Нора Робертс - Подмастерье смерти

Она медленно подняла средний палец, почесала им щеку, глядя Еве прямо в глаза.

– А это не мое оружие. Я им воспользовалась для самообороны.

– Ты стреляла в полицейских, – напомнила Ева.

– Откуда мне, черт возьми, было знать, что вы копы?!

– Мы представились!

– Мало ли кто что говорит.

– Ты видела фильм «Дело Айкова»?

– Конечно. Больше всего мне нравится момент, когда вас взрывают в лаборатории. Ради него только и пересматриваю. – Уиллоу с ухмылкой закатила глаза в потолок. – Может, однажды сбудется.

– И все же ты меня не узнала.

– Да я вас секунду всего только видела.

– А через секунду взорвала гранату в попытке сбежать.

– Самооборона, – снова пожала плечами Уиллоу. – Какая разница, узнала я вас или нет? Я защищала себя и свой дом. У меня есть право.

– Уиллоу, ты знала, кто мы, – укоризненно, будто учительница, покачала головой Пибоди. – Хамство тебе не поможет. Допустим, тебя напугали, ты инстинктивно стала защищаться, но…

– Да. Вот именно.

– Зачем тебе все это оружие?

– Оно просто у меня хранилось.

– Откуда ты его взяла?

– Оно не мое. Мне еще по возрасту не положено. Я маленькая. Пятнадцать всего. Не забыли? – широко заулыбалась Уиллоу.

Крепко сжав челюсти, Ева бросила на Рио тяжелый взгляд.

– У тебя нашли оружие. Ты им воспользовалась.

– Я умею постоять за себя.

– Где ты научилась с ним управляться? С лазерными винтовками… гранатами…

– Отец научил. Он первоклассный коп. Вам до него далеко.

– Видимо, поэтому я его поймала, и он теперь до конца жизни просидит за решеткой.

– Вы его поймали только потому, что он сам позволил.

– Да неужели?

– Да уж!

– Плохо ты фильм смотрела, если думаешь, что я не в состоянии задержать конченого наркомана.

– Фильм в любом случае фигня. Голливудские выдумки.

– Твой отец – наркоман. Это уже не выдумки.

– Он с горя. – Уиллоу поджала губы, погрозила Еве пальцем: – Посмотрела бы я на вас, если бы какой-нибудь мудак размазал вашего ненаглядного папочку по тротуару.

– И чтобы заглушить боль утраты, он подсел на наркотики и решил переубивать всех, кто, как ему показалось, был виноват.

– Это вы так думаете.

– Разве я не права?

Уиллоу зевнула, слегка отклонилась назад и уставилась в потолок.

– Скучно-то как! Скучная вы, Даллас! – сказала она, снова встретившись с Евой глазами. – Лейтенант Ева Даллас, однажды на вас не будет защитного костюма. Просто выйдете куда-нибудь по делам. И тут откуда ни возьмись – бах! И вы труп. Спорим, про это кино не снимут?

Ева, не отводя глаза, смотрела на Уиллоу. Она вдруг поняла, чего так боялась Зоуи Янгер. Хладнокровного взгляда убийцы.

– Ты хочешь, чтобы я умерла, Уиллоу?

– Да лучше б вы умерли. Я тут с вами от скуки с ума сойду скоро.

– Тебе скучно? Что ж, поехали дальше. Не будем терять время. Вернемся к эпизоду в Центральном парке. Трое убитых. По какому принципу ты их выбирала?

– А с чего вы взяли, что это я сделала?

– Твой отец. Признался. Сказал, ты его глаза и руки. И что стреляла ты, Уиллоу. Сам бы он не смог.

– Глаза и руки я от него унаследовала.

– Своими он пользоваться не может – совсем подорвал здоровье наркотиками.

Уиллоу вновь пожала плечами и принялась усердно разглядывать ногти.

– Его личное дело. По-моему, наркотики и алкоголь притупляют ощущения. Все происходит как во сне.

– А тебе реальные ощущения нравятся, значит.

– Ну а какой смысл… если ничего не чувствуешь, сам не понимаешь, что делаешь?

Ева открыла папку, достала фото первых трех жертв.

– Что ты чувствовала, когда их убивала?

Уиллоу придвинулась ближе к столу, стала внимательно рассматривать фото. Ева не увидела в ее взгляде ни интереса, ни любопытства. И шока тоже.

Девчонку переполняла ликующая радость.

Скукой и не пахло. Сплошное самолюбование. Желание растянуть процесс, подольше оставаться в центре внимания.

– Первоклассные выстрелы. – Уиллоу отпила глоток. – Только избранные способны так метко стрелять.

– А ты себя к избранным, конечно, причисляешь?

– В этом деле второго места не существует. – Она демонстративно покрутила стаканчик в руках. – Второй – значит проигравший. Либо будь первым, либо ты никто.

– Умение так метко стрелять делает тебя особенной? Избранной?

– Вы бы так смогли?

– Не знаю, – пожала плечами Ева. – Не пробовала. Дело в том, что мне не интересно стрелять в беззащитных людей, пока они на катке развлекаются, находясь при этом за милю от них.

– Вы бы не смогли. В этом все дело. Думаю, вы дальше десяти ярдов из пистолета в мишень вряд ли попали бы. Что уж говорить про дальнобойную лазерную винтовку. Миля… точно бы промазали. В лучшем случае пришили бы какого-нибудь недоумка на Пятьдесят второй.

– А еще меня десять лет не обучал и не натаскивал бывший армейский снайпер и офицер спецназа. Отец ведь всячески поощрял твое хобби.

– Ага, как же! Хобби! – Уиллоу, оскалившись, подалась вперед. – Одного обучения мало. Тренировки, практика, конечно, важны, но прежде всего нужен талант. Врожденные способности.

– Значит, ты была рождена, чтобы убивать.

Уиллоу снова откинулась на спинку.

– Мне от рождения дана способность четко попадать в цель, – ухмыльнулась она.

– Зачем было целиться в нее? – Ева ткнула пальцем в фото Элиссы Вайман.

– А почему нет?

– Значит, просто наобум? Лишь бы в кого? – Ева покачала головой. – Не думаю. Ну же, Уиллоу, признайся! Просто тебе не нравятся такие, как она. Приходила повыделываться. Каждый божий день. Как будто прыжки и вращения делают ее особенной. И красота не повод…

– Ну, теперь она труп.

– И одним нажатием на курок ты прервала жизнь этой выпендрежницы в красном костюме. Думаю, тебе понравилось. Правда, сказалось волнение: со следующей, основной жертвой – Майклсоном – небольшая осечка вышла.

– Бред. – Оскорбленное достоинство, гнев и презрение – все вместе отобразилось на лице Уиллоу. – Все произошло так, как я хотела. Выстрел в живот. Кровь фонтаном. Он видел и чувствовал.

– Хотела заставить его страдать?

– Не хотела, а заставила. Я никогда не промахиваюсь. Поняли? Дала ему время помучиться. Осознать, что он уже не поднимется. Если бы тот старый хрыч вовремя делал свою работу, мой отец не превратился бы в беспомощного калеку.

– Но ему тогда не понадобилась бы твоя помощь. Он бы не нуждался в тебе так остро.

– Я все для него. Его первый и единственный ребенок.

– Если бы Сюзанн не погибла, ты бы вскоре перестала быть единственным ребенком.

– Да она просто идиотка была.

У Евы глаза полезли на лоб:

– Ты убила столько людей ради идиотки?

Уиллоу в ответ лишь развела руками и опять уставилась в потолок.