Майкл Коннелли - Поэт, или Охота на призрака

При мысли о том, что мне придется не только выступить в качестве приманки для Рейчел, но и встретиться с ней лицом к лицу, я почувствовал себя чертовски неуютно. Я не представлял себе, как мне удастся выполнить эту задачу, и сильно сомневался в успехе.

– Рано или поздно, – продолжал Бэкус, – Рейчел получит твое сообщение, но звонить она вряд ли станет. Скорее всего, она просто выяснит адрес по номеру телефона и поедет туда. Одна. Ну а далее возможны два варианта…

– А именно? – уточнил я, хотя и догадывался, что Боб имеет в виду.

– Она либо попытается убедить тебя, что ты ошибаешься и что твоя безумная теория яйца выеденного не стоит, либо попробует убить, чтобы заставить замолчать навсегда. На мой взгляд, второе более вероятно.

Я был с ним полностью согласен.

– Но мы будем рядом и не допустим нового убийства.

Его слова почему-то не очень меня утешили.

– Не знаю, получится ли у меня…

– Не тушуйся, Джек. – Бэкус дружески толкнул меня кулаком в плечо. – Ничего с тобой не случится – на этот раз мы все сделаем как надо. Твое дело разговорить Рейчел, чтобы мы могли записать признание на пленку. Пусть она расскажет хотя бы об одном эпизоде, а остальное мы вытрясем из нее потом. Главное – получить доказательства.

– Попробую.

– Я уверен, ты справишься.

Следуя полученным от Картера инструкциям, Бэкус свернул с Малхолланд-драйв направо, и мы поехали по извилистой дороге, идущей почти по самому гребню горы. Внизу, укрытая туманной дымкой, лежала долина Лос-Анджелеса. Примерно через милю мы увидели Райтвуд-драйв, свернули налево и спустились к скоплению небольших домиков, нависавших над пропастью почти всей своей массой и удерживавшихся на краю лишь благодаря массивным стальным опорам. Каждое такое строение буквально кричало о болезненном тщеславии архитекторов, стремившихся увековечить свое искусство в жалких домишках поселка.

– Ты можешь поверить, что в этих курятниках живут люди? – спросил Бэкус.

– Не хотелось бы мне оказаться в одном из них во время землетрясения, – только и сумел выдавить я в ответ.

Боб медленно ехал по улице, сверяясь с номерами домов, намалеванными краской прямо на тротуаре. Я предоставил ему отыскивать нужный адрес, а сам принялся разглядывать долину, видневшуюся в промежутках между домами. Близились сумерки, и хотя здесь, на вершине, было еще довольно светло, внизу один за другим начали вспыхивать огни.

Наш автомобиль наконец остановился перед самым поворотом.

– Ага, вот он.

Дом оказался небольшим деревянным строением, собранным из стандартных деревянных щитов. С нашей стороны поддерживающие его столбы-пилоны не были видны, и оттого казалось, будто здание парит над пропастью без всякой опоры. Некоторое время мы оба смотрели на него, и ни один из нас не стремился поскорее войти внутрь.

– А вдруг Рейчел известно, что это за дом?

– Откуда? Не думаю, Джек. Я сам узнал о нем от Клермонтана, да и то чисто случайно. Некоторые из местных агентов используют его… в случае крайней необходимости, если ты понимаешь, что я имею в виду. Если они встречаются с кем-то, кого не стоит приглашать домой.

Я посмотрел на Бэкуса, и он подмигнул мне.

– Пошли, – сказал Боб. – Не забудь свои вещи.

На входной двери оказался небольшой ящичек с цифровым кодом. Бэкус набрал известную ему комбинацию, извлек из ящика ключ и отпер замок. Открыв дверь, он сразу включил в прихожей свет, и я вошел следом.

Обстановка здесь была более чем скромная, но я не обратил на это почти никакого внимания, так как мой взгляд немедленно оказался прикован к дальней стене гостиной. От пола до потолка она была сделана из стекла, и лежащая внизу долина Лос-Анджелеса виднелась как на ладони. Зачарованный перемигивающимися в туманной дымке огнями, я подошел ближе и разглядел темную горную цепь, возвышавшуюся на другой стороне котловины. Вид отсюда открывался просто потрясающий. Позабыв обо всем, я заглянул вниз, в темную пустоту, начинавшуюся прямо у меня под ногами. Легкий страх шевельнулся в груди, я шагнул назад, и в это время Бэкус включил у меня за спиной торшер.

Именно тогда я впервые заметил многочисленные трещины, которые, словно паутина, пересекали в разных направлениях три стеклянные панели из пяти, а слегка повернув голову влево, увидел и наши с Бэкусом изломанные отражения, появившиеся на поверхности толстых разбитых стекол.

– А не опасно здесь оставаться? – спросил я с тревогой.

– Ничуть, – успокоил меня Бэкус. – Впрочем, безопасность – понятие относительное. Вот начнется новое землетрясение, и все разом изменится. Что касается повреждений, то под нами есть еще один ярус домов… Вернее, был. Клермонтан говорит, что он пострадал еще больше. Рухнули стены, полопались водопроводные и канализационные трубы.

Я положил на пол свой компьютер и наволочку с вещами и снова вернулся к окну, не в силах оторваться от созерцания долины Лос-Анджелеса, уже окутанной волшебными сумерками. Внезапно у меня под ногами что-то пронзительно скрипнуло, и я вздрогнул от неожиданности.

– Ничего страшного; прежде чем организовать здесь конспиративную квартиру, инженеры тщательно проверили опоры. Да, это здание выглядит так, словно вот-вот развалится, а порой издает странные звуки, но на самом деле все нормально. Дому ничего не угрожает, он в полной безопасности.

Я кивнул, впрочем без особой уверенности.

– В отличие от тебя, Джек, – заключил Боб.

Эта фраза озадачила меня. Я быстро глянул на отражение Бэкуса в стекле и увидел там, как в треснувшем зеркале, четырехкратно повторенный силуэт Боба, который держал в руке пистолет.

– Что это значит? – опешил я.

– Только то, что игра окончена, Джек. Всему на свете бывает конец.

И тут я все понял. Понял, как фатально ошибся, обвинив совсем не того, кого следует. Причина, безусловно, заключалась во мне самом. Я ступил на неверный путь, потому что не сумел поверить Рейчел и принять ее такой, какая она есть; я повсюду искал подтверждения своей теории.

– О боже… – сказал я. – Так Ворон – это ты?

Бэкус не ответил, только кивнул, улыбаясь одними губами. В тот же миг мне стало ясно, что самолет Рейчел продолжает лететь своим курсом в далекую Флориду и что даже агент Картер с двумя техниками не придут мне на помощь. Бэкус провел меня как мальчишку, изобразив разговор с Картером. Я остался один на один с Вороном.

– Но почему, Боб? Почему ты им стал?!

Я был так потрясен, что продолжал называть его по имени как близкого знакомого. Впрочем, формальное «мистер Бэкус» в данной ситуации вряд ли оказалось бы уместнее.

– Это старая история. Очень старая, давно и прочно забытая, так что вряд ли теперь есть смысл извлекать ее на свет божий. Да тебе и ни к чему знать ее, Джек. Сядь в кресло, пожалуйста.