на Полунина и как душили его.

— А они решили опередить очевидца? — подхватил Горелов. — Что ж, все может быть. Оно бы неплохо: если этот очевидец явится сюда, пускай и с опозданием, у нас будет живой свидетель.

— Да, хорошо бы: живой свидетель плюс явка с повинной.

— Я ведь опознание проводил, — сказал Горелов. — По фототаблице. По всей форме.

— Опознали?

— Белоголовый сразу ткнул пальцем в Полунина, а Паклин вилял минуты две, но тоже правильно указал.

— Считай, что убийство раскрыто, — Игорь с трудом сдерживал ухмылку.

— Ты так думаешь? Вот спасибо, что подсказал! — с этими словами Горелов протянул Игорю исписанный крупным летящим почерком листок.

Рапорт старшего оперуполномоченного уголовного розыска В. М.Горелова начальнику райотдела милиции:

«Докладываю, что в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий установлена группа подростков, совершивших с 30 июля по 13 августа с.г. ряд разбойных нападений на граждан в ночное время.

Есть все основания подозревать членов указанной группы в причастности к убийству А.Г.Полунина. В настоящее время разрабатываются мероприятия по розыску других пострадавших».

— Все правильно, — сказал Игорь, прочитав рапорт. — Только хрена ты найдешь других пострадавших.

— Вот я тебе и поручу заняться их розыском! — всхохотнул Горелов. — К понедельнику чтоб был у меня на столе план мероприятий!

Утром в понедельник в областной прокуратуре между начальником следственной части и его новым подчиненным, старшим следователем Брянцевым состоялся долгий разговор, повергший последнего в уныние.

— Сергей Алексеевич, мне только что доложили: это уралмашевское дело об убийстве Полунина уже раскрыто, — сообщил Брянцеву начальник.

— Молодцы ребята, что тут можно еще сказать! — покивал тот.

— Вы знакомы с деталями этого дела?

— В общих чертах, — скромно ответил Брянцев. — Собственно говоря, я лишь присутствовал при вскрытии трупа.

— Ясненько! — порадовался неизвестно чему начальник следственной части. — Но откуда такая жестокость? Мало того, что избили человека, так еще…

— Эксперт полагает, что Полунина не избивали перед тем, как удавить, — уточнил Брянцев. — Правда, ссадины на теле имелись, но они появились, по крайней мере, за сутки до убийства.

— Ах, вон что! — воскликнул начальник. — Все не так просто, а?

— Не берусь судить, поскольку я этим делом вплотную не занимался, — уклонился Брянцев от ответа.

— А может, стоило? — спросил начальник, и Брянцев не сразу сообразил, куда он клонит.

— Но…

— Мне кажется, ты неплохо представляешь себе картину преступления — тебе и карты в руки! — с этими словами начальник одарил Брянцева широкой доброжелательной улыбкой.

— В каком смысле, Валентин Петрович?

— В том смысле, чтобы принять дело Полунина к своему производству! — эти слова начальник следственной части выговорил с такой торжественностью, словно вручал при этом Брянцеву правительственную награду.

А у того засосало под ложечкой.

— Оно же у Малышкина.

— Малышкин заболел и, похоже, надолго.

— Что с ним?

— Говорят, инсульт.

— Вот бедняга! — всерьез огорчился Брянцев. Это, что, из районной прокуратуры сообщили?

— Да, полчаса назад прокурор звонил. Он, кстати, и попросил разрешения задействовать тебя в деле Полунина. У них, сам понимаешь, сейчас следователей не хватает: тебя забрали, теперь вот Малышкин выбыл… А поскольку ты пока еще свой человек на Уралмаше, да, к тому же, дело Полунина тебе знакомо….

— Валентин Петрович, я бы со всем удовольствием…

— И — что?

— Но ведь я собрался с завтрашнего дня в отпуск! Мы же договаривались.

— Договор остается в силе, — поспешил успокоить его начальник. — Ну, на несколько дней позже пойдешь в отпуск. Больше ничем загружать тебя не буду. Оформишь дело Полунина, передашь по назначению, куда сочтешь нужным: в комиссию по делам несовершеннолетних или сразу в суд — и гуляй на здоровье!

— Не знаю, не знаю. Мне кажется, тут не одной неделей пахнет, — подавленно возразил Брянцев. — Четверо подозреваемых.

— Но двое уже признали свою вину!

— Пока только двое, — сдержанно покивал Брянцев.

— И остальные не задержатся, — пообещал начальник.

— Как знать…

— Значит, договорились, Сергей Алексеевич! — заключил начальник тоном, мало располагавшим к продолжению разговора.

И уже через полчаса Брянцев ехал пятым номером трамвая на Уралмаш, стараясь не думать о том, что обещал тестю нынешний отпуск провести у него в саду, помочь достроить дом, с которым старик, можно сказать, в одиночку мыкается уже четвертый год и только-только подвел под крышу. Завтра тесть будет весь день смотреть на дорогу в ожидании помощничка и хотя ничего потом не скажет зятю — от этого Брянцеву не будет легче. И теща на завтра взяла талончик к врачу, потому что понадеялась на зятя, который обещал прихватить в сад сливочное масло, молоко и испеченные ею пресные булочки для мужа-язвенника.