Владимир Хачатуров - Большой облом

Во дают! – отвлекаются служивые время от времени на очередное южноморское чудо. – Во зажрались, гады! При каждом телефоне-автомате соответствующая книжка ростом с Библию, и даже не на цепочке! Бери, тащи, продавай, а никто не тащит… Да и кому тащить, если беднота у них ютится в отдельных домиках с мансардами, в окружении мандариновых садов и апельсиновых огородов? Ну разве ж не ёб твою мать?! Ведь ёб жешь, ёб? Вот и комиссары по воспитательной части, снующие от одного взвода к другому, клятвенно это подтверждают…

Наряд омоновцев останавливается перед заведением средней руки, рестораном постной пиши «Семь пятниц на неделе» (вольный английский перевод: «Eight day’s a week»). В дверях возникает румяный хозяин в сопровождении двух хорошеньких помощниц. Его лунообразное лицо озаряет радушная улыбка хлебосола:

– Заходите, ребята, будьте гостями дорогими! Небось, намаялись там с Чечней, оголодали… Блинчиками угощу, пирогами, укропной водочкой на чесночке…

Ребята мнутся, не решаются. Глаза больные, лица хмурые. Ведь строго-настрого приказано: ничего местного не есть, не пить, не употреблять даже с презервативом. Какая уж тут дружба, когда такая служба? Тем более, что согласно вводной, все кругом кажутся наркушами, все заведения – либо опиумными, либо бордельными, либо вообще притонами смешанного типа. Так они вам и поверили в эти семь пятниц вегетарианского баловства! Кто же не знает, что все базовые наркотики растительного происхождения? Поэтому относительным доверием пользуются только обыкновенные шашлычные и чебуречные. А всякие там экзотические непотребства типа корейской харчевни «Съешь друга» или киллер-таверны «Кого убьешь, того и скушаешь» доверием не пользуются, напротив, только дразнят любопытство и провоцируют аппетит…

Другой наряд в немом изумлении лупит очи на похоронное бюро «Геката». «Все, что от вас требуется, это – скончаться. Об остальном мы позаботимся! (Похороны по любому обряду: скифскому, римскому, старославянскому, византийскому, мусульманскому, древнеегипетскому. С отпеванием и без оного. С улыбками, с салютами, с флажками. Всегда на стреме дипломированные плакальщицы и причитальщицы, духовые и симфонические оркестры, фолк-ансамбли, рок-группы, профессиональные слагатели эпитафий, некрологов и эпиграмм.)». Ребята постепенно приходят в себя, усмехаются, толкают локтями друг друга, видимо, начиная догонять местный шарм…

Здесь же мелкий торговец предлагает бесплатные загробные гороскопы, охотно объясняя недоумевающим, что речь в них не о будущих рождениях, а непосредственно о нынешнем. Ибо жизнь есть не что иное, как расплата за инфернальные грехи. А то, что живущий зачастую не только не знает, за что наказан, но даже не догадывается, что наказан и продолжает почитать позорное наказание – жизнь – драгоценным даром, делает это наказание особенно жестоким и изощренным. Эти гороскопы, ребята, помогут вам разобраться в вашей истинной судьбе, узнать, за что вы наказаны жизнью, и так ли живете, чтобы вернуться в истинное бытие из мнимого прощенными… Омоновцы заскучали, брезгливо отвергли трансцендентную холяву и, обшмонав на всякий случай вещуна, отправили его в комендатуру протрезвиться…

На Ратушной площади, под прикрытием усиленного поста ОМОНА, оснащенного двумя бронетранспортерами и одной, но зато очень грозной бээмпэшкой, самоорганизовался стихийный митинг поддержки со всей полагающейся атрибутикой: красными знаменами, священными хоругвями, истошными лозунгами и пожилыми ораторами, мучимыми, то вместе, то поврозь склерозом, маразмом, да комсомольским энтузиазмом. Омоновцы косятся, прислушиваются, скалятся, пожимают плечами. Вы чье, дурачье? Нашенское, родное, расейское. Зря лыбитесь, братцы, ибо кто здесь дурак-дураком, там всенепременно великим умником сделается. Стало быть, задача у нас такая: на земле небеса посрамлять, на небесах – землю… И лезут оделять служивых боевым листком «Правда Грушницкого»: возмущенцы всех стран, соединяйтесь и размножайтесь!

– Разве это жизнь? – надрывается старбол, – лысина шишаком, бородка клинышком. – Это же мечта придурка, насмотревшегося американских киноагиток! Тот факт, что большинство из нас страдает всего двумя социальными недугами, – крайней кнутофобией и страстной пряникофилией – никоим образом не означает, что кнут надо заменить лишением пряников. В Москве это прекрасно понимают и не оставляют страну своими заботами. Вот эти славные омоновцы и есть тот кнут, которого всем нам так не хватало. Поаплодируем служивым!

Служивым поаплодировали.

– Им с нами не позавидуешь. Вот проверяют эти бравые ребята паспортный режим и жутко удивляются тому, что многие из нас живут в отелях, а приезжие в наших благоустроенных домах. Нет, чтобы как прежде ютиться из экономии в сараях и других приличествующих рачительным хозяевам местах. Как бы не так! Нам подавай комфорт и моментальное исполнение пошлых желаний: поесть, попить, повеселиться. Зимой норовим выбраться на природу аж в Южном полушарии! Совсем забыли об излюбленных народом пикниках на кухне, где, между прочим, те же неудобства, что и на природе, плюс простор… И куда катится страна во главе с нами? В какую пропасть падает – ума не приложу…

– Эй, почетный октябренок Магнитки, – кричат оратору провокаторы из толпы, – а до того эта страна что, в облаках горным орлом витала?

– Грешно вам, остолопам, над народным горем измываться! Мы были первыми, а первый блин всегда комом. Чтобы способствовать победе марксизма в отдельно взятой аграрной стране, нам пришлось насильственным образом увеличить поголовье пролетариата до гегемонских масштабов, революционизировать его и направить энергию рабочих на защиту наших исторических завоеваний с целью распространения нашего уникального опыта по всему трудовому шару. Но капиталисты всех стран, к сожалению, объединились друг с другом раньше и сделали это тайно, ибо цель у них была преподлая: извести рабочий класс, как своего могильщика путем лишения его исторической гегемонии. Вот почему в странах капитала расцвел пышным махровым цветом класс обслуживающего персонала, все эти синие воротнички раболепствующего сервиса. Да еще и кибернетику выдумали, чтобы уж наверняка сократить своих кровных врагов численно. Так что прав был товарищ Сталин, когда клеймил кибернетику лженаукой, ибо она была вызвана из тьмы зла именно для того, чтобы сделать единственно верное марксистско-ленинское учение неверным, превратить истину истин в очередное заблуждение человеческого брюха. Всем людям доброй воли ясно, что при таком раскладе без искажения великого непобедимого учения обойтись невозможно. Вот мы и исказили его в меру наших сил. Мы нарушили главный принцип коммунистической морали, – принцип всеобщего равенства перед социальной справедливостью. Именно отсюда берут начало все те злоупотребления, которые слегка затуманили святой и светлый лик нашей идеи. И хотя я человек страстно неверующий ни во что, кроме неизбежной и окончательной победы коммунизма, но позволю себе привести пример из Евангелий, которые считаю провозвестником «Капитала» (равно как Иисуса Христа – предтечей Маркса и Ленина). Есть там очень поучительное чудо про то, как Иисус пять тысяч евреев пятью буханками хлеба да парой копченых бычков накормил. Попы, понятно, толкуют это чудо на свой опиумный лад, достигая при этом телячьих высот религиозного восторга и, как всегда, не видят дальше собственного кармана в виде церковной кружки. А чудо заключается вовсе не в количестве хлебов и едоков, а в том, что эти несчастные пять буханок с двумя рыбками были поделены между всеми голодающими поровну, по-справедливости. Так что ни одному не досталось больше или меньше чем соседу. Все это видели, понимали, одобряли, потому и насытились! Таким образом, Христос преподал нам идейный урок, насытив не пошлые желудки жалкой пищей, но души – равенством, братством и социальной справедливостью!..