Ларс Кеплер - Соглядатай

— Он слишком маленький, — возразил Йона.

— Посмотри в интернете, — посоветовала Лиса.

— Спасибо, обязательно, — сказал Йона и пошел было дальше.

— Почти у всех все в порядке, — пробормотала женщина.

Йона остановился и снова посмотрел на нее. Она стояла, пошатываясь, опираясь на урну, и облизывала губы.

— Ты знаешь, где сейчас Петер Далин? — спросил Йона.

— Надеюсь, в аду.

— Ясно… а если он пока не там?

Женщина нагнулась и почесала ногу.

— Я слышала, он вернулся к матери, в квартиру на Фельтёвештен, — тихо сказала она, изучая свои ногти.

Эрик припарковал машину под внутренней галереей Фэльтёверстена, и по дороге к лифтам Йона сказал, что ему нельзя бывать там, куда они направляются.

— Мне запретили и нос туда совать, — объяснил он, и от его улыбки Эрик вздрогнул.

Лифт остановился на шестом этаже, они прошли по тоскливому коридору с именами жильцов на почтовых щелях, с пыльными ковриками, детскими колясками и кроссовками.

Йона позвонил в дверь с изящной латунной дощечкой, на которой значилось «Далин».

Чуть погодя дверь открыла девушка лет двадцати. Испуганные глаза, скверная кожа, волосы накручены на старые бигуди.

— Петер сидит у телевизора? — спросил Йона и вошел.

Эрик последовал за ним. Закрыв за собой дверь, он осмотрелся в унылой прихожей: отделочная лента с узором, цветные фотографии старушки с двумя кошками на руках.

Толкнув застекленную дверь палкой, Йона вошел прямиком в гостиную и остановился перед пожилым мужчиной, сидевшим на коричневом кожаном диване в компании двух полосатых кошек. На мужчине были очки с толстыми линзами, белая рубашка и красный галстук, а волнистые волосы он зачесал на плешь.

По телевизору шла какая-то из старых серий «Коломбо». Питер Фальк, засунув руки в карманы мятого плаща, улыбался самому себе.

Мужчина на диване мельком глянул на Йону, выудил из пыльного пакета несколько кошачьих галет и швырнул на пол, после чего понюхал пальцы.

Обе кошки неохотно спрыгнули на пол и обнюхали галеты. Девушка, хромая, ушла на кухню выжимать половую тряпку.

— Все как ты привык? — осведомился Йона.

— Тебе-то откуда знать? — прогнусил Петер Далин.

— Она хоть сознает, что ты только начал?

Петер Далин улыбнулся, но уголок глаза у него нервно задергался.

— Тебе известно, что я прошел добровольную кастрацию, — сказал он. — Меня освободили в суде первой инстанции, тебе запрещено подходить ко мне.

— Я уйду, как только получу ответ на свой вопрос.

— Будь уверен, я все-таки заявлю на тебя в полицию, — объявил Петер и почесал промежность.

— Мне надо найти место под названием «Зона».

— Желаю удачи.

— Петер, ты бывал и бываешь во всех местах, где людям лучше не появляться, и…

— Я такой нехороший, такой нехороший! — съязвил Петер.

Девушка на кухне положила руку на живот и на мгновение закрыла глаза.

— Она без трусов, — объявил Петер и положил ноги на подлокотник. — Они в тазу с уксусом, под кроватью.

— Эрик, — попросил Йона, — уведи ее, объясни, что мы из полиции. По-моему, ей нужен врач.

— Я найду новую, — равнодушно сообщил Петер.

Эрик вывел девушку в коридор. Натягивая сапоги и собирая сумку, она держалась за живот и пошатывалась.

Не успела за ними закрыться дверь, как Йона схватил Петера за плечо и потащил в кухню. Лысому удалось вцепиться в подлокотник; диван поехал следом и смял персидский ковер.

— Пусти! Не имеешь права…

Диван уткнулся в порог, Петер перевалился через подлокотник и громко застонал, свалившись на пол. Йона поволок его по линолеуму. Кошки, цокая когтями, брызнули прочь. Петер хотел ухватиться за ножку стола, но не дотянулся.

Йона поставил палку в угол и, не ослабляя хватки, открыл балконную дверь и выволок Петера на зеленую пластиковую травку.

— Ты что творишь! Я ничего не знаю, а ты…

Йона потянул его за собой, перевесил через балконные перила, так что тот шмякнулся о красную фанеру с внешней стороны, — однако не выпустил, пока не убедился, что Петер накрепко вцепился в перила.

— Я не могу держаться, не могу! — завопил Петер.

Ногти у него побелели, а очки, вертясь, полетели на землю с приличной высоты.

— Рассказывай, где «Зона».

— Я никогда про нее не слышал. — Петер хватал воздух ртом.

— Большое место, возможно, русское… проститутки, сцена, много наркотиков.

— Я не знаю, — хныкал Петер. — Ну поверь мне!

— Верю, — сказал Йона и отвернулся.

— Ладно, слышал я это название! Больше нет сил держаться. Но я не знаю, где эта «Зона», я ничего не знаю.

Йона снова посмотрел на него и втащил на балкон. Петер, трясясь всем телом, рвался на кухню.

— Этого недостаточно. — Йона отпихнул его к перилам.

— Несколько лет назад… одна девица говорила про парней из Волгограда, — зачастил Петер, отодвигаясь подальше от перил, к стене. — Это не бордель, с ее слов, а, скорее, кружок… ну знаешь, жесткие правила, все следят за всеми…

— Где это было?

— Понятия не имею, честное слово! — прошептал Петер. — Знал бы — сказал.

— Где я могу найти эту женщину? Ту, что рассказывала про притон?

— Это было в каком-то баре, в Бангкоке, она жила несколько лет в Стокгольме. Я не знаю, как ее зовут.

Йона вернулся в кухню. Петер шагнул следом и закрыл балконную дверь.

— Ты не имеешь права устраивать беспредел. — Он вытер слезы бумажным полотенцем. — Тебя выгонят взашей из полиции…

— Я больше не полицейский. — Йона взял палку, прислоненную в углу. — Так что у меня вдоволь времени, чтобы заняться тобой.

— Как это — заняться? Ты к чему клонишь?

— Сделаешь, как я велю, — все будет нормально, — пообещал Йона, вертя палку в руках.

— Что я должен сделать? — умоляюще спросил Петер.

— Как только окажешься в больнице, пойдешь к полицейскому и…

— Зачем мне в больницу?

Йона с размаху ударил Петера палкой по лицу. Петер отшатнулся, обеими руками схватился за нос, налетел на стол, опрокинулся на спину и ударился головой о линолеум. Кровь брызнула на миски с кошачьей едой.

— Как только окажешься в больнице, подойдешь к полицейскому и признаешься в своих преступлениях, во всех случаях жестокого обращения, — сказал Йона, упираясь палкой Петеру между ключиц. — Мириам было четырнадцать, когда она покончила с собой, Анне-Лене удалили яичники, Лиса увязла в проституции, а девочка, которая сейчас была здесь…

— Да-а! — заверещал Петер. — Да-а!

Эрик забрал Йону с Вальхаллавэген после того, как отвез девушку к знакомому гинекологу в больницу Софиахэммет.

— Теперь мы знаем, где эта «Зона», — сказал Йона, усевшись в машину. — Это, кажется, русское сообщество… где членство покупают соучастием в преступлении.