Арина Тарелкина - Убийство несолоно хлебавши

– Великолепно! – ответила я совершенно искренне.

– Вот! – Котов подался вперед, поставив локти на стол, и положил на ладони голову, буквально светясь самодовольством. – Дальше разговор о семейных ценностях, верности жене и полный слез и соплей покаянный рассказ о нашем с Ольшанской романе. Слушай, ну ты всерьез полагаешь, что кого-то в нашей стране можно шокировать изменой? Да и не в нашей даже. Американцы вон президенту Монику Левински простили.

– Так то американцы.

– У нас с этим еще проще, уж поверь. Хороший левак укрепляет брак – народная же пословица.

– Угу, только, сдается мне, мужиками придуманная.

– Ой, – депутат поморщился, – оставь ты эти феминистские штуки. У нас традиционная страна с традиционными ценностями, в которой мужская измена не порицается, а пожалуйчто и поощряется. Баб много, хороших мужиков мало, бог велел делиться, и все такое.

– А ты хорош! – Я не стала скрывать восхищения. – Так все расписал, что я почти поверила. Есть только одно «но» – как все это соотносится с тем, что ты ежедневно с экрана телевизора в уши россиянам льешь? Про христианскую мораль и семейные ценности.

– Прекрасно соотносится! У нас страна двойной морали. Народ прекрасно знает разницу между декларируемыми ценностями и реальностью. Слушай, все знают, что коррупция – плохо. И мы все это осуждаем. Но выйди на улицу, спроси любого прохожего, возьмет он, если дают, и ответ тебя удивит. Или нет – чай, не девочка. Все осуждают взяточников, но при этом мечтают оказаться на их месте. Измены – плохо, но если у мужика есть любовница – он орел! А если еще молодая и красивая, вообще респект и уважуха. Понимаешь, о чем я?

– Вполне. И ты уверен, что прокатит?

– На все сто! Расскажу о безмерной любви к жене и детям, намекну на кризис среднего возраста, попеняю на беса, который попутал. И вуаля. Еще и героем останусь.

– А тесть? Думаешь Андрею Степановичу понравится эта история?

На секунду мне показалось, что в глазах Котова мелькнул страх. Но если и был он, то быстро улетучился. Оставалось только гадать – мне показалось или у парня просто стальные нервы и безупречное самообладание.

– Тесть сам не без греха. Конечно, за огласку по головке не погладит. Но прорвемся – не впервой.

– Гладко у тебя все выходит. – Я раздумывала, доставать ли последний козырь или приберечь его для более подходящего случая. В итоге решила не пороть горячку. – Что ж. Хозяин-барин. Не хочешь платить ты, заплатит Андрюша. Или его конкурент с Первого. Найти покупателя на подобный эксклюзив, уж не сомневайся, будет совсем не трудно.

– Эй-эй! – Котов поднял руки вверх. – Кто сказал, что я не заинтересован в сделке? Я просто объяснил, что эти фотки, – он кивнул в сторону моего телефона, – большой ценности не имеют. Но дабы избавить себя от лишнего головняка, я вполне могу кинуть на твой счет пару тысяч евро. Кстати, откуда у тебя эти материалы и как ты можешь гарантировать, что они не всплывут потом где-то еще?

– Никак. Придется поверить мне на слово. – Я растянула губы в обворожительной улыбке. – А фотографии, – я пожала плечами, – считай, достались по наследству. Ты же знаешь, что мы сотрудничали с Ольшанской? Вернее, с ее сыном? Ну и вот… Ольги не стало, а ее телефон со всем содержимым перешел мне. – Сказался многолетний опыт ведения переговоров – врала как дышала.

И Котов поверил. Хотя что еще ему оставалось?

– И как это будет? – в его голосе не было и намека на тревогу. Только любопытство.

– Да как? – Я пожала плечами. – Утром деньги, вечером фотки. Но никаких счетов, исключительно наличные. Ну и из-за пары тысяч долларов я утром с кровати не встану. Ты же в курсе, что на мои плечи легла забота об Ольгином отпрыске? А дети нынче ох как дорого обходятся. Тебе ли не знать? Одно обучение в частных английских школах чего стоит, да? – не удержалась я от колкости. Но Котов и ухом не повел – его сейчас явно другое заботило.

– Ну и сколько же ты хочешь? – поинтересовался он.

Достав из сумки ручку, я дернула из подставки салфетку и написала на ней сумму. Депутат присвистнул.

– Однако… – пробормотал он, комкая бумагу. – Ну и откуда, по-твоему, мне взять столько наличных?

– Ой, только не прибедняйся. – Я поморщилась. – Полиция что ни день из квартир твоих коллег «КамАЗами» пачки вывозит. В МВД и СК, говорят, уже машин не хватает. Я даже одно время бизнес хотела замутить – перевозка денег, изъятых у депутатов и чиновников. Думала взять правоохранителей на аутсорс. Одно остановило – туда без связей не пробиться. У каждого начальника РОВД наверняка своя подобная фирма имеется. А как было бы круто, только прикинь!

– Уже прикинул. – По всему видно, Котов шутку не оценил. – Только ты хочешь столько денег и без гарантий?

Я пожала плечами: «Придется поверить мне на слово».

– Дорого твое слово мне обойдется, однако.

– Ну как есть. С другой стороны, у тебя же есть выбор – ты всегда можешь разыграть описанный тобой сценарий. Ну тот, с босоногой женой и детьми-херувимами.

– С чего ты решила, что она будет босой? А… – мужчина махнул рукой, – впрочем, неважно. Я тебя услышал, я тебя понял. Но и ты пойми – чтобы собрать такую сумму, – он кивнул в сторону бумажного комка, – требуется время. Что бы ты там ни думала себе про чемоданы денег, у меня их нет. Я же не полковник Захарченко.

– И кто в этом виноват? Ладно-ладно… – Я миролюбиво улыбнулась. – Не тороплю. Но и тянуть не стоит.

Котов кивнул.

– Это все?

– Все.

– Значит, жди звонка.

Повисла пауза. Вопреки ожиданию мужчина остался на месте, что противоречило моему первоначальному плану. Я запаниковала, но быстро взяла себя в руки.

– Официант, – позвала топтавшегося неподалеку мальчика.

– Чего изволите?

– Меню, пожалуйста. Нужно же отпраздновать удачную сделку, – это уже Котову. – Присоединишься?

– Нет, спасибо. С врагами не ем.

Услужливый служащий потянулся за бокалом депутата, из-за чего мое сердце забилось чаще.

– Эй, куда? – в голосе слуги народа звенела сталь. – Я разве разрешал?

– Да, но… Я подумал… – заблеял испуганный служитель подноса и передника.

– Подумал, – передразнил Котов, вцепившись в стакан. – Щас позвоню твоему хозяину, вылетишь отсюда пробкой!

Кровь сошла с лица парня. При иных обстоятельствах я непременно бы его успокоила, объяснила, что ничего ему не грозит – эгоцентризм Котова заставит забыть о существовании «раздражителя» через секунду после того, как тот исчезнет из зоны внимания. Однако интересы дела вынудили меня промолчать.

Дождавшись, пока Котов покинет ресторан, я сделала наконец то, за чем приходила.

– Ты в своем уме, Арина? – Если бы взглядом можно было убить, эксперты уже очерчивали бы мой труп мелом. – Американских сериалов пересмотрела? Какая экспертиза ДНК? Кто мне разрешит ее проводить? Я вообще не уверен, что в деле есть материал для анализа.