Владилен Елеонский - Кто жизни не знает

Мне стало жалко его. Он беззлобно чинил мне мелкие пакости, постоянно подкалывал, живя по принципу, что, мол, так веселее, однако в целом был парень неплохой, компанейский и в трудную минуту всегда поддерживал, этого у него было не отнять.

Нас снова повезли на уборку лука. Погода была отличная, сияло синее небо и светило ласковое сентябрьское солнце.

Мы опять работали в паре с Сашей Ти. Работать с ним было одно удовольствие, уборка шла споро, с огоньком, нас хвалили командиры, а я не переставал думать об этом странном деле. Неужели Викторов в самом деле ранил Харитонова?

Во время обеденного перерыва, когда приехала полевая кухня, я наскоро побросал в желудок содержимое котелка и пошел по колее трактора, в кузов которого мы выгружали из корзин лук. Пройдя шагов двести, я по следам заметил то место, где нас застал ураган. В пятидесяти шагах слева от него все еще светлела опрокинутая бочка на колесах, а справа в ста шагах от нее в ярких солнечных лучах серебрилась нитка поливочной системы. В том месте, где была соединительная муфта, оборванная секция грустно чернела пустым зрачком.

Перешагивая через убранные луковые грядки, я подошел к этому чертову колесу и стал его рассматривать. Вот точно такая махина, сорвавшись с муфты, едва не задавила нас с Сашей!

Восемь отверстий муфты, предназначенные для болтов, были пусты. Я нагнулся и стал внимательно осматривать пыльную землю. Два болта, покрытых свежей черной краской, видимо для того, чтобы предотвратить ржавление, я нашел сразу, остальные никак не находились, а потом я вдруг нашел нечто еще более интересное.

В пыли валялся гаечный ключ четырнадцать на шестнадцать, обыкновенный ключ, только губки его хранили частички синей и белой краски. Как я ни вглядывался, ни вертел его в руках так, чтобы свет падал на внутренности губок, никаких следов черной краски я так и не отыскал.

Я засунул ключ в бриджи и двинулся по полю вдоль нитки, вначале в одну сторону от обрыва секции, затем в другую. Меня интересовали болты, которыми были соединены секции. Все они были диаметром шестнадцать миллиметров, и все были покрыты либо белой, либо синей краской. Ни одного болта, покрытого черной краской, я не нашел, как ни старался. Выходит, что болты, окрашенные в черный цвет, использовались при соединении только одной этой секции, видимо, совсем недавно ее поменяли на новую, вот и использовали другие болты, и именно эту новую секцию сорвало ураганом. Почему?..

Я взволнованно нащупал ключ в кармане. Кажется, этот обыкновенный с виду гаечный ключ – ценная улика!..

В этот самый момент я заметил Касатонова. Он направлялся ко мне и, энергично жестикулируя, звал к себе.

– Тобольцев, я тебя обыскался, – строго сказал он, когда я, запыхавшись, подбежал к нему. – Срочно уезжаем в лагерь!

– А лук?

– Руководство школы дало срочное задание, – следует немедленно очистить от хлама одно из складских строений под новый лагерный учебный корпус.

В тот день мое хождение по следам закончилось, а на следующий день мы снова поехали в поле, и когда наступил обеденный перерыв, я решил продолжить свое импровизированное расследование. Викторова еще не увезли в город, начальник школы был занят чем-то срочным, ему было не до него, поэтому Андрея вместо уборки лука в ожидании приказа из Шатска захомутали во внеочередной наряд по столовой.

Я пошел по полю. В этот раз бочка уже не лежала на боку, а стояла на колесах, и сорванная ураганом секция была возвращена на место. У муфты, подставив легкую металлическую лестницу, копошился румяный, кровь с молоком, разбитной парень. Он, чертыхался и, держа погасшую папиросу во рту, красил болты соединения в белый цвет.

Внизу на земле на куске брезента лежал раскрытый набор гаечных ключей, однако я сразу заметил, что ключ четырнадцать на шестнадцать отсутствует. Кармашек для него был пуст.

– У вас ключа четырнадцать на шестнадцать не хватает.

Он покосился на меня через плечо, и я увидел красный глаз, опухший то ли от недосыпания, то ли с похмелья.

– Я его потерял, браток.

– Во время урагана?

– Ага.

– Вы болты поливочной системы подтягивали?

– Подтягивал, да ураган помешал.

– И болты этой секции тоже подтягивали?

– Да.

Я внутренне напрягся. В тот день именно эта секция была ближе всего к трактору, который принимал собранный лук.

Он снова покосился на меня, на этот раз подозрительно.

– А ты забыл чего?

– Я во время урагана потерял фотографию любимой девушки.

– Ух, ты! Как же ты так?.. Ох, уж эти девушки! Нет, не видел я никакой фотографии. Красивая?

– Не то слово.

Мне стало не по себе. Что же получается?

В тот день Викторов не таскал лук, а принимал его в кузове трактора, сдвигал и разравнивал, оттуда ему, конечно, было хорошо видно, кто где работал. Он заметил, как монтажник обронил ключ, а может быть незаметно взял его из чехла, воспользовавшись суматохой, которая началась в тот момент, когда так неожиданно поднялась буря.

Зная, где находится Харитонов, Викторов рассчитал, что трубчатая секция, сорвавшись, может задеть его, только не учел, что труба могла зацепиться за бочку с водой. Для воплощения плана требовалось всего лишь ослабить болты муфты. Лестницу монтажник, удирая от урагана, скорее всего, бросил неподалеку, так что сделать это было несложно, а поднявшаяся пыль скрыла действия Андрея от посторонних глаз.

В таком случае получается, что болты были ослаблены Викторовым, и именно поэтому секция сорвалась, опрокинула бочку на колесах, едва не проехав по нам с Сашей, и ранила Харитонова. Выходит, что Викторов действительно виноват. В это было нелегко поверить, но факты упрямая вещь.

Я уныло побрел обратно.

– Эй, парень, постой! – Монтажник спрыгнул с лестницы и, закурив на ходу, пошел в мою сторону. – Ты, это, скажи, а правду говорят, что во время урагана эта секция, которую я на место ставлю, покалечила вашего парня?

– Правда.

– Ах, ураган проклятый! – жадно затянувшись, сказал он и протянул мне свою широкую как лопата ладонь. – Меня Василием зовут. Ты не расстраивайся, найду я твою фотографию. Ее наверняка пылью присыпало.

– Буду очень признателен. Завтра будете здесь?

– Да.

Такое внимание было приятно, хотя с трудом верилось, что он в самом деле выполнит свое обещание. Обеденный перерыв еще не закончился, и я подошел к трактористу, щуплому глазастому мужичку с коричневым лицом. Вместо обеда он пил чай из походного термоса и курил «Беломор».

– Чего тебе? За руль? Не дам! Иди, иди отсюда. Замордовали, трактористы хреновы!

– Нет, не за руль.

– Да? А чего?..

Он смотрел на меня с явным подозрением. Как видно, что только ему ни говорили и чего только ни выдумывали мои товарищи, чтобы он разрешил им залезть в кабину и попробовать трактор в деле.