Валерий Ильичёв - Любовь под прикрытием [сборник]

– Простите, а вы с какой целью проявляете интерес к совершённому преступлению?

– Я Зевин Анатолий Петрович, сослуживец и друг Шурова. Как только мне сообщили о его гибели, я счёл своим долгом приехать. У вас уже есть версии о виновниках?

– Мы, наоборот, надеемся от вас получить важные сведения. Скажите, что могло интересовать заказчиков убийства?

– Понятия не имею. Просто недоумеваю, кому понадобилось лишать жизни такого доброго и кристально честного человека.

– И всё же нам надо будет с вами побеседовать более подробно.

– Пожалуйста, присылайте повестку, и я, как законопослушный гражданин, прибуду к вам в точно назначенное время.

Зевин уже повернулся, собираясь уходить, когда подошедший Воронов протянул ему свою «визитку»:

– Анатолий Петрович, я представляю крупное издательство. Нашим читателям уже надоели обычные сообщения о конкуренции в деловых кругах. Им будет интересно узнать, каким человеком был Шуров, его мечты и стремления. Узнав подробности жизни Шурова, люди проникнутся искренним сочувствием к его безвременной гибели.

Немного помедлив, Зевин прочитал «визитку». Затем внимательно посмотрел на корреспондента:

– Я знаком с вашими публикациями, и мне нравится ваш стиль подачи материала. Я подумаю над вашим предложением.

Глядя вслед отъезжающей иномарке, Фирсов одобрительно усмехнулся:

– Ты, Воронов, типичный представитель второй древнейшей профессии. Так загнул о заслугах жертвы, что даже растрогал матёрого дельца Зевина. После встречи с ним не забудь сообщить мне важную для следствия информацию. Иначе вместо плодотворного сотрудничества с нами ты будешь последним узнавать о случившихся в городе происшествиях.

– Ладно, Фирсов, я тебя никогда не подводил, и в этот раз можешь на меня надеяться.

Воронов ещё немного потолкался на месте убийства и отправился к себе в редакцию. Для подготовки дежурной статьи собранного материала вполне хватало. Но он надеялся, что после встречи с Зевиным сможет расцветить свою публикацию интересными эксклюзивными деталями. Тот позвонил через два часа и предложил срочно увидеться в принадлежащем ему ресторане в центре города. Воронов тут же собрался и, вызвав такси, поехал к месту встречи.

Зевин принял корреспондента в отдельном кабинете за стойкой бара. Вежливо предложил закусить, но услышав отказ, с готовностью перешёл к делу:

– У меня мало времени. Буду краток. Шурова убили из-за собранного компромата на Еланского. Вам не надо объяснять, какую важную роль играет этот серый кардинал в экономике страны. Люди, с которыми связан я, недовольны его усилением. К сожалению, накал борьбы в последнее время вышел за рамки негласно установленных правил. И мы хотели пустить в ход документы о нелегальных зарубежных связях и тайных счетах конкурентов. Шуров намеревался завтра с утра передать эти сведения высокому правительственному чиновнику. Но произошла утечка информации, и наши противники поспешили его убрать, надеясь избежать возмездия.

– Насколько я понимаю, это им удалось, так как собранный вами компромат унёс киллер.

– Не совсем так. Мы из предосторожности передали Шурову не все собранные документы. У нас имеются и другие доказательства махинаций Еланского и его компании. Мы готовы передать вам их часть для опубликования в прессе.

– Вы понимаете, насколько рискованную затею мне предлагаете? Если сторонники Еланского не остановились перед убийством Шурова, то меня придавят без сомнений.

– Я наслышан о вас, как о принципиальном журналисте. Кроме того, после появления статьи ваше устранение станет уже бесполезным. Если для оправдания риска вы нуждаетесь в денежной подпитке, то мы готовы выплатить крупную сумму. Скажите сколько?

– Вы же знаете, я не берусь за заказные статьи. Мне обидно за державу. И потому неважно, откуда поступил компромат. Если сведения достоверны, то я их опубликую.

– Вот и отлично! В любом случае мы готовы оплатить ваши старания. Вот, возьмите папку с документами. И чем скорее материал попадёт в газету, тем лучше. Мы должны их свалить, прежде чем они доберутся до нас.

Воронов взял папку и направился к выходу. На душе было тревожно. Он понимал, что в очередной раз в своей жизни ввязался в дело, грозящее ему крупными неприятностями. Приехав домой, Воронов ознакомился с переданными ему документами и убедился, что к нему попала информация, способная кардинально изменить соотношение сил во властных структурах. Подлинность собранного материала не вызывала сомнений. И, ощутив знакомый азарт журналистской удачи, Воронов сел за написание статьи.

Работалось легко и быстро. К полуночи текст был готов, и Воронов направился спать. Но возбуждённый событиями дня мозг отказывался успокаиваться, и ему пришлось принять снотворную таблетку.

Утром его разбудило неприятное дребезжание будильника. Беспокойная ночь не дала полноценного отдыха. Воронов быстро собрался и поехал в издательство. Редактор внимательно дважды прочитал статью и брезгливо отодвинул в сторону финансовую документацию. Затем, сняв очки, словно умываясь, ладонями протёр морщинистое лицо и с нескрываемой иронией произнёс:

– Тебя, Григорий, недаром называют Альбиносом или Белой Вороной. Ты и вправду не от мира сего. Неужели ты думаешь, я это напечатаю?

– А причина отказа?

– Хочу мирно дожить до ухода на пенсию и умереть в своей постели. А ты, похоже, ищешь героической смерти и занесения в списки журналистов, погибших на боевом посту.

– Вы не переоцениваете опасность?

– Я на днях общался с компетентными людьми. Отношения в высших эшелонах власти обострились до предела. Обе группировки не собираются уступать жирные куски общественного пирога, и чем закончится очередная схватка, никто не знает. А потому выступать сейчас на стороне одной из них безрассудно до крайности.

– Значит, вы отказываетесь от сенсационной публикации из-за элементарной трусости?

– Осторожнее на поворотах, Гриша. Я ведь не только о себе думаю. За твою безудержную смелость могут прикрыть издательство, и как я тогда смогу смотреть в глаза десяткам уволенных сотрудников?

– Ну и ладно! У меня такой забойный материал в другой газете с руками оторвут.

– Как говорила моя бабушка: «Нашему теляти да волка съесть». Я, честно говоря, не знаю, какое издательство возьмётся за публикацию этой информационной бомбы. Но только не я. Материал, действительно, может принести славу автору, но и привести к его безвременной гибели. Даже не знаю, чего тебе пожелать: удачи или отказа в публикации по всем адресам.

После ухода Воронова редактор некоторое время мучительно размышлял: «Жаль парня. Сейчас он со своим «горячим» материалом начнёт бегать по редакциям. И если статья появится в печати, то неприятности могут бумерангом прилететь и ко мне. Люди, имеющие власть, наверняка спросят: почему знал и не сигнализировал. Надо обезопасить себя и мою газету».