Екатерина Островская - Двери в темное прошлое

— Не томите… — попросила Виолетта и посмотрела на Любу, которая, судя по всему, уже поняла, о ком сейчас идет речь.

— Беда в том, что тот самый сутенер и его подружка, еще работая не покладая рук и ног на свою контору, уже состояли в любовной связи. Потом, вероятно, на какое-то время они расстались. Но старая любовь не ржавеет, как считают некоторые. Отношения возобновились. Вернее, они вспыхнули с новой страстью. И, наконец, настал тот момент, когда они поняли, что надо жить общим домом, тем более что оба уже стали людьми состоятельными. Решили объединить капиталы. Кстати, Марина Владимировна очень помогла мне.

— Я? — удивилась Лужина. — Каким это образом?

— Помните, как вы рассказали про дорогие украшения фирмы «Тиффани»? Я решил проверить европейские аукционы. И нашел. Номер лота, цена, время продажи — все в открытом доступе. Фамилия покупателя неизвестна. Оплата лота произведена из Германии.

— Вы про мои безделушки говорите? — усмехнулась Наташа. — Я уже объясняла Марине, что купила сама…

Она помялась и призналась:

— Хорошо, сознаюсь. Я приобрела это с рук, а не в магазине. На улице ко мне подошла пожилая женщина и предложила купить. Сказала, что дочери нужна дорогостоящая операция, а денег в семье нет. Разве что сережки. Я не собиралась брать — мало ли что подсунут. А потом просто вошла в положение… Миллиона рублей, что мне дал муж, вполне хватило. Даже осталось немного. Когда у кого-то горе, я не могу оставаться равнодушной.

— Никто и не сомневается в ваших душевных качествах. Только удалось установить банковский счет, с которого произведена оплата. Не буду раскрывать все тайны, но есть специальная служба, которая подобные ребусы, выражаясь словами моего друга Коли Францева, как орешки щелкает. Покупка была оплачена со счета госпожи Лужиной в Немецком Торговом банке, о чем Марина Владимировна даже не догадывается, как мне кажется.

— С моего счета? — удивилась Лужина, — откуда? У меня и зарубежного счета нет, — сказала она и вспомнила: — То есть был… Я открыла когда-то в Германии. Положила на счет пятьдесят евро. Но забыла о нем. Там и нет ничего.

Кудеяров посмотрел на нее, потом на Валентина.

— А кто-то другой помнил. На этот счет регулярно поступали деньги, и немаленькие — часть прибыли от доходов немецкой фабрики. На сегодняшний день там около пяти миллионов. Именно с этого счета произведена оплата за те самые драгоценности. Почти полтора миллиона евро ушло на счета известного аукционного дома.

— Это какая-то ошибка, — прошептала Марина и снова посмотрела на мужа.

— Интерпретировать можно как угодно, — попытался убедить Валентин, — это просто черная касса предприятия, чтобы здесь не юлить, не нарушать налоговое законодательство. Но никто с этого счета не оплачивал никаких драгоценностей. Тем более что наша соседка ясно объяснила всем, как и при каких обстоятельствах она приобрела это ожерелье.

Следователь кивнул, что вывело из себя Наташу:

— Что вы целый вечер головой здесь трясете! — возмутилась она. — Ввалились за наш стол, наговорили каких-то гадостей про меня…

Валентин поднялся и махнул рукой.

— Господа, я предлагаю закончить этот отвлеченный разговор. Давайте лучше займемся поминками. В конце концов, мы для этого собрались.

— Вы, может быть, — ответил Кудеяров, — но я пришел, чтобы поговорить об убийствах, к тому же меня попросили об этом.

Павел обвел взглядом собравшихся и спросил:

— Может, еще кто-то не хочет узнать всю правду?

— Продолжайте, подполковник, — сказал Карсавин.

— Вы про сутенера что-то говорили, — напомнила Люба.

— Мне эту фигню слушать совсем неинтересно, — почти выкрикнула Наташа, — я пойду.

Она поднялась, и когда Максим попытался удержать ее за руку, она просто ударила его по ладони.

— При тебе твою жену оскорбляют и унижают, а ты молчишь!

Она попыталась уйти, но Максим вскочил и обнял ее незабинтованной рукой.

— Успокойся, — шепнул он ей, — никто не собирается тебя оскорблять. Сейчас он перед тобой извинится.

Максим посмотрел на Кудеярова.

— Зря вы так, господин следователь. Вы, не знаю от кого, получили ложную информацию. Никогда моя жена не была девушкой по вызову. И если кто-то думает, что…

— Никто и не думает, — ответила за всех Лужина, — мне кажется, что все и так это знают. Панютин вам просто сказал, что она сотрудница его банка. А сам, когда вызывал ее для вас, наверняка попросил, чтобы минимум косметики, одеться, как скромница, и вести себя соответствующе…

— Ложь! — крикнула Наташа. — Вы все сговорились здесь, чтобы обвинить Валентина в убийстве Леонида Ивановича. И меня зачем-то приплели.

Это было совсем неожиданно. Потому что никаких обвинений никому не предъявлялось. Но Марину удивило другое: почему соседка так страстно бросилась на защиту чужого мужа?

— Я никого не убивал, — подтвердил Лужин.

— Это спорное утверждение, — возразил Кудеяров, — начнем с того, что по первому вашему убийству, совершенному вместе со своим отцом, истек срок давности. Согласно статье семьдесят восьмой Уголовного кодекса, он составляет пятнадцать лет, а минуло уже двадцать. Увы…

— Что за чушь, кого мы убили? — рассмеялся Лужин.

— Федора Матвеевича Милютина, — тихо ответила Марина, — твой отец взял у него в долг крупную сумму, отдавать не собирался и решил убить. Предложил и тебе поучаствовать. А ты решил подставить одноклассника, с которым был в ссоре. Послал к Зимину Половникова, который должен был передать Николаю, что его срочно ждет Федор Иванович. Тот прибежал и застал старика умирающим.

Валентин схватился за голову.

— Что за чушь! Кто тебе это сказал?

— Володя Половников сам и признался. Сказал, что всю жизнь теперь мучается.

— Да врет он все. Он за бутылку еще и не такую сказку придумает.

— Он еще наврал, что ты свою жену Лену сам столкнул с подоконника. А его ты просил говорить, что в это время вы вдвоем в магазине были. Но я ему не поверила, потому что это уже перебор.

— Хорошо, хорошо, — согласился Валентин, — я старика убил и в землю закопал, потом еще кого-то начал убивать. Ты головой думай, прежде чем обвинять! Здесь все пытаются на меня что-то повесить. Но, прежде чем разные предъявы делать, проверьте все сто раз, а потом еще докажите. Расскажите, кого я еще замочил? Леонида Ивановича Панютина? Так я вообще в это время был в другом месте. Я в машине сюда ехал, то есть в Ветрогорск спешил. Ведь это можно как-то проверить.

— Уже проверили. Вы находились в момент убийства в поселке Скотное. А точнее, в магазине, где продают в том числе фермерские продукты. Целых полчаса там находились, чтобы вас запомнили. Рассматривали представленные продукты и любезничали с продавщицей. А потом в другом отделе приобрели бутылку виски «Джемисон».