Питер Чейни - Зловещее поручение [сборник]

Отложив в сторону фотодокументы до их последующего более тщательного изучения, я вернулся к письму Коллинса.

В письме говорилось, что благодаря сотрудничеству с силами французского Сопротивления удалось добыть все фотокопии немецких документов и перевести их (как и само письмо) на микропленку. Сделано два экземпляра фотокопий. Один экземпляр Коллинс был намерен хранить в соответствующем тайнике, а другой предполагал как можно скорее переправить нам в Лондон. Этой переправой, писал он, займется особа, с которой он до сего времени сотрудничал и которая заслуживает абсолютного доверия. По прибытии в Лондон она, помимо фотокопий и данного письма, сможет дать нам дополнительную информацию, которая, как Коллинс надеется, окажется достаточно полезной. В настоящий момент, указывалось в письме, заканчивается разработка плана переброски этой особы с французского побережья в Англию.

Чувствуя нарастающее волнение, я отложил письмо в сторону и закурил.

Теперь, думал я, все это дело распутано и находится полностью в наших руках. С такой информацией и с теми ее обрывками, которые удалось собрать за эти дни мне, дело уже можно считать завершенным.

Прекрасное самочувствие и приподнятое настроение подтолкнули меня к бутылке виски. Налив себе полный стакан, я сделал несколько глотков и вновь взял письмо, чтобы дочитать его до конца. Я определенно помню, что в ту минуту почувствовал: в последнем абзаце меня ожидает еще какой-нибудь сюрприз.

Не исключено, что именно это неосознанное чувство заставило меня оттянуть момент чтения.

Интуиция меня не обманула. Да и вообще – была ли это интуиция? Скорее, опыт. Ведь любое лицо, направляемое к нам, должно было иметь определенные приметы для идентификации. Читая письмо Коллинса, я ждал сведений о таких приметах и почему-то не очень спешил их найти. Почему? Да потому, что, найдя их в конце письма, я вдруг почувствовал себя весьма и весьма неважно. Пожалуй, впервые я узнал, испытав на самом себе, что такое шок.

В конце письма говорилось, что особа, которая добыла эти фотокопии секретных немецких документов и которая попытается переправить их в Англию, является сотрудницей разведывательной группы французского Сопротивления. Ее имя мисс Джанина Грант.

Старик приготовил свежую смесь виски с содовой, пододвинул ко мне стакан и вновь откинулся в своем мягком кресле. Затем, закурив толстую гаванскую сигару, он некоторое время внимательно наблюдал за вьющимся дымком и наконец, пожав плечами, произнес:

– Действительно, она попала в чрезвычайно затруднительное положение. Это одна из редких, но пока неизбежных в нашем деле ситуаций. Иной порядок для прибывающих к нам агентов из других стран мы пока установить не можем. Поэтому Коллинс не имел права просто назвать ей нужные адреса. Он дал ей косвенную информацию для выхода на связь. И только со вчерашнего дня я начал получать о ней первые, еще ни о чем не говорящие сведения. Она могла оказаться и просто приезжей, и агентом. Причем любым агентом.

– Это я знаю. И все же…

– Она поторопилась в поисках прямых контактов. Не хватило выдержки.

– Нет, не думаю, – возразил я. – События подтолкнули ее к этому. Сыграло здесь свою роль и мое повышенное внимание в связи с убийством Кэрью, и настойчивая слежка за ней членов немецкой банды.

– Может быть, – согласился Старик, но тут же добавил: – Она могла сменить квартиру при надобности. Коллинс наверняка снабдил ее несколькими адресами наших резервных точек. – Сделав очередную затяжку, он продолжал: – Более того. Как только я получил первое сообщение о мисс Грант с Верити-стрит, я распорядился ускорить проверку. И вчера, уже поздно вечером, получил сведения о том, что одна девушка, судя по приметам, та же самая мисс Грант, сняла комнату по нашему явочному адресу, но, отправившись за вещами, больше не появилась там. Не появлялась она там и сегодня. Она исчезла.

– Вам обязательно надо было бы повидать ее, – сказал я. – У нее есть информация.

– Знаю. Будем надеяться и искать ее. И если разыщем, то как следует отругаем за нарушение наших правил. Если, конечно, будет желание или необходимость в этом. Опасаюсь, однако, того, что она будет найдена в каком-нибудь рву или реке в таком состоянии, что разговаривать с ней уже не придется. Церемониться с ней они не будут, а живая она им не нужна.

– Это, конечно, так, – сказал я.

– Что касается Кэрью, – продолжал Старик, – то он оказался в таком положении, что не мог полностью доверять этой мисс Грант, как не мог, с другой стороны, и полностью не доверять ей. Очень жаль, что у них не оказалось достаточно времени, чтобы ликвидировать разделявший их барьер взаимного подозрения.

– Для этого они не имели ни одного подходящего случая, – добавил я. – Джанина и Сэмми встретились на пути сюда. Каждый из них работал за себя. Она знала о нем только то, что он ей говорил. А много говорить ей он не мог. И он знал о ней только то, что она сама говорила ему о себе. А говорить много о себе она также не могла. Оба они рассчитывали, что здесь, в Лондоне, они смогут, наконец, докопаться до истины. Возможно, она сообщила ему кое-что об этой немецкой банде, но теперь уже нет никаких сомнений в том, что свой коричневый конвертик она Сэмми не передала. И, скорее всего, ни одним словом о нем не обмолвилась. Вот здесь-то я и поскользнулся. Крепко поскользнулся и ошибся. Как только передо мной возник вопрос о каких-то разыскиваемых немцами документах, я предположил, что они находились в руках Сэмми.

– Вполне логично и естественно, – вставил Старик.

– Затем, то есть сразу по прибытии их в Лондон, события начали развиваться слишком быстро – и неожиданным образом для них обоих. Сэмми обнаружил, что некий белолицый висит у него на хвосте. Он понял, что какая-то организация ведет за ним слежку. Стал подозревать всех, включая Джанину. И был прав. Безусловно прав. Стремясь не выпустить Джанину из поля зрения, он взял ее с собой на вечеринку, куда был приглашен белолицым. Сэмми прекрасно понимал, что этот белолицый пытается свести его с членами организации, к которой принадлежит сам и которая организовала слежку. И Сэмми решил сыграть, ва-банк. На свой страх и риск. Но он даже не догадывался, что эта самая организация, раскрыть которую он собирался, имела совершенно определенную цель.

– Изъять документы?

– Безусловно. Эта агентура весьма оперативно получила с континента сведения об отправке в Лондон копий секретных документов большой важности. Каким именно образом немцы нащупали эту операцию, нам пока неизвестно, так же как неизвестно, каким путем группа пришла к заключению, что эти документы находятся у Сэмми Кэрью.

– Вернее, что они могут находиться у Сэмми Кэрью, – вставил Старик.