Арина Тарелкина - Убийство несолоно хлебавши

– Как это?

– Так это, – передразнил Коломойский, скривив уморительную мордаху. – Это даже не убийство. И где, по-твоему, хранить образцы ткани крохотного эмбриона? А главное, зачем?

– Нет, ну как, ну мало ли…

– Ок, допустим, есть образец. Еще раз – на каком основании мне назначать экспертизу по закрытому, подчеркиваю – закрытому, делу?

– Макс, хорош придуриваться. Когда надо… Вернее, когда не надо, вы вдруг становитесь такими законопослушными, что аж кушать не можете. Я в тебя верю – ты найдешь способ. А я оплачу.

– Оплатит она, – проворчал следователь, но я уже поняла – сделает. В конце концов, следуя старинной сказочной традиции, перед тем как сунуть гостя в огонь, я его напоила и накормила. Спать, правда, не уложила, но тут уж он сам виноват.

– Но имей в виду, это только из-за твоей божественной рульки, – проворчал мужчина, отрезая еще один кусочек румяной свиной ноги. – И как только ты это делаешь?

– Скинуть ссылку? – усмехнулась я, зная, каким будет ответ.

– Нет уж. Давай каждый станет заниматься своим делом: я – расследованиями, ты – готовкой. Хотя… Кому я это говорю, ты ведь уже достала плащ и кепи Шерлока Холмса, расчехлила лупу?

– Ну что ты? Какой из меня Холмс. Максимум Даша Васильева.

– Кто-кто? – Шутка не удалась.

– Забей…

– Уже. Ладно, – Макс откинулся на стул и довольно погладил округлившийся животик, – я попытаюсь. Но на многое не рассчитывай – не факт, что у эксперта сохранились ткани эмбриона, да и слюны на стакане, что ты добыла, тоже может оказаться недостаточно. Это тебе не голливудский блокбастер, а…

– А жизнь, – перебила я, – знаю-знаю. Ты попытайся, а там видно будет.

– Что видно? – Уже было успокоившийся Макс снова вспылил. А ведь как все хорошо шло. – На кой тебе это вообще надо, Тарелкина? Даже если этот твой депутат отец нерожденного ребенка Ольшанской, что это дает? Ольга утонула, понимаешь? Сама! Без посторонней помощи. А за связи на стороне у нас пока еще, слава богу, не судят. Даже депутатов. Особенно депутатов. Или тебе в эфир к Плахову захотелось?

Я вздрогнула, представив себя, подсвеченную софитами, в Андрюшиной студии.

– Чур меня, – я неумело перекрестилась. – Упаси бог. Я и сама не знаю, зачем мне это, – призналась я честно. – Плыву по течению, доверившись интуиции. Просто… Не люблю неразгаданные секреты, а сдается мне, их в этом деле куда больше, чем мы думаем.

– А как по мне, так это все от скуки и безделья, – безапелляционный вердикт Коломойского поднял во мне такую волну возмущения, что я едва им не захлебнулась.

– Это мне-то нечем заняться?

– Тебе-тебе, – передразнил Макс, и не подумав смутиться. – Тебе опять скучно, да? Признайся.

– Еще салата? – вложив в голос всю любезность, которую смогла наскрести, предложила я, уходя в роль английской королевы. Слова Коломойского еще и потому задели меня за живое, что были не лишены смысла. А кому ж понравится, когда его, как котенка в лужу, макают в реальность? Думать о мотивах, побуждающих меня тратить время на всю эту возню, решительно не хотелось. Во всяком случае, не сейчас. Совершенно точно не сегодня.

– Привет. – Ганин распахнул дверь автомобиля.

Я скользнула в салон, машинально щелкнула ремнем безопасности – автоматическая привычка, рожденная не уважением к закону, а соображениями здравого смысла.

Помощник хлопнул дверцей, быстро обежал машину и занял свое место. Вернее, не совсем свое – только сейчас я наконец заметила отсутствие водителя.

– Где Павел? – недовольно нахмурила брови.

– Я его отпустил.

– Как отпустил?

– Мне показалось, нам есть что обсудить, а посторонние уши… Прости, если проявил неуместную инициативу.

Я ответила не сразу – сначала прислушалась. Во мне боролись противоречивые чувства. С одной стороны, страх утратить контроль, с другой – желание переложить на кого-то хотя бы часть своей ответственности. Страх победил:

– На первый раз прощаю, но больше так не делай. Я сама буду решать, когда, что и с кем обсуждать. Договорились?

– Договорились. – Ганин и не подумал смутиться. Поймав в зеркале заднего вида его взгляд, я заметила, что в его глазах пляшут чертенята. Кажется, утрачиваю хватку. Или соперник мне попался достойный? Я поймала эту мысль за хвост, аккуратно сложила ее, разгладила складочки и отправила в шкатулку с надписью «обдумать позднее» – туда, где уже томились, ожидая своего часа, добрая сотня ее не менее важных подруг. Когда-нибудь замочек не выдержит, «коробочку» прорвет и мало не покажется, но об этом я тоже подумаю завтра…

Шурша шинами по гравию, автомобиль, управляемый умелой рукой, направился к воротам. Щелкнула кнопка на брелоке дистанционного управления, металлические створки бесшумно разъехались в стороны. Блестя черными боками, машина покинула участок, оставив позади шикарный особняк со спящими обитателями и унося меня навстречу новому, насыщенному встречами дню. Дню, которому, как оказалось, суждено было стать судьбоносным.

Наш коттеджный поселок «для избранных» не то чтобы очень большой, поэтому покинули мы его быстро – вышколенная охрана подняла шлагбаум сразу, как только заметила приближавшееся к КПП транспортное средство. До города ехать примерно полчаса, и это время в моем графике традиционно посвящено утреннему дневнику – практике, которая вот уже многие годы помогает мне не утонуть в потоке идей.

Погрузившись в записи, я не сразу заметила, что мы выехали на трассу, и только внезапно появившийся «узелок» в животе заставил меня оторваться от блокнота и посмотреть сначала в окно, затем на спидометр.

– Сбрось скорость, – приказала я Ганину, в которого вселился то ли Шумахер, то ли Сенна. Тот кивнул, но приказание не выполнил – огромные сосны за окном по-прежнему мелькали слишком быстро.

– Ты меня слышал?! – Сталь в голосе должна была скрыть уже поселившийся во мне страх. Происходящее запустило цепочку не самых приятных воспоминаний, которые в финале, я знала это по опыту, легко могли обернуться панической атакой.

– Останови машину, – закричала я, срывая голос.

– Да не могу я! – проорал Ганин в ответ. – Тормоза отказали!

Мне сделалось по-настоящему страшно. Сердце бешено колотилось где-то в районе горла, перекрывая доступ кислорода. Лишенный питания мозг включил режим «паники», хаотично запуская то одни процессы в организме, то другие. Без всякой системы – так потерявший управление капитан космического корабля в фантастических фильмах щелкает одним тумблером за другим в надежде найти спасительную кнопку. Меня бросало то в жар, то в холод, резкие приступы страха на секунду сменялись ледяным спокойствием с пониманием неизбежности финала, но инстинкт самосохранения брал верх, и мозг отчаянно пытался выдать возможные варианты спасения. Выпрыгнуть на ходу? Ну я же не акробат – расшибусь. Да и сзади слишком много машин – угожу прямиком под колеса. Приказать Ганину дернуть ручник? На такой скорости это не поможет, зато велик риск того, что машина пойдет юзом, и тогда… Плотный утренний трафик лишал нас возможностей для маневра – любой из них обернется страшной аварией с практически неизбежным летальным исходом. Но что делать? Может, позвонить? Но кому? Куда? МЧС, ГИБДД, врачам или пожарным? И что это даст? Вряд ли у них есть готовый план действия в таких ситуациях, а и был бы, все равно не успеть.