Сьюзен Хилл - Опасность тьмы

Вдруг она решила представить себе Эдди и… не увидела ничего. Никого. Пустое пространство. Она посмотрела из окна на дом, пытаясь воссоздать образ Эдди, но ничего не получалось. Совсем ничего. Она не знала, как Эдди выглядит или какой у нее голос. Она вообще не могла обнаружить Эдди.

Она спустилась и вышла из своей комнаты. Она была в ужасе. Видимо, это то, что имела в виду ее мать — что Эдди исчезла и никогда больше не вернется. Эдди исчезла даже из ее головы: как она выглядела, как говорила, ее запах, ее смех. Она начала спускаться по лестнице, потому что ей, как никогда раньше, было страшно в своей комнате, и очень страшно там одной. Она хотела услышать свою маму, увидеть ее, даже ее ругань, даже ее раздражение.

Натали поднималась наверх. Кира остановилась и посмотрела вниз.

— Что ты делаешь?

Кира молчала.

— Давай, мне нужно идти в магазин, купить кое-что. Да ради бога, Кира, что с тобой, у тебя такой вид, будто ты призрака увидела!

Но она не увидела. В этом и было все дело. Она не увидела.

Очень медленно, ступенька за ступенькой, Кира спустилась по лестнице.

Снаружи теперь всегда кто-то был. Дети. Соседи. Люди с другого конца города. Они болтались тут, разговаривали, ждали, пока в очередной раз выйдут белые костюмы, пялились на то, что они несут, следили за ними глазами. Они прекрасно знали, что задавать вопросы им не стоит. Они просто стояли и ждали, пока что-нибудь случится, что-нибудь невероятное — и тогда на их улице появятся телевизионные трейлеры и люди с пушистыми микрофонами.

Натали впихнула Киру в машину и хлопнула дверью так, что задрожало ветровое стекло. Кира не смотрела на дом Эдди и на зевак, она держала глаза опущенными. И ничего не говорила.

Натали что-то пробормотала себе под нос, потом резко развернулась, надавила на газ и полетела вперед. Киру при этом мотало туда-сюда в застегнутом ремне безопасности.

Однажды Эдди научила ее игре, когда ты закрываешь глаза, говоришь название цвета, а потом стараешься изо всех сил увидеть перед глазами его, и больше ничего. Просто розовый. Просто зеленый. Больше ничего. «Даже по краям», — говорила Эдди. И в этот момент Кира подумала: «Черный», и стала глядеть, глядеть во все глаза, пока все, что она могла видеть, не превратилось в черный. Это она умела делать. Она научилась. Но несколько секунд она все-таки пыталась быстро увидеть Эдди — перед тем, как опустилась чернота.

«Эдди», — сказала она про себя. Но Эдди не было, даже по краям.

Их не было час, и, когда они вернулись, у их дома тоже стояла машина, только черная. Зеваки теперь наблюдали и за ней, при этом продолжая следить за деятельностью белых костюмов, но, как по команде, отвернулись, когда машина Натали выехала из-за угла.

— Кто-то у нашего дома. Там черная машина.

— У меня есть глаза, Кира.

— А зачем они приехали?

— Вылезай. — Натали дернула за ручник и, выходя из машины, показала своим любопытным соседям два средних пальца.

— Что ты там сделала, Нат?

— Отвали. — Она толкнула Киру в дверь так сильно, что та упала. Натали резко подняла ее за одну руку. — Смотри, куда идешь.

Дверь за ними с грохотом захлопнулась.

В черной машине сидели двое, и они оба все это видели. Теперь Натали могла разглядеть их силуэты за стеклянной вставкой входной двери.

— Иди наверх, Кира.

— Я хочу…

— Кира .

Кира умчалась вверх по лестнице.

Натали повернулась к двери и стала ждать, когда зазвонит звонок.

— Сержант Натан Коутс, констебль Доун Лавалль. Миссис Кумбс?

— Нет. Мисс.

— Прошу прощения… Мисс Натали Кумбс?

— Вы прекрасно знаете, что да.

Она пропустила их внутрь. В гостиной не было ни одного стула, на котором чего-нибудь не валялось. Натали не глядя смахнула вещи на пол.

— Я так понимаю, это по поводу дома напротив. Вы хотите кофе?

— Спасибо, было бы замечательно. На этой работе не успеваешь и горла промочить.

— Ой-ой-ой, — протянула Натали и пошла на кухню. На полпути она подняла голову. — Кира, что я тебе сказала?!

Сверху послышался шум и звук захлопывающейся двери.

Когда она вернулась, уродливый парень стоял у окна и смотрел на дом напротив. Женщина-полицейский изучала фотографию Киры в шелковом платье подружки невесты со свадьбы сестры Натали.

— Сколько ей здесь, Натали?

— Я ничего не говорила насчет «Натали».

— Извините… Мисс Кумбс.

— Четыре. Така-а-ая милая.

— Очень. Вы, должно быть, гордитесь ею.

Натали тяжело на нее взглянула.

— Ладно, давайте быстрее закончим с этим. Это по поводу моей соседки напротив — не надо быть гением, чтобы догадаться.

— Так и есть. У нас есть несколько вопросов к вам, но потом нам надо будет поговорить с Кирой.

— О нет, вот этого не будет, она еще ребенок.

— И, насколько мне известно, она довольно часто ходила в дом напротив, к мисс Слайтхолм?

— Я бы не сказала, что так уж часто. Я ее не пускала.

— И почему?

— Ну никогда не знаешь наверняка, правда? Кто-то одинокий постоянно держит при себе маленького ребенка… Выглядит не совсем нормально, правда?

— Вы полагали, что с Эдвиной что-то было не совсем нормально?

— Боже, как это странно… Понятия не имела, что ее так зовут. Она всегда была Эдди. Эдди — и никак иначе.

— И какой Эдди вам казалась?

Натали пожала плечами.

— Но вы отпускали к ней Киру одну?

Натали снова пожала плечами.

— Как часто вы это делали, можете сказать? Раз в неделю? Три раза в неделю?

— Я же сказала… иногда.

— Раз в месяц?

— Черт возьми, я не вела дневник посещений!

— Это было обычным делом или Эдди специально приглашала ее?

Натали вздохнула и зажгла сигарету. Ей сложно было представить, что бы она сделала, если бы снова не начала курить.

— Кира постоянно к ней просилась, и в половине случаев я ей не разрешала.

— Почему?

— Ну это должно раздражать, когда соседский ребенок постоянно мешается у тебя под ногами и что-то мямлит…

— Она когда-нибудь уходила без спросу?

— Она чертовски хитрая, этого не отнять, иногда ей удавалось сбежать… Меня это просто с ума сводило!

— Почему?

— Что значит почему? Потому что мне не нравится, когда она меня не слушается!

— И никаких других причин… Связанных с Эдди?

— Черт, да если бы я знала о чем-нибудь таком, я бы ее и близко не подпустила, это что, непонятно? Что я, по-вашему, за мать?!

— Но вы не знали. И не догадывались?

— Нет, мать вашу, конечно, нет!

— Да, мы вас прекрасно поняли, Натали. Я просто к тому, что… Может, было что-нибудь в поведении Эдди, что вас беспокоило? Или, может, Кира рассказывала о чем-то… как-то намекала?

— Нет.

— Совсем ничего не можете вспомнить?

— НЕТ. Я сказала — НЕТ. Мы закончили?

Они поднялись.