Анна Малышева - Железный лес

– Не только, – Александра, переведя дух, села, приказывая себе сохранять спокойствие. – До меня дошли слухи… Что эта коллекция – не исключительно ваша собственность. И я хочу понять, насколько законна эта продажа при отсутствии согласия другого собственника.

Маневич смотрел на нее, слегка склонив голову набок. Он засунул руки в карманы брюк и покачивался с носка на пятку. «Похож на змею, которая готовится напасть», – мелькнуло в голове у Александры.

– Это вы сообщили моей жене, что я продаю картины? – осведомился Маневич, все так же бесстрастно.

– Нет, – чистосердечно ответила Александра. – Мы никогда не общались.

– Вчера вечером моей жене кто-то позвонил, – он словно не услышал ее ответа. – После этого она захотела узнать, почему я начал ликвидировать коллекцию. Значит, звонок был не от вас?

– Я даже не знаю ее номера.

– Хорошо. А от кого вы узнали, что эта коллекция – общая собственность супругов?

Александра развела руками:

– Нелепое совпадение… Никогда со мной такого не случалось. Я демонстрировала потенциальному покупателю фотографии картин. Те, которые мне прислала Ксения. И одна картина оказалась ему знакома. Он вспомнил, что это вы купили ее когда-то у его приятеля. Так он понял, чью коллекцию я продаю.

– Кто это? – отрывисто спросил Маневич.

– Я не могу сказать.

– Значит, я должен догадываться? – раздраженно уточнил коллекционер. – Так это он вам сказал, что я не имею права продавать картины без согласия жены?

– Не этими словами, – уклончиво ответила Александра. – Мне сказали, что если ваша жена не знает об этом предприятии, у меня могут быть проблемы.

– Никаких проблем не будет, – Маневич уселся за стол и без всякой нужды переложил папку с бумагами справа налево. Выдвинул и задвинул ящик. – Просто жена никогда не интересовалась картинами, и я не посчитал нужным что-то ей говорить заранее. Потом мы бы произвели раздел вырученных средств. Надеюсь, вы не принимаете меня за жулика?

– Конечно, нет. Но это важный момент.

– Теперь момент прояснен, – Маневич снова переложил папку. – Мы с супругой обо всем договорились вчера вечером. Это заняло несколько минут. Я хочу кое-что вам сказать.

Он схватил карандаш, с недоумением посмотрел на него и тут же снова положил.

– У меня нет друзей, – сообщил Маневич, подталкивая карандаш кончиками пальцев, так что тот покатился по блестящей поверхности стола. – Мне завидуют, меня ненавидят. Если вы станете слушать все, что говорят обо мне, то действительно не решитесь ничего продавать.

Александра пыталась поймать его взгляд, но черные блестящие глаза не отрывались от медленно катящегося карандаша.

– На месте преступления кое-что обнаружилось, – Александра открыла сумку и положила на стол ключ на брелке в виде золотой восьмерки. Карандаш остановился в сантиметре от ключа. Маневич поднял взгляд:

– Как это понимать?

– Я увидела это на полу рядом с телом. И забрала, потому что это мой ключ. От моей старой мансарды. Тот ключ, который я отдала вам, и который вам подменили. И он оказался на вашем брелке, как видите.

Маневич снова открыл ящик стола и положил перед Александрой три ключа на брелке в виде золотой восьмерки. Отличить один брелок от другого было невозможно.

– Вот мой брелок, – произнес он все так же спокойно.

– А второй у вашей жены, так?! – подалась вперед Александра. – Вы говорили, Ксения подарила вам одинаковые брелки на годовщину свадьбы.

– Совершенно верно.

– Третьего нет?

– Полагаю, нет. Ксения купила их где-то в Италии.

– Вы можете сейчас позвонить жене и спросить, где ее брелок?

Маневич несколько секунд смотрел на нее, затем отрицательно качнул головой:

– Я бы не стал этого делать сейчас. Жена еще немного сердится на меня из-за того, что я начал распродажу без ее согласия. Она все равно согласилась, конечно, но все-таки была обижена. Я спрошу вечером, когда буду дома.

– Вы так спокойны! – в отчаянии воскликнула Александра. – А тем временем могут убить кого-то еще! Вы же видите, эти два убийства связаны! И в том, и в другом случае рядом с трупом были ваши вещи!

– На этот раз не мои, – возразил Маневич, поднимая свои ключи и раскачивая в воздухе брелок, как золотой маятник. – Мои – вот. От кабинета, от сейфа и от галереи.

– Вашей жены, это все равно!

– Это очень не все равно, – Маневич взял второй брелок, поднес его к самым глазам. – Это совсем другое дело. Я поговорю с женой вечером и выясню, при каких обстоятельствах она могла его потерять. Могу я взять этот брелок?

– Да, – поколебавшись, ответила Александра. – Но ключ снимите и дайте мне. Могу я забрать и тот, другой? Который подкинули вместо моего?

– Конечно, – Маневич отпер сейф и достал прозрачный файл, внутри которого виднелись часы, визитная карточка и ключ. – Вот он.

– Положите их рядом, – попросила художница.

Ключи были очень похожи. Размер, форма, цвет металла, а также, вероятно, и время изготовления были идентичны. Отличались лишь бородки.

– Вы понимаете, что это значит? – Александра не сводила взгляда с ключей. – Тот, кто подменил ключ, при каких-то обстоятельствах увидел у вас мой. Иначе он бы не подобрал такой похожий экземпляр. Это не так просто, поверьте мне на слово. Таких замков все меньше. Я как-то хотела сделать дубликат, обегала пол-Москвы. Причем у него было совсем немного времени. Я отдала вам ключ позавчера утром, здесь, в этом кабинете. А уже вечером того же дня у вас оказалась подделка, а у кого-то – подлинник. Вы можете вспомнить, кто мог войти к вам в кабинет как минимум дважды и иметь такую возможность – увидеть ключ и подменить его?

Маневич тихо рассмеялся, и художнице впервые пришло в голову, что в его смехе звучит что-то искусственное. Это, собственно, был не смех, а его подделка – спонтанный выброс похожих на смех звуков. Коллекционер взял ключ от мансарды и отцепил от него брелок. Протянул оба ключа Александре.

– Ну, во-первых, я сам мог это сделать! – он уложил в файл брелок, запер сейф. – Я ведь главный подозреваемый, исходя из улик, не так ли?

– Я не думаю, что это вы, – твердо сказала Александра. – Если бы вы были убийцей, вы бы вели себя умнее и не оставляли столько следов. Вас же искать не надо – бери визитку и звони. Ваши часы с гравировкой, брелок вашей жены…

– Ваша мансарда, ваш ключ… – иронически продолжил коллекционер.

– Ключ я сама передала вам. Вы это не станете отрицать, думаю?

– Разумеется, не стану. Ну что ж, если это не я, то это кто-то из тех, кто сюда входил вплоть до вечера.

– Вы их можете вспомнить?

– Я – вряд ли, но Галина может восстановить тот день. Но вот я чего не понимаю, – Маневич опять выдвинул ящик стола и заглянул туда. Со стуком задвинул. – Я положил ключ сюда, если мне не изменяет память.