Самюэль Давидкин - Выкуп первенцев

Маркканен сразу прошел в глубь квартиры, а Аско задержался в прихожей. Но затем ему пришло в голову, что Маркканен не оставит все на своих местах, поэтому он решил осмотреть прихожую позже и поспешил за комиссаром. Прихожая выходила прямо в просторную гостиную. Квартира была обставлена в классическом стиле. С потолка гостиной свисала массивная бронзовая люстра, мебель выглядела настолько несовременной, что Аско решил: здесь живут пожилые люди. Двустворчатая белая дверь вела из гостиной в столовую, выступающая округлая часть которой, вероятно, находилась в последнем этаже эркера, увенчанного башней. До конусообразного потолка было около пяти метров, а помимо окон, расположенных на обычном уровне, в трех метрах от пола шел еще верхний ряд небольших окошек, благодаря которым помещение казалось необычайно светлым. Маркканен не спеша обошел квартиру, сложив руки за спиной, как в музее. Аско подумал, что совершенно напрасно волновался из-за методов работы комиссара.

В гостиной и столовой не было заметно никаких следов вторжения, за исключением нескольких распахнутых шкафов и осколков стекла на полу столовой, которые на первый взгляд непонятно откуда взялись. Аско было трудно собраться с мыслями. Присутствие Маркканена стесняло его, мешало сосредоточиться и притупляло ощущения, поэтому Аско прошел в дальнюю от столовой комнату и закрыл дверь. Это была спальня, окна которой выходили в узкий внутренний двор. Вроде бы в комнате не было ничего необычного. В центре стояла тщательно застеленная двуспальная кровать, одна сторона которой казалась продавленной. Констебль подумал, что, наверное, с другой стороны давно не спали, и подошел к ночному столику, стоявшему у этого края кровати. Аско приподнял покрывало и увидел, что под ним не было постельного белья, а внушительных размеров подушка осталась несмятой. Обходя кровать, он направился к противоположной стене, у которой выстроился ряд шкафов, но споткнулся и здорово ударился о дощатый пол. Падение оказалось не единственным испытанием: поднимаясь, Аско увидел прямо перед собой под изголовьем постели человеческие ноги. Он огляделся и понял, что споткнулся о руку, которая торчала из-под кровати. В сумраке он рассмотрел тело. Это был темноволосый, коротко стриженный молодой мужчина, практически без одежды. Констебль потрогал лежавшего за холодное запястье. Пульса не было.

Он хотел позвать Маркканена, но не смог издать ни звука, крик застрял в горле. Превозмогая слабость, констебль сумел все же подняться на ноги и нетвердой походкой добрел до угла комнаты. Отсюда его взгляд уперся прямо в покойника. Аско не мог заставить себя сдвинуться с места и стоял неподвижно, вжавшись в угол, всем сердцем желая, чтобы Маркканен заглянул в комнату. Ему не пришлось долго ждать.

— Это что, спальня или…

Комиссар осекся, заметив бледного как полотно констебля. Тот указал рукой под кровать. Комиссар подошел ближе, нагнулся и только тогда увидел тело.

Он знал, что его сотрудник вообще не выносил вида трупов, а тут оказался в комнате один на один с мертвым телом. Это была фобия, о которой Аско предупреждал еще при поступлении на службу.

Когда Маркканен вошел в комнату и стал осматривать мертвеца, ноги Аско наконец расслабились, и он опустился на пол. Немного придя в себя, констебль добрался до двери и вышел в гостиную, где плюхнулся на старый, обитый тканью пружинный диван. Аско больше не думал о мужчине под кроватью, его беспокоило, что же будет дальше. Он видел мертвого человека всего один раз, в юности, и это событие стало для него своего рода западней — в течение нескольких недель на него периодически нападала тоска. Теперь он закрыл глаза и попытался взять себя в руки. Время от времени до него доносился голос Маркканена, который что-то бормотал себе под нос, а потом разговаривал по телефону. Понемногу Аско успокоился и даже обрел какую-то безмятежность. Он заметил, что его ощущения обострились, и теперь нос отчетливо распознал слабый знакомый запах. Это был тот же аромат, который он почувствовал в пустой квартире на Коркеавуоренкату, а еще раньше — в Нью-Йорке. Констебль заставил себя подняться с дивана и нетвердыми шагами принялся обходить гостиную. Может ли быть, что этот взлом квартиры как-то связан с серебряными сундуками и Короной, или здравый смысл изменяет ему? Запах исчез, и Аско решил было, что ему показалось, однако у старого камина в гостиной снова почувствовал его. Откуда бы здесь взяться этому аромату? Спальня на Коркеавуоренкату могла им пропитаться, поскольку ею пользовался кто-то из прежних жильцов. В этой же квартире наиболее очевидным объяснением было то, что носитель запаха побывал тут совсем недавно. Если бы запах одеколона исходил от тела, лежавшего под кроватью, Аско почувствовал бы его еще в спальне.

В столовой и в расположенной за ней кухне он больше не чувствовал знакомого запаха. В библиотеке рядом с гостиной констебль заметил, что в книжном стеллаже явно рылись: на журнальном столике вперемешку были свалены книги и бумаги. Он подошел осмотреть эту груду, но тут заметил у основания стола что-то темное. Нагнувшись, Аско увидел длинный вьющийся локон. Сердце часто забилось, и он опять ощутил приступ слабости.

Аско ничего не оставалось, как вернуться на диван в гостиную и ждать. Через какое-то время из спальни, почесывая в затылке, пришел Маркканен.

— Ты в порядке? — спросил комиссар.

— В общем, да.

— Криминалисты и фотографы сейчас приедут. И причину смерти надо установить. Я еще осмотрю квартиру, но ты, если хочешь, можешь прямо сейчас идти в машину и подождать меня там.

Аско рассказал о локоне на полу в библиотеке и взял у Маркканена ключи от «мерседеса». Выходя из квартиры, он снова окинул взглядом входную дверь. Сбоку на полотне и на дверной коробке было множество однотипных вмятин, как и в предыдущей обследованной им квартире, однако в данном случае замки были открыты отмычкой, следов от которой не нашлось на другом месте происшествия. Чуть выше головы Аско к дверному откосу была прикреплена продолговатая деревяшка длиной с ладонь. В ней было что-то знакомое, какой-то смысл, которого он в точности не мог уловить из-за того, что слабость снова одолела его. Но прежде чем выйти на свежий воздух, Аско крепко взялся за прибитую к двери деревяшку, оторвал ее от косяка и сунул в карман.

На улице он почувствовал себя лучше. Он прогулялся по Вюёкату, прошел по плавно спускавшейся улице к ее северному концу, откуда открывался вид на продрогший залив. Аско облокотился на перила, за которыми уходила на несколько метров вниз отвесная скала. За сквером, начинавшимся на другой стороне улицы, виднелся ледокол, пришвартованный к причалу перед старинным зданием морской казармы. День только перевалил за середину. Погода была ясной. Тусклое солнце парило желтым пятном над южной оконечностью Вюёкату и согревало Аско затылок, пока порыв холодного ветра не унес это тепло с собой.