Николай Стародымов - След мстителя

Если поставить перед собой конкретную цель, Соломона можно подстрелить так, что никто, кроме него, не пострадает. Но это будет совсем не то. Человек имеет право знать, за что его лишает жизни другой человек. Иначе это перестанет быть местью…

Неожиданно мысль Александра перескочила на другую колею.

А кто и как станет мстить за Леонида Буеракова? Он что же, недостоин этого? Между тем ситуация складывается так, что у муровцев, скорее всего, данных для поиска убийцы будет явно недостаточно, ибо они не знают главного — мотива, по которому лишили жизни их коллегу. Выходит, что Александр — единственный человек, кто владеет более или менее полной информацией по этому вопросу! И как же он ею должен распорядиться? Сообщить в милицию? Самому включиться в поиски убийц? Так вон они рядом, в его комнате на диване о чем-то шепчутся! Так что же, встать сейчас и — дуплетом? А потом? Трупы топором порубить и по частям на помойку выносить?..

— Стася! — негромко окликнул он. — Спишь?

— Не-ет, — игриво и с готовностью отозвалась Анастасия. — А что?

— Так кто же убил Леонида?

Она ответила не сразу. Ожидая от него другого, вопросом была явно недовольна:

— Да зачем тебе?

— Мне нужно твердо знать, что я вне подозрений.

Опять пауза.

— Не переживай, все в норме. — И добавила то, к чему Александр уже был готов: — Иди лучше к нам!

В бледном свете, струящемся из окна, блестели две пары глаз. Они обе глядели на него.

О том, как они представляли amoure-de-troi [2] Любовь втроем (франц.). в данном случае, он не знал. Возможно, при их опыте и способностях это было бы и неплохо. Но только не сейчас. И не только потому, что именно в данный момент патологоанатомы терзали останки Леонида. В первую очередь потому, что, скорее всего, именно Лизанька его убила. Говорят, женщин тянет к мужчинам, которые способны на убийство. Александра к кровожадным женщинам никогда не тянуло.

Харченко поднялся, вышел в коридор. Включил свет, поднял трубку телефона. Нахмурился, припоминая номер. И быстро настучал знакомые цифры.

— Слушаю вас.

Голос Марины был сонным, недовольным.

— Разбудил?

— А ты как думаешь? Еще бы попозже позвонил, чтобы спросить об этом, — буркнула она. — Может, хоть теперь сообщишь, кто ты такой?

— Некто Харченко. Знаешь такого?

— Сашенька, милый! — У нее мгновенно включился никогда не иссякающий источник энергии. — У тебя что-нибудь случилось? Ты хочешь приехать? Если нужно, приезжай…

— Тихо ты, трещотка, — попытался он остановить ее. — Быть может, я подъеду, хотя и не обещаю точно. Годится?

— Конечно, годится, Сашенька! Ты когда будешь? Сейчас или утром?

— Пока не знаю. Во всяком случае, специально готовиться не надо. Если приеду, все привезу с собой. Спокойных сновидений!

Он опустил трубку. Взглянул на часы. Стрелки показывали второй час ночи. Ехать никуда не хотелось. Но и оставаться в обществе этих подруг — тоже.

В комнате по-прежнему было тихо.

— Ты что, уезжаешь?

На пороге появилась Анастасия. Она была в одном узеньком треугольничке на бедрах. Крохотные грудки призывно набухли сосочками.

Не отвечая, Харченко демонстративно стер из памяти телефона информацию о том, куда звонил.

— Но почему? — не унималась она.

— Будете уходить — захлопнешь дверь.

— Что ты задумал?

Теперь она не на шутку встревожилась.

— Ничего. Просто уезжаю.

— Ничего не понимаю. Ты от нас уезжаешь неведомо куда к женщине. А ведь нас у тебя целых две, — она пыталась кокетничать, хотя голос выдавал тревогу. — Мы тебя чем-то не устраиваем?

— А что меня должно устраивать?.. Мне все надоело… Скажи только одно, — и проговорил одними губами: — Это она?.. — и повел глазами на дверь.

— Какая тебе разница? — тоже едва слышно проговорила Анастасия.

— Значит, она, — заключил Харченко. — Не могу я с ней… в постели…

Только теперь Анастасия все поняла. Точнее, она подумала, что все поняла.

— Так ты из-за этого… — Она улыбнулась. Обрадованно, с облегчением. — Так ты только из-за этого собираешься из дома уехать?

— Конечно, — соврал он.

Анастасия мгновенно приняла решение, на которое хозяин и рассчитывал:

— Оставайся! Мы сами сейчас уходим.

Она задержалась, надеясь, что Харченко начнет уговаривать ее остаться. Но хозяин молчал. И опять девушка подумала, что все поняла.

Все же сегодня вечером она слишком много выпила, чтобы четко реагировать на происходящее.

Вернувшись в комнату, она скомандовала:

— Пошли, Лизанька, нам указали на дверь.

Та поднялась с дивана. Обнаженная, загорелая, переливающаяся мышцами, чуть скривив уголки губ. Не скрывая, что надеялась на другую ночь…

Быстро одевшись, вытащила из-под подушки пистолет, небрежно швырнула его в раскрытую сумочку. Глотнула сока из чашки. Выжидательно уставилась на Анастасию.

— Но ты нас хотя бы проводишь?

— У тебя вон какая защитница, — кивнул на Лизаньку Александр.

Ждал, пока они уйдут.

Поджав губы, Анастасия направилась к двери. Лизанька тенью двинулась за ней.

Дождавшись, пока захлопнется дверь, Харченко начал торопливо натягивать брюки. Теперь главное было — не отстать!

Все!

Сейчас последний выстрел — и прекращаю! Цели не будет в жизни? Неправда! В жизни всегда цель имеется. Только у каждого она разная. И не всегда ее осознаешь.

Аннушка всегда желала чего-то большего, чем имела. И нет ее! Буераков имел целью бороться с преступниками. И его тоже больше нет. Борисевич всю жизнь к чему-то стремился: к богатству, к физическому совершенству, к красивой жизни… Где он теперь?

У каждого человека имеется цель. Только не все осознают, в чем она.

Вот сейчас я достигну цели. Пусть это не глобальная цель, меленькая, сиюминутная, одноразовая, так сказать. Но и ее нужно выполнить!

А дальше видно будет. Поеду к Маринке, заберу ее, и забуримся куда-нибудь, погуляем. А то забыл, когда я и бывал-то где-нибудь в последний раз.

Впрочем, и это так, мелочь, отдохнуть от треволнений. А что потом? Может, и впрямь жениться, как Наташка говорила? Та же Наташка ведь примет с дорогой душой. А там, глядишь, и появится-таки ребеночек. Ну а растить его уже сама по себе цель благая.

…Впрочем, все это потом, потом. Сейчас главное — не отстать.

Они шли вместе, обнявшись. Даже слишком нежно обнявшись, если учесть, что Анастасия здорово навеселе. Да ладно, сейчас у молодежи все эти извращения «розовые» да «голубые» едва ли не культивируются. С другой стороны, быть может, и не извращения это. Мало ли кому что нравится?..

Лизанька несколько раз оглянулась. Либо опасность чуяла, либо просто проверялась. Но и Александр не лыком шит, шел опытно, умело. Сколько Идальго по улицам Санта-Мария-Белема его водил — и то ни разу не «засветился». А ведь был тогда в Лиссабоне впервые…