Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

— Не будьте ребенком, — засмеялся Мейсон.

— Если говорить откровенно, — сказал Берк, — то миссис Белтер звонила мне час назад, сказала, что находится в затруднительном положении и ей необходима тысяча долларов. Она обратилась ко мне, но не сказала, зачем ей понадобились деньги.

Мейсон присвистнул.

— Это меняет дело. Я боялся, что она позволит вам выйти сухим из воды. Неважно, каким образом вы заплатите, но я считаю, что вы должны нести часть расходов. Я работаю в конце концов как для нее, так и для вас, а эта игра дорого обходится.

Берк кивнул головой.

— Прошу вас прийти через полчаса, — сказал он. — Я дам вам ответ.

Мейсон двинулся в сторону двери.

— Хорошо, через полчаса. Только, пожалуйста, приготовьте наличные. Вряд ли вы хотите, чтобы в банке остался чек на мое имя. Нужно считаться с тем, что дело может получить огласку.

Берк отодвинул кресло и сделал неопределенный жест политика, протягивающего руку для рукопожатия. Мейсон, направляясь к двери, не заметил этого жеста, а если и заметил, то не показал виду.

— Итак, через полчаса, — сказал он с порога и закрыл за собой дверь.

43

Перри Мейсон собирался открыть дверцу машины, когда какой- то мужчина хлопнул его по плечу, он обернулся. Это был приземистый тип с нахальным выражением лица.

— Я хотел бы взять у вас интервью, мистер Мейсон, — брякнул он.

— Интервью? — удивился Мейсон. — Кто вы такой, черт возьми?

— Крэндалл, — представился тип. — Из «Пикантных ведомостей». Как вам известно, мы всегда интересуемся известными людьми, поэтому хотелось бы знать, о чем вы беседовали с Гаррисоном Берком.

Мейсон медленно убрал ладонь с дверной ручки и смерил мужчину взглядом с головы до ног.

— Так вот какова ваша тактика.

Крэндалл продолжал нахально смотреть на него.

— Ну, стоит ли так заноситься. От этого вам не будет никакой пользы.

— Не будет никакой пользы? — спросил Мейсон.

Он примерился и нанес прямой удар слева в оскаленные зубы. Голова Крэндалла откинулась назад. Пару минут он старался удержать равновесие, а затем рухнул на тротуар. Прохожие начали останавливаться, и скоро собралась толпа зевак. Мейсон, не обращая ни на кого внимания, повернулся, открыл дверцу машины, уселся, включил зажигание и влился в плотный поток спешащих машин.

Из ближайшей аптеки он позвонил Гаррисону Берку.

— Это Мейсон, — сказал он, услышав его голос. — Вам лучше не выходить, Берк, и подумайте о том, как себя защитить. Газета, о которой мы говорили, расставила вокруг шпиков, которые будут рады сунуть нос в ваши дела, чтобы навредить вам как можно больше. Когда вы приготовите деньги, пришлите их с посыльным в мою канцелярию. Выберите кого–нибудь надежного, но не говорите, что в посылке. Вложите деньги в запечатанный конверт, как будто это какие- то бумаги.

Гаррисон Берк хотел что–то сказать, но Мейсон со злостью бросил трубку. Он вышел из кабины и пошел к машине.

Ночью с юго–востока налетела гроза. Свинцовые тучи медленно плыли над городом, поливая землю частыми струями дождя. Порывы сильного ветра разбивались о стены дома, в котором жил Мейсон. Хотя окно было слегка приоткрыто, через сантиметровую щель ветер врывался в комнату и трепал занавески.

Мейсон уселся на кровати и нашарил в темноте телефон. Сняв трубку, он поднес ее к уху.

44

— Алло, — сказал он.

В трубке послышался голос Евы Белтер, в котором явственно звучали истерические нотки.

— Слава Богу! Я вас застала! Быстрей садитесь в машину и приезжайте! Говорит Ева Белтер.

Мейсон еще не совсем проснулся.

— Куда приезжать? Что случилось?

— Что–то ужасное! — кричала она. — Но не приезжайте к нам домой. Я в другом месте.

— Где вы находитесь?

— В аптеке на Крисволд–авеню. Поезжайте, пока не увидите огни. Я буду ждать перед входом.

Мейсон с трудом обретал трезвость мыслей.

— Минуточку. Мне не первый раз звонят по такому поводу. Уже несколько раз меня пытались вытянуть ночью из дома. Я должен быть уверен, что вы не пытаетесь сыграть со мной какую–нибудь шутку.

— О, не будьте таким подозрительным, — прозвучало с другого конца линии. — Приезжайте быстрей. Я же говорю, что это очень важно. Разве вы не узнаете мой голос?

— Хорошо, хорошо, — согласился Мейсон спокойно. — Я все понимаю. Скажите, под каким именем вы первый раз ко мне пришли?

— Гриффин, — истерически крикнула она.

— Хорошо, сейчас приеду.

Он быстро оделся, сунул револьвер в задний карман брюк, надел плащ, шляпу, погасил свет и вышел. Машина стояла с гараже. Он включил зажигание и выехал на улицу, не дожидаясь, когда двигатель прогреется.

Машина дергалась и чихала, пока ехала до угла. Дождь барабанил по крыше. Наконец машина стала двигаться ровнее, и Мейсон нажал на газ. Машина мчалась по залитой дождем улице, в свете фар Мейсон видел нескончаемые потоки воды, струящиеся с неба. Он повернул направо на Крисволд–авеню и проехал еще около полутора миль, прежде чем увидел огни.

Женщина стояла перед аптекой. На ней был плащ, но голова была открыта, несмотря на проливной дождь. Вода стекала по волосам. Мейсон подъехал и остановил машину.

— Я думала, что вы никогда не приедете, — сказала она, когда он открыл дверку.

Когда она уселась, Мейсон увидел, что на ней вечернее платье, атласные туфельки и мужской плащ. Все было насквозь мокрым, вода стекала на пол машины.

— Что случилось? — спросил он.

Она повернула к нему бледное мокрое лицо.

— Поезжайте к дому, быстрей!

45

— Но что случилось?

— Мой муж убит, — воскликнула она.

Мейсон включил свет.

— Для чего вы это делаете? — закричала женщина.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Прошу вас мне все рассказать, — спокойно сказал он.

— Когда вы наконец поедете?

— Сразу же, как только буду знать факты.

— Мы должны быть там раньше полиции!

— Можно узнать почему?

— Должны!

Мейсон покачал головой.

— Мы не будем разговаривать с полицией до тех пор, пока я не буду все точно знать.

— Ох, — воскликнула она, — это ужасно!

— Кто его убил?

— Не знаю.

— А что вы знаете?

— Вы погасите этот чертов свет?

— Сразу же, как только вы расскажете мне, что произошло.

— Зачем он вам нужен?

— Чтобы лучше видеть вас, моя дорогая.

Она взглянула на его хмурое лицо и неохотно заговорила:

— Я не знаю точно, что произошло. Это, наверное, был кто–то, кого он шантажировал. Я услышала наверху голоса, они ссорились. И я подошла к лестнице, чтобы подслушать.

— Вы слышали, о чем шел разговор?

— Нет, только повышенные голоса. Время от времени до меня долетало какое–нибудь слово. Мой муж говорил тем своим холодным, саркастическим тоном, как всегда, когда он злой и готов вцепиться кому–нибудь в физиономию. Тот, другой, говорил повышенным тоном, но не кричал. Он все время возражал моему мужу.