Кунио Каминаси - Сделано в Японии

— Сколько времени-то вообще? — спросил я и тут же пожалел о своем вопросе, потому что Ганин бросил возиться с путами, чтобы посмотреть на часы.

— Полвосьмого! — прошипел он.

— Ого! Долго мы с тобой дремали!

— Все! — крякнул Ганин, помянул «продажную женщину» и стал медленно, чтобы опять не схватить удар по мозгам, подниматься. Я тоже не спеша оперся на левую руку поджал правую ногу и в несколько этапов водрузил свое тело параллельно стволу подъемника. Мы огляделись: под высоким потолком желтели две тусклые лампочки, и это был единственный источник света в темном царстве, потому как никаких окон в логове Ковриги не предполагалось изначально.

— Где этот афазник его? — Я пошарил по столам.

— Я гляжу, они не только джипы, но и весь свой скарб забрали, — прошипел шатающийся Ганин.

— Похоже, что да…

— А чего ж они тогда нас… не того, а?

— Ответ на твой суровый вопрос о жизни и смерти может быть, Ганин, только один!

— И какой?

— То, что мы с тобой еще живы, означает, что Коврига с Ливером еще здесь.

Ганин подошел к ближней яме и внимательно посмотрел вниз:

— Где «здесь», Такуя?

— Сейчас выясним!

Я осторожно подошел к двери и потрогал ее за приваренную ручку — дверь слегка закачалась, но открываться не думала. Я прислонил ухо к холодному алюминию: в мозги мои ворвалась звенящая пустота. Я подождал с минуту — и этот колеблющийся не видимый мной потусторонний космос никакими шумами не разбавлялся.

— Ну чего там? — шепнул мне на ухо Ганин.

— Вроде никого… — Я опять подергал за дверь: на этот раз она отошла чуть дальше, и сквозь образовавшуюся щель я разглядел первое отделение ангара. Оно было теперь абсолютно пустым, и сквозь въездные ворота — под ними и между ними — в гараж пробивался яркий солнечный свет.

— Сколько времени, говоришь, Ганин?

— Без двадцати восемь.

— У тебя часы в порядке, Ганин?

— У меня «Картье», а «Картье» всегда в порядке!

— Какие, к бесу без двадцати восемь, если на улице светло! Посмотри сам!

Я, пропустил Ганина, к щели и что было силы налег на ручку, чтобы расширить ганинский кругозор.

— Блин! — смачно выплюнул из себя Ганин и еще раз опустил глаза себе на левое запястье.

— Чего «блин»?

— Четверг, Палыч! — недовольно завертел головой Ганин.

— Какой я тебе Палыч, Ганин?! Ты чего, спятил совсем?!

— Такой, Такуя! Такой же, как четверг! — Он ткнул мне в нос своими «Картье», на календаре которых стояло: «THR».

— Э! Четверг?! — Я даже не понял, чем меня сейчас охватило больше — волнение или удивление. Каким бы усталым я ни был, но за всю свою не слишком короткую жизнь я никогда не отсутствовал в обществе дольше десяти часов. А здесь Коврига со своими бандитами украл у меня целые сутки. Перед глазами вихрем понеслись Дзюнко с детьми, отец, Нисио, Катагири со своим дораэмоновским «челленджером»…

— Вот афазник этот! — послышалось сзади.

Ганин стоял над раскрытым дорожным кофром, набитым разнокалиберной аппаратурой.

— Сильная штука! — Он вертел в руках, как теперь выяснилось, вчерашний ковригинский прибор, при помощи которого его гвардия безболезненно преодолевала заслоны противоугонных динамических синхронизаторов. — У них башка-то варит, как я гляжу! Когда в апериоде непрерывка идет, там ни синхропауз, ни импульсов синхронных нет — сплошная полоса. А они, гады, в афазу входят без сканирования, и на их полосу весь противоугонный код ложится! Клевая вещь!

— Чего там еще у них? — Я заглянул в кофр.

— О, Такуя, утюжок! — Ганин достал из кожаного футляра увесистый прибор, смахивающий не столько на утюг, сколько на круглую, с ручкой, «каменную» болванку для новомодной игры «кёрлинг», которой у нас, на Хоккайдо, благо зимы по полгода, все теперь повально увлекаются. Давай-ка его включим!

Ганин стал разматывать провод и искать розетку Я же достал из кофра поцарапанный «тошибовский» ноутбук, открыл его и нажал на кнопку под дисплеем. Компьютер зашуршал жестким диском, пропищал традиционное «уиндозовское» приветствие и зажег свой, как принято писать в компьютерной рекламе, «дружелюбный интерфейс». Ганин нашел в конце концов розетку для «бошевского» утюжка, положил его на верстак и подошел ко мне:

— Ого! Вся бухгалтерия, Такуя! Смотри!

— Ну-ка пощелкай, Ганин! — Я уступил место за клавиатурой эксперту — В Интернет можешь выйти?

— Маляву на волю послать? — улыбнулся Ганин.

— Хотелось бы. — Я посмотрел на безнадежно закрытую дверь.

— Хрена! — отрезал Ганин. — Не выйдет ничего!

— Модема, что ли, нет? — Я должен был изречь что-нибудь умное в данное ситуации, но, кроме модема, ничего вспомнить не смог.

— Модем есть, и даже карта для локальной сети есть, но подключки нет. Нужен шнур и, главное, телефон.

Мы в четыре глаза оглядели мастерскую, но никаких телефонных следов не обнаружили.

— Выходы-то есть… — Ганин продолжал шарить по ковригинским файлам. — Вот, на «мицубиси — отару» есть вход, на «тойота — саппоро», на «мазда — читосэ»… Слушай, Ганин, да тут у них входы на все крупные автомагазины в округе!

— Дошло наконец-то, Ганин? Как они на джипы-то свои выходят? Само собой, в магазинную сеть вламываются! А потом еще через сети страховых компаний себя страхуют!

— Ни фига себе!

— Да уж!..

За перегородкой послышался шум и лязг. Мы с Ганиным переглянулись, не выключив, закрыли компьютер и бросили его в кофр. Я глазами приказал Ганину сесть к домкрату и смежить веки — он молча отдал правой рукой честь, схватил со стола утюжок, опустил его себе за спину в яму и сполз по домкратному столбику на пол. Потом вдруг вскочил, подлетел к кофру вытащил из него какой-то брусок и пулей пролетел на свое лобное место. Я перелетел на свое место, отвел руки назад и опустил голову чтобы иметь возможность сквозь узкий прищур контролировать ситуацию.

В замке засвербел ключ, и через секунду в отсек вошли Ито и двое русских богатырей. Ито наклонился к кофру, поднял его обеими руками, на секунду замер, как бы взвешивая, покачал головой, чмокнул и направился к выходу. Занеся левую ногу на порох; он остановился и кивнул обоим русским на нас с Ганиным. Те ответили ему понимающими поклонами.

— Как закончите тут, догоняйте нас! — бросил им Ито на корявом русском и продолжил свой путь к свету в обнимку с кофром.

Один из парней прикрыл за ним дверь, а второй стал копаться в шкафах и тумбочках у левой стены.

— Скоро ты там? — спросил его второй, стоящий около меня качок. — Они уезжают уже!

— Догоним… Не найду никак…

— В левом шкафу посмотри, внизу должна быть…

— Ага, вот она, стерва, — прокряхтел первый, и в спертом воздухе ангара резко запахло бензином.

В сложившейся ситуации я бы с удовольствием согласился на любой другой запах, скажем того же тунцового салата с луком, потому как благоухание бензина не сулило нам с Ганиным ничего хорошего. Однако, как было понятно, особого выбора у нас не было.