Мария Воронова - Второй ошибки не будет

Подхожу к витрине с серебряными рюмками. Они стоят на черном бархате, поэтому в стекле я ловлю свое отражение. Боже, какая самодовольная у меня ухмылка! Нет, таким насосавшимся крови вампиром можно выглядеть только наедине с собой.

Говорят, что нельзя пинать поверженного врага, и месть – недостойное чувство. Победитель должен проявить милосердие, и, кстати, вчера мне это удалось.

Невероятно, просто до дрожи хотелось подойти после приговора к Мануйлову и сказать: «Много было в моей жизни приятных дней, но этот лучше всего!» Честно говоря, я мечтала, как скажу ему это, с того момента, как получила на почте квитанции об отправке своих кляузных писем. Выбирала между этой прекрасной фразой и «надеюсь, ты понимаешь, что на месте твоей жены я бы тебя никогда не сдала», а в результате не сказала ничего, даже не ухмыльнулась, встретившись с ним взглядом.

И ведь действительно не сдала бы. Взяла бы вину на себя целиком и полностью и уговорила бы себя, что Мануйлов прячется за моей спиной от большого душевного благородства. Даже если бы он зажал денег мне на адвоката, все равно.

Может, потому я и не могу сейчас проявить милосердие, что раньше прощала то, что прощать не надо?

Нет, товарищи, месть сладка, особенно когда это холодное блюдо враг готовит для тебя своими собственными руками.

Я знаю, многие меня сейчас осуждают, особенно те, кто помнит, что мы с Мануйловым когда-то были любовниками. Пьют чай, или пиво, или что-нибудь еще, качают головами и называют меня… По-всякому называют, потому что хорошая женщина должна простить и утереться. Зачем мстить, если мужика уже не вернешь?

Действительно, возмездие ничего не меняет в твоей судьбе, только все равно приятно узнать, что то, что у тебя отобрал враг, не принесло ему никакой пользы.

Отрадно видеть, что человек, откусивший огромный кусок твоей жизни, в конце концов от жадности вцепился в собственный хвост.

А с коллективом разберемся. Для хорошей работы подчиненные любить начальника и не должны. Главное – уважение, а его я постараюсь заслужить.

– Инна Александровна!

Оборачиваясь на зов, внезапно вижу своего змея-искусителя, с которым я однажды прогуливалась под ручку и посещала кафе-мороженое. Холодные серые глаза плохо сочетаются со сдобным, до женственности, лицом.

– А я смотрю вы – не вы… Узнали?

Киваю. Он растягивает губы в улыбке, кажется, хочет поцеловать мне руку, но быстро передумывает. Слава богу.

– Как поживаете? Мы с вами так и не договорились ведь…

– Ничего, справилась без вас.

– Наслышан, наслышан…

Он берет меня под руку, и мы неспешно движемся по галерее Гостиного двора. Не знаю почему, но мне снова приятно, что люди видят нас вместе, хотя понятно, что тут обстановка напряженная, чуть зазеваешься – и останешься без дефицита, так что на прохожих глазеть времени нет.

Болтая о всякой ерунде, делаем круг по второму этажу. Он застревает в очереди за носками действительно редкой красоты: толстые, белые, с красной и синей полосой там, где лодыжка. Кажется, такие называются теннисными, но я не сильна ни в шмотках, ни в спорте.

Говорю, что стоять не буду, и мы расстаемся, обменявшись телефонами и договорившись увидеться завтра в семь возле метро «Чернышевская».

Направляюсь в Дом книги, и оттуда уж точно не уйду с пустыми руками.

Рука находит в кармане бумажку с телефоном, и я притормаживаю у урны. Все равно завтра я ни на какое свидание с ним не пойду, так зачем таскать с собой лишний мусор?

Интересно, это действительно случайная встреча – или он узнал о моем повышении и решил обольстить ради новых фальшивых экспертиз?

Да какая разница, у меня сейчас и так и так нет времени на всяких проходимцев.

Или пойти? Ведь встречаться с мужчиной это не значит плясать под его дудочку.

Урок, преподанный Мануйловым, был жесток, но теперь он усвоен, и я могу применять новые знания на практике.

Иду дальше, номер лежит в кармане. Подумаю еще, в конце концов, следующая урна всего в ста метрах.

Подробно об этой истории читайте в романе М. Вороновой «Жертва первой ошибки», М., издательство «Эксмо».