Наталия Костина-Кассанелли - Найти, чтобы потерять [litres]

– У нее случился удар ночью. – Лукреция искоса поглядывает на гостя. – Когда утром к ней вошла камеристка, матушка уже не дышала… Такая трагедия!

Она красива, вежлива, очаровательна, воспитанна… Человек в черном невольно восхищается ею. Что ж… старуха умерла… Или?..

– Она ничего не просила передать мне? – неожиданно спрашивает он, внимательно наблюдая за молодой герцогиней: не выдаст ли она себя? И не она ли убила свекровь, не дожидаясь, пока та убьет ее?

Лукреция медлит с ответом не меньше минуты, но лицо ее бесстрастно и непроницаемо. Она подходит к гробу, поправляет цветы, а затем решительно достает из-под головы покойницы звякнувший мешочек.

– Герцогиня хотела передать вам вот это! – звонко говорит она.

У приезжего дергается угол рта. Он судорожно сглатывает. Чертова девка! Выходит, она каким-то образом узнала?! И… что же теперь делать?! Однако он быстро берет себя в руки: на своем веку ему доводилось видеть и не такое, как и выпутываться из разных передряг! А здесь… одна паучиха сожрала другую, только и всего! Но он все-таки не ожидал… Он лично поставил бы на старую и более опытную!

– Хорошо, – говорит он, улыбаясь одними губами, без глаз, и спрашивает то, о чем и так знает: – Это деньги?

– Да, – приветливо подтверждает молодая герцогиня д’Эсте. – Сто золотых. Все верно?

– Нет, – вдруг говорит он. – Мне были должны еще и кольцо! Вам лучше отдать его мне, герцогиня. – Он почтительно склоняет голову, но тон его непреклонен. – Поверьте, так будет лучше и для вас, – веско говорит он. – Эта вещь… она не приносит семейного счастья тому, у кого хранится…

Он хорошо видит, что Лукреция сомневается. Но вот герцогиня подносит руку к груди и достает из-за корсажа нечто, выглядящее как ладанка.

– Возьмите, – говорит она. – Он мне… больше не нужен… И… вы привезли то, что обещали?

– Да, – подтверждает он, с трепетом принимая вещь, за которой так долго охотился. – Вот. – Другой мешочек ложится в руку Лукреции, но она отдергивает ее, и он падает на пол.

– Нет, – говорит она. – Я просто хотела знать! А это… это мне больше не нужно!

– Возьмите, – усмехается гость. – Вы заплатили за это сполна! И… – многозначительно добавляет он, – у вашего мужа очень много врагов! Например, его смерти хочет собственный брат… и вы об этом прекрасно осведомлены, не так ли?

Лукреция смотрит на него расширенными глазами, наклоняется и поднимает упавшее с холодных каменных плит. Затем вспоминает еще нечто важное.

– Я знаю, – говорит она, – вы желали что-то еще… что?

– Пожалуй, уже ничего, – говорит гость. – Я получил, что хотел. Надеюсь, герцогиня, теперь и вы получите от жизни все, что хотите!

День не задался с самого утра. Сначала я снова опоздал к патрону, и на этот раз оправданий у меня не было никаких, поскольку я просто-напросто забыл включить будильник и банально проспал. Очнулся я от того, что в дверь барабанили, – это Лин явилась узнать, куда я запропал. Николай Николаич к тому времени уже просто уехал, наверняка сочтя, что будить и распекать меня лично для его гранд-персоны будет унизительным.

– Ну что же вы! – прошипела Лин, когда я приоткрыл дверь. – Двенадцатый час! Мы вас ждали… и даже звонили, причем не один раз! Николай Николаевич очень сердился!

– О господи, – просипел я, с натугой вертя головой, которая во время сна, видимо, оказалась уложенной куда-то не туда. – Я что, проспал?!

– По-видимому, да! – саркастически бросила Лин. – Не иначе как проспали! И что у вас с телефоном? Почему вы не отвечали на звонки? Пожалуйста, разберитесь с этим!

Она, видимо, хотела сказать еще многое, но, будучи вышколенной секретаршей, просто развернулась и ушла, а я принялся лихорадочно рыться в своих пожитках, разыскивая злосчастный мобильник, которого не было нигде. Разумеется, я в любом месте проживания мгновенно устраиваю бардак, он же творческий беспорядок, но ведь здесь убираются дважды в день!

– Лин, – искательно попросил я, тихонько скребясь в двери ее апартаментов. – Лин!

– Да, – вежливо ответила она, открывая, хотя я видел, что наша невеста-секретарь все еще просто кипит. – Что вы хотите?

– Позвоните мне, пожалуйста… я нигде не могу отыскать трубку… – промямлил я.

– Хорошо!

Мы снова вернулись в номер, где я уже успел перетряхнуть все, что вчера с себя сбросил, а заодно и упрятал с дамских глаз вчерашнее несвежее белье.

– Ну? – сказала она, нетерпеливо тыкая в свой телефон. – Вы его слышите?

На улице чирикали птички, по аллее цокали копыта конной кавалькады, возвращавшейся с утренней прогулки, неподалеку, в чьем-то номере, деликатно гудел пылесос… и все.

– Его нет! – сказал я растерянно. – Не понимаю, куда он мог подеваться?

Наверное, вид у меня был столь жалкий, что Лин, которой за плохое выполнение секретарских обязанностей немало досталось, смягчилась:

– Может, просто разрядился?

– Он так быстро не разряжается, я за этим слежу.

Это была отговорка. Слежу я разве что за тем, чтобы из моего организма не выводился полностью кофеин, – но смартфон у меня новый, и он действительно был заряжен! Потому что вчера, когда мне неожиданно позвонил наш главный, он показывал почти полную батарею! Постойте… где же я с ним разговаривал? И не там ли я забыл свою трубу?

– Похоже, я его потерял…

– Нужно обратиться в администрацию, – посоветовала очаровательная секретарша. – Если его кто-то нашел, то наверняка отдали на ресепшн. Здесь никогда ничего не пропадает!

– Сейчас пойду искать, – согласился я, не совсем разделяя ее точку зрения. В этом заведении у меня уже пропадало нечто… страницы чужой рукописи, например! А однажды даже труп пропал с места убийства! Но если Ник Ник об этой истории не рассказывал, то Лин ее знать совершенно не обязательно. «Надо позвонить Светке, вот что! – пришла мне в голову гениальная идея. – И спросить, не нашелся ли уже мой телефон… Да, но как же я позвоню, если у меня трубы нет?! Ну-у-у, Стасов… ну ты и кретин! У тебя на тумбочке посреди номера стационарный! Вот с него и звони! И даже не Светочке, а сразу на ресепшн, как тебе и советовали!»

Лин, сочтя свою миссию выполненной, давно удалилась, а я стал накручивать диск:

– Алё, девушка?.. Это из двести двенадцатого беспокоят… у меня телефон пропал… нет, не из номера… Я вчера гулял и где-то в районе беседки… той, которая у фонтана… да… нет… не помню… если принесут, вы мне сообщите, да? Угу… спасибо…

Никто ничего не находил и ничего возвращать не собирался… Я внезапно почувствовал себя голым: лучше бы у меня пропало что-то другое, а не телефон! Потому что там у меня все: наши с Кирой фотки, наша переписка и еще много чего такого, очень личного, не предназначенного для случайных, а тем более неслучайных глаз! Например, мои фото с сыном, к которому я ездил зимой… А что, если я телефон не потерял? Если у меня его сознательно умыкнули?! О, вот мысля так мысля! Стасов, опомнись… ты не супергерой Макс, твоя персона никого здесь не интересует… даже Светочка на тебя уже не покушается, потому что у нее теперь новая игрушка! Лежит твоя труба где-нибудь под скамейкой, разряжается потихоньку… и скоро совсем разрядится, если ты и дальше будешь тут сидеть и не отправишься ее искать!