Питер Чейни - Великолепная западня

– Где я вас найду?

– Здесь, где же еще.

– Конечно. До скорого.

Выйдя из квартиры, я сел в машину и, проехав два блока, спросил мисс Лолу Шелл, куда она, собственно, собралась.

Она притаилась у меня в машине на заднем сиденье, и, когда ее огненная головка вдруг вынырнула из подушек, я с трудом удержал руль.

– Можем поехать к тебе, если это недалеко, – сказала крошка, умащиваясь поудобнее. – Между прочим, сразу видно, что ты парень бывалый. Когда я выставилась, ты даже и ухом не повел.

– Ну нет. Не настолько. Я все-таки выругался.

Да, конечно. Но весьма изящно.

– Я мог бы очень изящно врезаться сейчас в автобус, мисс Шелл.

– Правда? Прошу прощения.

– Можно было просто сесть в машину и дождаться меня, а не выскакивать, как чертик из бутылки. Или это могло вас скомпрометировать?

– Да. Я полагала, что лучше не попадаться на глаза.

– Вы имеете в виду, что мистеру Улгрену это могло не понравиться?

– Даже очень.

– И он мог подглядывать?

– Возможно. Он мог посмотреть в окно или выйти на крыльцо.

– Полагаю, что вы должны теперь наставить меня на путь истинный.

Мы молчали. Потом, запинаясь, она заговорила:

– Я хотела… мне было необходимо… мне было важно…

Мы опять помолчали. Я поворачивал то налево, то направо, а она сидела, прикрыв глаза ладонями. Наконец она сдалась.

– Деньги. Их там много. Надо только уметь взять.

– Да? Как же мы начнем их брать? С какого места?

Она хрипло и коротко рассмеялась.

– Вы торопитесь, мистер Шенд. Прежде мы должны кое-что обсудить. Я должна быть уверена. Где вы живете?

– Мы туда направляемся. Но моя контора подойдет больше. Там никого не будет, и под диваном тоже.

– Попрошу без намеков.

– Каких?

– Надеюсь, что вас не нужно просить заткнуться?

– Ах боже! Ваша невинность останется при вас.

– Вы меня очень огорчили, – съязвила шлюшка.

– Это оставляет мне шанс передумать.

– Уж лучше без этого. Держите руки в карманах. Далеко нам ехать? Мне нужно быть в баре через двадцать две минуты.

– Теперь уже близко.

– У вас там и дом рядом? А я устроилась в Гринвич Вилидж. – Она назвала адрес. Потом хихикнула: – Правда, конторы у меня нет.

– Не у всех детективов есть конторы. Некоторым просто везет, вот и все.

– А вам?

– Я где-то на мертвой точке. Вы увидите, что это значит сидеть на нуле.

Войдя, я включил свет и повалился в, свое уютное кожаное кресло. В нем я обычно сижу, задрав ноги, в ожидании клиентов, а иногда курю, выпуская кольца и нанизывая их друг на друга.

Девица уселась посреди бумаг на столе и закурила.

– Я не прочь выпить, – промурлыкала она.

Я достал бутылку виски и два стакана. Отхлебнув, она поставила стакан и стиснула кулачки. Пальцы у нее были длинные и тонкие, на запястьях веснушки.

– Дело тут в серебре. Не знаю точно – слитки или серебряные доллары. Но жутко много. Я думаю, что знаю, где они лежат. Но мне нужна помощь, чтобы добраться до них.

– Вы знаете, где лежит груда серебряных монеток и ждет того, кто знает, где она лежит?

Лола подняла голову и пристально посмотрела на меня.

– Именно.

– Знаете, в этих стенах я такого наслушался, но это, пожалуй, самая сумасшедшая из всех здешних историй.

– Она не сумасшедшая, приятель. Я не пошла бы на риск и не явилась бы сюда ради того, чтобы рассказывать сумасшедшие истории.

– Какой тут риск?

– Просто риск.

– Нет такого закона, который бы запрещал нам разговаривать друг с другом, верно?

– Закону в этой истории места не найдется.

– Ну а Мелу Улгрену?

Ее яркий рот сразу сжался.

– Есть у него кое-какие мыслишки, но он и не подозревает о том, что мне известно.

– И ему бы не понравилось, если бы он узнал?

– Нет, – глухо пробормотала она. – Нет.

– Я никогда прежде не слышал о нем, и похоже, он здесь не слишком часто бывает, в Нью-Йорке.

– Правильно, потому что он приехал сюда из Рино.

– Он, очевидно, любит выпендриваться и вообще смахивает на наемного убийцу. Такие люди любят представляться, но когда дело доходит до серьезных вещей, – они пусты, как банановая шкурка.

– Во всяком случае, ему повезло в жизни куда больше вашего, – она снова рассмеялась. – Ведь я его любовница!

– Мне нравится ваша живость, мисс! И вы еще предупреждаете меня, чтобы я держал руки в карманах?

– Почему нет? Я разборчива. И мне достаточно одного парня за раз.

– И это Мел?

– Только иногда. Когда мне надоедает быть пай-девочкой, я ищу себе друга по вкусу.

– Должно быть, этот дурак считает себя счастливчиком?

– Полагаю, что он не жалуется. Потом, каждая девушка отдает себе отчет в том, на что она способна, а спать с Мелом куда лучше, чем быть певичкой. Господи! Петь я совсем не могу. Ну ни капельки!

– У нас осталось мало времени. Что там такое по поводу этих серебряных долларов? Похоже на бред сивой кобылы.

– Это не бред, Шенд.

– Ну, крошка, ты ведь не станешь пытаться продать мне план заброшенной шахты? В Неваде столько заброшенных шахт, сколько дырок в сыре.

Лола взяла стакан, отпила и поставила его на место, прищурившись.

– Это настоящее сокровище. Я почти уверена, что знаю, где оно находится. Но мне нужна помощь, как я уже говорила. Вы, по-моему, подойдете.

– Спасибо за доверие.

– Если дело выгорит, мы оба станем богатыми людьми и никто не сможет совать нос в наши дела.

– Но если это, как вы намекнули, противозаконное деяние?

– Что? Я надеялась, что в вас есть хоть чуточка здравого смысла и что вы любите иногда рискнуть. Если вас убедят, что дело того стоит.

– Хорошо, допустим. Убедите меня, мисс Лола.

– Деньги всегда деньги. А эти деньги – ничьи.

– Деньги всегда кому-то принадлежат. Это неизбежно.

– Бывают исключительные обстоятельства. Это тот самый случай.

– Откуда вы знаете?

– Постараюсь еще раз объяснить вам: если мы положим деньги в мешки и увезем их, то у нас не будет никаких неприятностей с законом, потому что закону ничего не известно об этих деньгах.

– А вам известно?

– Вполне достаточно.

– Где они?

– Не так быстро, Шенд. Мне сначала нужно убедиться, что вы станете работать со мной в доле.

Вы поверите мне на слово?

Она кивнула.

– Я полагаю, что вы не станете жульничать.

– А зачем меня вообще брать в долю? Деньги ведь все равно что ваши?

– Я сказала уже, что мне нужна помощь. Это ведь опасное дело. Ну, не настолько… Но опасность все-таки есть…

– Эта опасность – Улгрен?

– Да, но…

– Кто еще?

Она потянулась к пепельнице, чтобы затушить окурок, и опрокинула пузырек с чернилами.

– Черт! – сказала она, рассматривая свои длинные выпачканные пальцы, – придется мыть руки. – Я кивнул на туалет, где была раковина. – Через минуту вернусь.