Сьюзен Хилл - Чистые сердцем

— И?

— Мы поехали на аэродром. Он высадил меня у ангаров. Сказал мне ждать, потом уехал. Я ждал… до тех пор, пока мои яйца чуть не отмерзли к чертовой матери. Никого не было, никто не приехал. Я пошел домой. Я шел по проселочной дороге, когда этот фургон вылетел из ниоткуда прямо мне навстречу. Очнулся я уже в канаве. Я не помню больше ничего до того момента, как проснулся в травматологии. Даже из этого мало что помню. Можно мне мою шоколадку?

Натан подумал, а потом бросил ее на кровать. Энди Гантон не мог до нее дотянуться. Но он уже не протестовал. Он был как мягкая игрушка, из которой вынули всю набивку. Он откинулся назад с измученным видом и попытался повернуть голову, чтобы посмотреть на квадрат серого неба.

Натан нагнулся, открыл «Марс» и подал его ему.

— Спасибо, — сказал Энди уныло.

— Ладно, ты уверен, что это все?

— Да.

— Больше совсем ничего?

— Нет.

— Как ты думаешь, это Ли Картер на тебя наехал?

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что он не стал бы делать это сам, понятно? Он сладко спал в своей постели. Он теперь не пачкает руки, а платит другим, чтобы они это делали.

— Да, людям типа тебя. Ты чертов идиот, Энди. У тебя же был шанс. Какой бес в тебя вселился?

— А ты ведь и правда не понимаешь, да? Вы все даже понятия не имеете. Мне дали достойную профессию, обучили выращивать овощи и фрукты, я был настроен на честную жизнь, я был чист, я решил для себя все вопросы… Только здесь моя достойная профессия никому не нужна… Здесь все не так, как ты хотел или планировал там.

— А потом ты наткнулся на Ли Картера.

— Точно.

— И все сразу вылетело из твоей тупой головы?

Энди тяжело на него посмотрел. Если бы у него не болело буквально все, если бы у него не была повреждена рука, если бы он не чувствовал себя так дерьмово, он бы обязательно проорал бы что-нибудь в ответ прямо в надутое, безобразное лицо Коутса. Но у него не было на это сил, да и что бы ему это дало?

— Все сразу, — сказал он.

Натан Коутс поднялся на ноги.

— Понятно. Когда ты выходишь?

— Через пару дней.

— Обратно к Мишель?

— Она об этом думает.

— А если нет, куда тогда?

— Под дверь супермаркета.

— Твой офицер по условно-досрочному может что-нибудь подыскать, для этого он и нужен.

— Она. Ничего от нее не дождешься.

— Они не позволят тебе спать на улице.

— Глазом не моргнут.

— Пойдем, — сказал Коутс напарнику. — Вот, — сказал он, бросая второй «Марс» на кровать Энди, — за счет заведения.

Энди проводил их взглядом, когда они выходили из палаты. Ботинки шестерки Коутса неприятно скрипели.

Он неожиданно понял, что в словах Коутса — вернее, в чем-то за ними — может таиться надежда. Надежда на шанс — причем на этот раз точно последний, Энди понимал это. Не то чтобы у Натана была реальная возможность ему что-то предложить, но он мог поговорить с теми, у кого она была, и сейчас Энди надо было просто принять решение. Он принимал подобное решение и раньше, в тюрьме, но все пошло не так, хотя он и не мог до конца понять почему — все произошло слишком быстро, не успел он оглянуться. Теперь у него был шанс принять решение снова и сделать все по уму. Каким-то образом ему нужно постараться избегать Ли Картера и всех, кто имеет с ним дело. Как-то ему нужно съехать от Мишель. Как-то ему надо найти работу, в идеале ту, которой он обучался, но для начала хоть какую-нибудь. Как-то… Надо быть сильным, чтобы делать все по уму, но как раз сильным он себя сейчас не чувствовал. Тем более когда Картер узнает, что фургон не сбил его насмерть, он может снова оказаться в опасности.

Вошла медсестра. Самая невыразительная из них, со странной прической, какую носила еще его мать, — с приглаженными локонами. Ее передние зубы торчали над нижней губой, как у кролика.

— Так, Энди, давай посмотрим на твою повязку — может, ее можно снять совсем.

— Я хочу с кем-то поговорить.

— По какому вопросу, сэр?

— С кем попало я не буду разговаривать, только с боссом.

— Вы мне не очень помогаете, сэр, если бы вы могли…

— Ребенок.

— Что за ребенок, сэр?

— Я не с вами хочу говорить, мне нужен босс. Вы нашли тело ребенка…

Повисла долгая тишина. Оператор ждал.

— Вы все еще здесь, алло?

— Гардэйл Равин, — слова прозвучали как тихое рычание.

— Одну минуту. Я вас переведу. Пожалуйста, не вешайте трубку. — Оператор набрал номер старшего инспектора.

Через три минуты Серрэйлер с грохотом распахнул дверь отдела уголовного розыска и начал во все горло выкрикивать имя Натана.

— Так куда мы направляемся?

Они выезжали из Лаффертона, Серрэйлер был за рулем.

— Я не уверен… Достань карту, будь добр. Я здесь довольно неплохо ориентируюсь, но конкретно это место не знаю… С другой стороны от Гайлам Пика… Флайхол — так он его назвал. Сказал, ехать в сторону Гайлама, но не подниматься в гору, а свернуть рядом со ржавой бензиновой бочкой, потом проехать четыре мили и заехать за большой амбар.

— Звучит как-то сомнительно.

— Он что-то знает. Это не просто болтовня.

Натан не стал спорить.

— Когда у вас будет пять минут, босс, я хотел бы кое-что обсудить с вами касательно Энди Гантона.

— Валяй.

Натан тут же припомнил свой визит в больницу, каким ему показался Энди Гантон, что он тогда подумал.

— Вот что меня во всем этом задевает: он неплохой, этот Энди Гантон… Его семья была на голову выше нашей, это я вам точно могу сказать; отец у них был бездельником, но мать — настоящая соль земли, она их всех тащила на себе. Эта Мишель жуткая, вечно смотрит на тебя, как на грязь, а меня так вообще на дух на переносит, но детей своих она воспитывает достойно… Но Энди… В глубине души он отличный человек. Но после того как он вышел, все пошло наперекосяк. Ну вот почему он столкнулся с этим чертовым Ли Картером?!

— Лаффертон — маленький город. Но ему вовсе не обязательно снова было с ним связываться.

— Легко сказать, босс.

— Я знаю.

— У него толком не было шанса.

— Чего ты хочешь, Натан, чтобы я дал ему работу?

— Может, когда он сможет съехать от своей семьи, когда он найдет работу по душе… Я думаю, что кто-то должен протянуть ему руку помощи, вот и все.

— Хорошо. Кто?

— Можете попросить за него в департаменте имущества? Поговорить с его офицером по условно-досрочному?

— На каких основаниях? Я на прошлой неделе его задержал и предъявил обвинение в угоне.

— Ну да, понятно… — Натан с несчастным видом вжался в пассажирское сиденье.

— Золотое у тебя сердце, сержант Натан Коутс. Так, мы ищем ржавую бензиновую бочку.

Они проехали еще пятьдесят ярдов. Свернули на дорожку из шлака. Трава тут буквально пробивалась из грязи. Над ними вырос Гайлам Пик, серо-зеленый в тусклом дневном свете. Наверху парили и нарезали круги два ястреба, да несколько овец расхаживали по крутым выступам так, будто вот-вот готовы сорваться, но продолжали тупо смотреть по сторонам.