Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

В холле горела только маленькая ночная лампочка, едва выхватывающая из темноты лестницу, ведущую наверх, и часть мебели: два кресла с прямыми спинками, зеркало, вешалку и подставку для зонтов. На вешалке висел дамский плащ, а в подставке стояли две трости зонта. По одному из зонтов стекала вода, образовывая на полу небольшую лужу, которая отражала тусклый свет лампочки.

— Вы погасили свет, уходя? — спросил Мейсон шепотом.

— Нет, я все оставила как было, — тихо ответила Ева Белтер.

— Значит, ваш муж, впуская кого–то, не зажег никакого света, кроме ночника.

— Видимо, да.

— А что, у вас гасят верхний свет на лестнице еще до того, как все ложатся спать?

— Иногда. Наверху живет только Джордж. Он не интересуется нами, а мы им.

— Ладно, пошли наверх. Зажгите свет.

Она повернула выключатель, и сразу стало светло. Мейсон шел впереди и первым вошел в салон, где недавно разговаривал с Белтером. Дверь, в которой он тогда появился, была теперь закрыта. Мейсон толкнул ее и вошел в кабинет.

Это была огромная комната, меблированная так же, как и салон. Здесь стояли огромные кресла и письменный стол раза в два больше обычного. Дверь в спальню была открыта. Рядом находилась дверь в ванную. Джордж Белтер лежал на полу в дверях между ванной комнатой и кабинетом. На нем был махровый халат, распахнутый на груди.

Ева Белтер тихо вскрикнула и уцепилась за Мейсона. Он отвел ее руку и подошел к лежащему. Белтер был, несомненно, мертв. На его теле был только один след от пули, которая угодила прямо в сердце. Все указывало на то, что смерть наступила мгновенно. Мейсон сунул

53

руку под халат и убедился, что он еще влажный. Затем перешагнул через руку лежащего и вошел в ванную.

Ванная, как и все комнаты в апартаментах Белтера, была спроектирована с размахом, как для великана. Ванна, вмонтированная в пол, имела около двух с половиной метров длины и метр глубины. В середине комнаты находился гигантский умывальник. В шкафчике лежали сложенные полотенца. Осмотрев все это, Мейсон повернулся к Еве Белтер.

— Вы видите? — спросил он, указывая на шкаф. — Он купался, вышел, видимо, прямо из ванны. Надел халат, даже не вытираясь. Под халатом он еще влажный, а полотенца сложены, видимо, он ими вообще не пользовался.

— Может быть, нужно намочить и отжать полотенце, как будто он им вытирался? — спросила она.

— Зачем?

— Не знаю. Мне просто пришло в голову, — смущенно пожала плечами Ева Белтер.

— Если мы начнем фабриковать улики, то уж наверняка заработаем неприятности. Запомните это раз и навсегда. Ну что ж, кажется, никто кроме вас не знает, что произошло. Полиция будет недовольна, если мы немедленно не поставим ее в известность. Они захотят узнать, почему вы сначала сообщили мне, а уж потом позвонили им. Это ставит вас в двусмысленное положение. Вы понимаете?

Она кивнула головой; глаза у нее были большие и темные.

— Слушайте внимательно и запомните все, что я вам скажу, — еще раз повторил он. — Вы не должны терять голову. Что, собственно, произошло? Вы расскажете им то же самое, что и мне, с одним исключением: ни слова о том, что вы входили наверх после ухода того мужчины. Это обстоятельство, которое мне очень не нравится в ваших показаниях и, я уверен, полиции не понравится тоже. Если у вас хватило душевных сил, чтобы подняться наверх, то, значит, их было бы достаточно и для того, чтобы вызвать полицию. Факт, что вы сначала позвонили адвокату, наведет полицию на мысль, что вы замешаны в этом.

— Но ведь им можно сказать, что я собиралась звонить по другому делу, а так как произошло это событие, я решила, прежде чем вызывать полицию, посоветоваться с вами.

Мейсон засмеялся.

— Хорошую бы вы заварили кашу. Полиция сразу же заинтересовалась бы, что это за дело, по которому вы собирались со мной советоваться. Вы не успели бы моргнуть глазом, как они получили бы желаемый мотив для обвинения вас в убийстве мужа. О том деле они вообще ничего не должны знать. Мы должны найти Гаррисона Берка и предупредить его, чтобы держал язык за зубами.

— Хорошо, а что будет с газетой? С «Пикантными ведомостями»?

54

— Вам не приходит в голову, что после смерти мужа вы становитесь владелицей газеты? И теперь вы можете диктовать им редакционную политику.

— А если он вычеркнул меня из завещания?

— Попробуем оспорить завещание, а пока выступим с прошением о том, чтобы вам до окончания процесса были предоставлены временные права администратора.

— Ну хорошо, — согласилась она. — Итак, я выбежала из дома, и что дальше?

— Именно то, что вы мне рассказали. Вы были так напуганы, что сразу убежали из дома. Только не забудьте, что вы убежали раньше, чем тот мужчина спустился вниз. В холле вы накинули на себя первый попавшийся плащ, даже не обратив внимания на то, что это плащ мужской.

— Хорошо, а что дальше? — нетерп^риво проговорила она.

— Вы выбежали под этот страшный дождь, — продолжал Мейсон, — и увидели у дверей припаркованный автомобиль, но вы так нервничали, что вам не пришло в голову к нему присмотреться. Не заметили даже, был ли он открыт, закрыт, вообще ничего. Вы бросились бежать. Следом за вами из дома выскочил тот мужчина, сел в автомобиль и включил фары. Вы спрятались в кусты, думая, что он гонится за вами, но машина проехала мимо к воротам. Вы бросились за ним, потому что теперь подумали о том, что нужно посмотреть номер и установить, кто был у вашего мужа наверху, когда раздался выстрел.

— Да. Что дальше?

— Все, что вы говорили мне. Вы боялись одна вернуться домой, поэтому побежали к ближайшему телефону. Только запомните: вы не имели ни малейшего понятия, что ваш муж мертв. Вы слышали только выстрел, но не знали, стрелял ли ваш муж в этого мужчину или этот мужчина стрелял в вашего мужа. Не знали также, попал ли выстрел в цель и ранен ли ваш муж, легко или тяжело, убит ли, а быть может, он сам стрелял в себя, когда тот мужчина был наверху. Вы запомните все это?

— Думаю, да.

— Хорошо, — продолжал Мейсон. — Это объяснит, почему вы позвонили мне. Я сказал, что сейчас приеду. Но помните, что вы мне ничего не говорили об этом выстреле. Просто сказали, что у вас неприятности и вы хотите, чтобы я приехал, потому что вы боитесь.

— А как объяснить то, что я позвонила именно вам? Мы должны найти какой–то предлог.

— Я могу быть вашим старым приятелем. В последнее время вы пару раз обратились ко мне по имени. Теперь начните это делать регулярно, особенно при людях. Итак, отцыне я ваш старый прия¬

55

тель. Вы позвонили ко мне как к приятелю, не думая о том, что я адвокат.

— Понимаю.

— Теперь только один вопрос: вы запомните все это? Ответьте мне.

— Запомню, — заверила она.

Мейсон быстро осмотрелся.