Арина Тарелкина - Убийство несолоно хлебавши

Ужас тугой удавкой стянул горло и лишил возможности даже кричать. Не то чтобы мой крик помог бы делу, но, по крайней мере, я бы частично сняла напряжение. Теперь же запертые в границах сознания страхи множились и ширились, рискуя окончательно свести меня с ума. Выброшенной на берег рыбой хватала я ртом воздухом, глядя расширенными глазами то на дорогу, то на застывшую на опасной отметке стрелку спидометра, то на водителя, которому, нужно отметить, каким-то чудом удавалось сохранить самообладание. И только побелевшие костяшки вцепившихся в руль пальцев выдавали его напряжение.

Говорят, в минуту смертельной опасности мозг «собирается» и выдает нестандартное, но правильное решение. Ну не зря же человек прошел миллионы лет эволюции, пережив мамонтов, саблезубых тигров, костры инквизиции и опричнину. По идее до нынешнего дня добрались лучшие из лучших – те, в чьих жилах течет кровь самых умных, хитрых, изворотливых и удачливых. Таким только взглянуть в лицо опасности, и память предков подскажет правильное решение.

Может, оно и так, но то ли мои предки все угрозы пересидели в землянках, не высовывая носа, то ли им не приходилось нестись по трассе с бешеной скоростью в машине, у которой отказали тормоза, потому что они подсказали единственное универсальное решение на все случаи – молиться.

О Боге я вспоминаю нечасто. Да что там – никогда. Но вероятность скорого с ним свидания – это вам не воскресный колокольный звон, такое мимо ушей не пропустишь.

– Господи, я не готова, – прошептала я, сжав до боли кулаки. – Я столького не успела, так много еще могу. Пожалуйста… Пожалуйста… Пожалуйста…

Когда-то очень-очень давно меня преследовала аэрофобия. Всякий раз, стоило самолету оторваться от земли, я истово вслушивалась в шум двигателей, будто могла отличить «правильный» от «неправильного», словно моя внимательность способна была предотвратить катастрофу, будто узнай я о ее приближении раньше остальных пассажиров, это что-то изменило бы. Много раз представляла я себе момент падения, снова и снова переживая перехватывающий дыхание ужас. И вот теперь, лицом к лицу столкнувшись с настоящей опасностью, не в фантазиях, а наяву глядя в лицо смерти, я обнаружила, что все не так страшно. Это в воображении ты точно знаешь, что умрешь, в жизни – в это невозможно поверить. Осознавая, что управляемый, но не контролируемый автомобиль с крейсерской скоростью движется к гибели, я все равно продолжала верить в чудо. Ну не может же все вот так глупо, нелепо, неожиданно и случайно закончиться. Да, подобное случалось с миллионами людей до меня и случится, я уверена, после. И все же… Невозможно было поверить в то, что ты не в числе избранных «бессмертных» счастливцев, что глупый сбой в механизме или ошибка мастера (автомобиль ведь недавно проходил ТО) оборвет мою молодую и, в сущности, прекрасную жизнь.

– Господи, как нелепо, – пробормотала я и закрыла глаза, дав себе обещание открыть их, когда все закончится.

Однако скоро отрицание сменила злость.

– Сделай же ты что-нибудь! – закричала я на Ганина, с силой пнув спинку водительского кресла.

– Я делаю, – рявкнул Илья, не отрывая взгляд от дороги.

По встречке сплошной вереницей тянулись тяжелые, неповоротливые фуры, встреча с которыми не сулила ничего хорошего. Справа – непроходимый лес, отгороженный от трасы металлическим отбойником. И ни одного стога сена, о который можно было бы эффектно затормозить, как в кино.

– Скоро будет река, – проговорил Илья. – Готовься.

– К чему?! – в ужасе завопила я, зная ответ, но не желая в него поверить.

– Это наш единственный шанс на спасение.

– Ты с ума сошел! Мы разобьемся. Или утонем. Или сначала разобьемся, а потом утонем.

– Нет. Я знаю, что делаю.

– Ты не сможешь свернуть на такой скорости, – расширенными от ужаса глазами смотрела я на стрелку спидометра, которая, словно приклеенная, застыла на критической для человеческой жизни отметке.

– Смогу. Главное – не делать резких движений. Там широкое поле, это будет плавный поворот.

– Ты с ума сошел! – повторила я диагноз, забыв, что еще минуту назад просила Ганина сделать хоть что-то.

Мой взгляд упал на телефон. Позвонить Аленке? Попрощаться? Я тут же отбросила эту мысль как эгоистичную. И все же кое-что сделать следовало. Схватив смартфон, я быстро набила «я люблю тебя» и отправила адресату.

«Сбой связи. Сообщение не доставлено. Повторить попытку?» – спросил меня смартфон. Но повторить я уже не успела – вильнув, машина свернула с ровной дороги и понеслась по засеянному неизвестной культурой полю. То и дело подпрыгивая на ухабах, несла она своих пассажиров по направлению к реке, узкой полоской тянувшейся у горизонта.

– Ты уверен? – только и смогла прошептать я, обращаясь к Ганину.

– Доверься мне, – в голосе Ильи не было страха, только решительность. Казалось, он знает, что делает, и это вселяло пусть слабую, но все же надежду.

Река приближалась, близилось и неизбежное.

– Держись! – прокричал Ганин, и автомобиль тяжелой торпедой прорезал водную гладь. Река взорвалась миллионами брызг, возмущенно фыркнула, откатилась и наплыла вновь, быстро «пожирая» нарушителя своего спокойствия. Ударная сила выдавила лобовое стекло, и салон начал быстро заполняться водой. Как там: рожденный утонуть в ДТП не погибнет?

Автомобиль булькнул, выпуская огромную порцию воздуха. И все же какая-то его часть все еще оставалась на поверхности, хотя по всему было ясно, что ненадолго. Нажав на красную кнопку, я дернула ремень безопасности, молясь, чтобы его не заклинило. Однако в тот день бог удачи был на моей стороне. В отличие от героев блокбастеров мне бороться с механизмом не пришлось.

Я легко отстегнула ремень и собралась было уже дернуть ручку дверцы, но была остановлена криком Ганина.

– Не делай этого! – повернув голову, прокричал он. – Пролезай между кресел! – Он тоже давно отстегнулся и теперь, развернувшись, подал мне руку. Салон продолжало затапливать водой, которая уже доходила нам до подбородка. В тот год зима задержалась в своих правах, долго не желая уступать весне место. Та пришла, когда мы уже и ждать отчаялись, и сразу заявила о себе, раскрасив зеленью кусты и деревья. А вот воду, судя по всему, нагреть забыла, решив, видимо, оставить это лету. Кто ж знал, что некоторые преждевременно откроют купальный сезон?

Холода я не ощущала. Организм мобилизовал все силы ради спасения – мозг отдавал четкие и понятные приказы. Не без помощи Ганина, преодолевая сопротивление воды, я пролезла между кресел и, следуя за помощником, покинула автомобиль. К тому моменту он уже полностью ушел под воду, но мы успели вынырнуть, оттолкнувшись от капота.