Моника Кристенсен - Голландская могила

Карлсен задумчиво заглянул в большие ёмкости, где плавали мальки арктической трески. «Бедная мелюзга, – подумал он и провёл по воде кончиками пальцев, – они-то ни на какие эксперименты не подписывались». И он задумался о том, есть ли у рыб чувства.

– Немедленно выньте руки из воды! – сердито закричал немецкий учёный, уставившись через очки на Карлсена. – Вы весь эксперимент испортите!

Хаген и Андреассен отправились в старые шахтёрские постройки возле горы Цеппелин. На протяжении многих лет станция для отбора проб и машинный цех использовались для самых разных целей. Полицейские остановились возле цеха, а затем вошли в полутёмный зал с оборудованием, и Люнд почувствовал напряжение. Вероятнее всего, связанные с убийством следы можно было обнаружить в наиболее удалённых от посёлка постройках. Однако осмотр станции для отбора проб и машинного цеха результатов не принёс.

– Что будем делать? – спросил Люнд Хаген. – На машине дальше не проедешь. Может, разомнём кости и прогуляемся до старых шахт, тех, что появились здесь при первой разработке угля?

– Нет, туда мы не пойдём, – ответил Андреассен. Он захватил с собой карту, а перед выходом долго обсуждал маршрут с начальником станции. – Внутрь шахт нам всё равно не попасть. В семидесятых входы в большинство шахт были взорваны. К тому же в проходах там лёд, который никогда не тает. Это из-за вечной мерзлоты. Предлагаю доехать до аэропорта и пройтись там по постройкам.

Турбьёрну и Хьеллю Лоде поручили осмотреть нежилые деревянные дома в центре Ню-Олесунна. Домишки были крошечные, но зато их было много. Большинство из них оказались совершенно пустыми, но в некоторых осталась мебель времён расцвета угледобычи. Кресла и журнальный столик, явно произведённые в пятидесятых, маленькая колыбелька, цветастые кофейные чашки и блюдца, тазик с висящим на бортике полотенцем – всё это было удивительно старомодным, но в то же время и трогательным.

Эти так называемые музейные домики стояли среди обычных жилых домов. Ничего интересного Турбьёрн и Хьелль Лоде там не нашли – впрочем, особых надежд на их осмотр они и не возлагали.

Сложнее всего пришлось Кнуту и Отто Карлсену – им достались большие хозяйственные постройки, сооружённые в пятидесятых возле старой пристани, в том числе и здание очистной станции. Начали они со старейшей в посёлке электростанции, расположенной ближе всего к морю. Здание было среди тех, что раньше планировалось снести, но армированный бетон оказался чересчур прочным. Ко всему прочему, в стенах содержалось большое количество асбеста. Некоторые двери можно было открыть, но комнаты, в которые они вели, были либо совершенно пустыми, либо забитыми деревянными заготовками, сложенными там плотником.

Самая большая дверь, которая вела в электростанцию, была заколочена массивными брусками дерева. Начальник станции рассказывал, что заколотили её от любопытных, чтобы те не залезли в здание и случайно не получили увечий. Полицейские могут просто отодрать брусья – плотник потом заново их приколотит.

– Давай-ка плюнем на эту затею? – предложил Карлсен. – Чтобы кто-то вломился внутрь, а потом вышел и заново заколотил дверь? Крайне маловероятно! Даже если бы кто-то и попытался, шуму было бы столько, что весь Ню-Олесунн на уши встал бы. Я не верю, что за этой дверью лежит труп.

И тем не менее, дверь они всё же взломали, а затем прогулялись по гигантскому машинному отделению старой электростанции. На этом осмотр закончился.

Здание по другую сторону дороги служило в эпоху угледобычи хлевом – в зимнее время местным жителям приходилось тогда самостоятельно обеспечивать себя мясом, яйцами и молоком. Сейчас же первый и второй этажи частично использовали как склад. Впрочем, кое-что осталось здесь и от старого хлева: возле потолка в самом большом из бывших стойл были прибиты балки с написанными на них именами давно умерших коров и числами, обозначающими средний удой.

Когда Кнут открыл одно из помещений в задней части здания, в нос полицейским ударил настолько резкий и неприятный запах, что они отскочили. Пол был покрыт толстым слоем какой-то жирной субстанции зеленовато-коричневого цвета. Полицейские переглянулись. Может, они нашли место убийства, а под ногами у них – гниющая человеческая кровь?

Сзади неслышно подошли Хьелль Лоде и Турбьёрн. Они уже закончили осмотр домиков и теперь решили помочь коллегам.

– А, это ерунда, – сказал Хьелль Лоде, – тут несколько лет назад свежевали тюленей. Жир примёрз тогда к полу, а потом, когда здание начали обогревать, растекся здоровенными лужами. Если сюда зайти, то потом одежда и обувь насквозь пропахнут прогорклым жиром. А здесь, как вы и сами видите, никаких трупов нет.

К вечеру усталые полицейские закончили осмотр и отправились помыться перед ужином. Во время ужина журналисты рвались поговорить с полицейскими, но не осмеливались подойти к длинному столу, за которым те сидели.

– Полагаю, вы тоже зря время потратили? – спросил Люнд Хаген, отправив в рот здоровенный кусок лазаньи.

На долю Тведта выпала самая скучная работа – осмотр ангаров и других строений аэропорта в компании губернатора Берга, поэтому теперь полицейский был даже более недовольным, чем обычно. Он осмотрелся и с радостью убедился, что губернатор подсел за другой столик, к начальнику «Кингс Бей».

– Слава богу! – сказал Тведт. – А он вообще молчать умеет? Все уши мне прожужжал про своего дедушку – всё те же побасенки, что и вчера вечером. Сразу предупреждаю – завтра на Птичий мыс он с нами не поедет.

Остальные полицейские переглянулись – происходящее явно их забавляло.

– У нас осталось только одно здание, – сообщил Люнд Хаген, – но зато большое. И, как мне говорили, опасное.

– Меня никогда не слушают! – не унимался Тведт. – По-моему, в Ню-Олесунне мы ничего не найдём.

Карлсен не удержался:

– А может, Тведт осмотрит очистную станцию? Вместе с губернатором? Это последнее большое здание, и если кому-то и суждено что-нибудь тут обнаружить, то пусть это будет Тведт.

Тведт мрачно посмотрел на него.

– Повторяю: в Ню-Олесунне мы ничего не найдём. А если вдруг найдём, то я съем свои чёрные кожаные трусы.

Люнд Хаген вытаращил глаза, а Карлсен хохотнул, но тут же подавил смех. Ведь Тведт, как ни крути, оставался для всех человеком-загадкой. И Карлсен никогда прежде не слышал, чтобы тот шутил.

Очистная станция нависала над старым причалом как громоздкий – сорокаметровой высоты – памятник неразрушимому бетону. Ответственным за осмотр сделали Карлсена, и тот взял с собой лишь двух полевых инспекторов. Вообще-то Карлсен был согласен с Тведтом и, несмотря на размеры здания, ничего интересного найти там не надеялся. По словам начальника станции, здание было практически пустым. Всё оборудование для очистки угля от камней давно оттуда вывезли. В последний момент к ним присоединился Хьелль Лоде.