Андрей Константинов - Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)

Санкт-Петербург,

19 августа 2009 года,

среда, 09:22 мск

– …Ну теперь ты согласен, Пал Андреич, что дело темное?

Изучив накануне материалы дела Маркелова, раздобытого Наташей в архивах суда, Мешечко глубокой ночью бесцеремонно поднял шефа с постели и настоял на незамедлительной приватной встрече с самого ранья. Спросонок Павел Андреевич опрометчиво согласился, хотя именно 19 числа, по причине юбилея супруги, он намеревался закосить от работы. Для начальства такие закосы – в порядке вещей. Для этого им даже не нужно бормотать мантру за «внезапную встречу с источником». Но поскольку история с дозвонившейся на «горячую линию» свидетельницей была взята под личный контроль Пиотровского, начальнику «гоблинов» все-таки пришлось сдвинуть начало семейного торжества и приехать в контору.

– А дела по изнасилованиям, они всегда темные, – выслушав аргументы Андрея, подтвердил Жмых. – Народ не зря сочинил: «Знает только рожь высокая, как поладили они».

– Если доверять показаниям Маркелова, «ладили» они с Эллой на протяжении нескольких месяцев с периодичностью раз в неделю, – уточнил Андрей. – Это, кстати, подтверждается показаниями старухи соседки, которые почему-то не были приобщены к делу.

– А откуда стало известно про показания?

– Ольга с ней разговаривала. Старуха рассказала, что неоднократно видела, как Элла, прогуливая уроки, проводила время в комнате Маркелова. Так что не исключаю, что они «ладили» бы и дальше, если бы в один непрекрасный день неожиданно с работы раньше времени не заявилась Калугина-старшая. Тут-то всё и открылось.

– Ну и как Элла объяснила матери свои визиты к соседу?

– Сначала разрыдалась до истерики, а потом покаялась, что не единожды отдавалась дяде Косте. Якобы он угрожал ей, что в случае неповиновения найдет способ отравить и ее, и мать. Здесь – не в переносном смысле, типа «отравить жизнь», а в самом прямом. Например, подсыпать отравы в пищу. Кухня-то коммунальная.

– Бред какой-то!

– Он самый и есть. Но суд, как ни странно, принял эту версию. С учетом профессии Маркелова.

– А кем он работал?

– Провизором в аптеке. В той же, где работала и его мать, которая скончалась примерно за год до этих событий. Кстати, старуха-соседка утверждает, что Костя Маркелов, несмотря на свои полновесные к тому времени двадцать три, был классическим маменькиным сынком. Мать контролировала каждый его шаг, в том числе всячески препятствовала общению с девушками. Так что Элла, скорее всего, стала его первой и покамест единственной женщиной.

– М-да, а жизнь меж тем учит, что как раз из таких вот зачморенных маменькиных сынков и вырастают классические маньяки, – философски рассудил Павел Андреевич.

– Ну, бывает и так, а бывает и эдак, – пожал плечами Мешок. – Да, и еще: в показаниях Маркелова есть один очень важный момент – он настаивал, что за каждое сношение с Эллой Калугиной платил девушке 300 долларов США.

– Я, конечно, отстал от жизни, но думается мне, что это ставка очень недешевой проститутки. Очень интересно. И что же?

– Элла, естественно, сей факт отрицала. Суд также не принял этот момент к сведению. Согласно показаниям свидетелей, семья Маркеловых всегда жила очень скромно, даже бедно. Зарплата провизора не дотягивала и до 250 баксов. Так что совершенно непонятно, откуда у Маркелова могли взяться такие деньги. Сам он на этот счет ничего пояснить не смог. Или не захотел.

В кабинет начальника осторожно просунулась голова Тараса:

– Пал Андреич, можно?

– Можно – Машку за ляжку. А в милиции – разрешите! – гаркнул Жмых.

– Виноват! Разрешите?

– Валяй, заходи. Что там у тебя? Только быстро. У меня, между прочим, сегодня законный прогул.

Шевченко просочился в кабинет весь и доложил. Кратко и быстро:

– Только что звонили «транспортники» по поводу Демидыча. Просили срочно приехать вместе с ним.

– Что, будут отправлять в Москву для опознания? – оживился Мешечко.

– Вроде нет, – обломал Тарас. – Говорят, какие-то обстоятельства у них изменились, что ли? В общем, хрен их поймешь.

– Хорошо, бери Сергеича и поезжайте, – распорядился Жмых. – Только обязательно отзвонитесь по результатам.

– Вас понял. Исчезаем…

– Так, Андрей, на чем бишь мы с тобой остановились? Ах, да! Что думаешь предпринять по поводу Калугиных?

– Предлагаю попробовать оперативное внедрение.

– Эк-кие ты умные слова знаешь, – крякнул Жмых. – Поясни!

– Мы выяснили, что последние полтора года соседи сдают комнату Маркелова азербайджанцам. Жильцы там постоянно меняются, но ведут себя тихо и платят исправно, поэтому претензий к ним нет.

– Ну и чего?

– Я предлагаю на какое-то время подселить туда Джамалова. Он бы и за бабами приглядел, а заодно разговоры Кулагиных послушал.

– Каким образом послушал?

– У комнаты азеров с Калугиными общая стенка.

– Допустим. И чего ты хочешь от них услышать?

– Да у меня никак из головы деньги не идут, о которых якобы было упомянуто в письме Маркелова, – признался Андрей. – Что за деньги? При чем здесь деньги?

Павел Андреевич задумался.

– На то, чтобы оформить прослушку, неделя уйдет, не меньше.

Заместитель посмотрел на него с легкой насмешинкой:

– Разве я произнес глагол «оформить»? У нас же собственный Вучетич имеется. Равно как направленный радиомикрофон, полученный стараниями Геши Певзнера.

– А я-то, идиот, думал, что у нас еще и кодекс есть, – проворчал Жмых. – Но тут ты прав, Андрей. Хрен с ним, с кодексом, когда в перспективе очередной глухарек на токовище вырисовывается. Вот только я не вполне понимаю: каким образом ты планируешь засунуть туда Ильдара? Тупо подселить к землякам? А как же в таком разе организовать прослушку?

– Нет, землякам придется временно освободить жилплощадь для Джамалова. Учитывая, что они там вечно тусуются-меняются, съезжают-приезжают, едва ли Калугины учуют подмену. Правда, – Мешечко слегка замялся, – потребуются кое-какие расходы. Чтобы предоставить гостям города временное жилище.

– Не «кое-какие», а именно что расходы! – сварливо уточнил Павел Андреевич. – Ладно, думаю, что смогу выбить деньги под эту тему. С упором на личный контроль со стороны господина генерала. А что, может, под таким соусом не будет большим грехом и с добавочкой попросить? – оживился начальник. – Деньги на оперрасходы лишними не бывают. А? Что по этому поводу думает товарищ заместитель?

– То же, что и товарищ начальник.

– Правильно думает товарищ заместитель! Хорошо, Андрей. Начинайте готовить это свое оперативное внедрение, – подвел черту Жмых. – У тебя всё? Больше ничего поведать не желаешь?

– Да вроде бы остальное в рабочем порядке. Разве что с новым клиентом… Третий день пошел как приняли, а народ уже вешается.